За пределами просветления
Шрифт:
Впервые вы начинаете жить. До этого вы просто прозябали.
Третий вопрос:
Ошо,
Мне очень нравится быть здесь. Я чувствовал потребность побыть с тобой хотя бы пару дней.
Мы впервые встретились в 1981 году – в твой день рождения. Причиной было то, что я тогда как раз прочитал книгу о Гурджиеве и о феномене «барака». Это так потрясло меня, что я сделал все, чтобы приехать на твое ранчо.
Сейчас я
Не мог бы ты рассказать что-нибудь о бараке?
Барака – это суфийское слово, означающее «благодать».
Георгий Гурджиев прошел подготовку в суфийских школах. Он принес многие идеи суфиев на Запад.
Суфийский мастер – как и любой другой мастер в мире – преисполнен благодати. Если вы восприимчивы, если вы открыты, то при приближении к мастеру в вас начинает проникать нечто невидимое, некие вибрации божественного, некие лучи непознаваемого.
Слово «барака» имеет также значение «благословение».
Люди приходят к мастеру за благословением.
В английском языке нет точного слова для перевода «барака», но в санскрите, в хинди у нас есть слово прасад. Слово «благословение» несет в себе его далекое эхо. Если вы восприимчивы… А если человек не восприимчив, он никогда не пойдет к мастеру.
Такова восточная традиция. Зачем попусту тратить свое время и зачем тратить время мастера? Вы идете к мастеру только тогда, когда видите, что ваше сердце открывается, ему нужен луч света – так же пересохшей земле нужен дождь. Только в такие моменты люди идут к мастеру, они касаются ног мастера, они сидят рядом с мастером.
Ничего не говорится, но все услышано; ни о чем не просят, но все дается.
Барака – это мистическое действо, которое случается между восприимчивым учеником и переполненным мастером.
Если вы не открыты, вы можете пройти мимо мастера, даже не заметив его.
Суфии очень внимательны. Суфийского мастера найти нелегко, поиск может занять месяцы, а иногда и годы, – а мастер может жить в доме напротив. Суфии ждут подходящего момента.
У суфийского мастера есть ученики, которые узнают о том, что некий человек ищет суфийского мастера в их деревне. И ученики говорят ему: «Да, здесь есть суфийский мастер, но тебя позовут только тогда, когда ты будешь готов, – потому что все дело в твоей открытости. Мастер готов всегда, но что будешь делать ты? Даже если мы отведем тебя к мастеру, ты не сможешь его узнать».
Поэтому ученики водят этого человека вокруг да около, вселяют в него надежду, тянут время, разжигая в нем жажду: «В следующем месяце мы попробуем». И когда они видят, что им овладела настоящая жажда, что это больше не просто любопытство, не просто желание увидеть суфийского мастера, а глубокая жажда, вопрос жизни и смерти, что если он не встретится с мастером, то умрет, – только тогда они его отведут к мастеру. И он будет удивлен: мастер – это человек, мимо которого он проходил много раз, он торгует овощами в деревне – потому что суфии скрываются за фасадом самой обыкновенной
Тогда тот же самый человек восседает с достоинством императора. Это называется «двором мастера». Тот же самый человек, который целый день торговал овощами на рынке… А теперь даже император приходит, чтобы прикоснуться к его ногам.
Но никто не может прийти к суфийскому мастеру, пока кто-нибудь из учеников не представит его мастеру, пока кто-нибудь не поручится за него: «Этот человек готов. Он нуждается в твоей благодати».
Когда Гурджиев впервые был допущен в круг суфиев – для этого ему потребовалось три года… Когда он вошел в комнату, там сидело около дюжины человек – молча, с закрытыми глазами. Его подвели к мастеру.
Друг, который привел его, сказал: «Просто сиди. От тебя ничего не требуется, кроме безмолвной открытости, – и дождь прольется. И тогда ни в коем случае не закрывайся. Пей из мастера столько, сколько можешь, – это его благословение; оно позволит тебе остаться на пути, на правильном пути. Оно придаст тебе достаточно мужества, чтобы пройти через все темные ночи, оно вселит в тебя уверенность в том, что после ночи наступит утро. Лицо мастера, глаза мастера, жесты мастера, тишина мастера – все нужно впитать, чтобы это стало частью тебя».
Когда мастер уже не только вне вас, но и внутри вас тоже, – это и есть настоящее благословение. Теперь ученик забеременел, мастер вошел в его лоно, и это будет помогать ему в периоды опасности, в периоды отчаяния, в периоды тьмы.
Это всегда будет помогать ему быть собранным, помнящим, что, если истина может открыться одному человеку, если Бог может открыться одному человеку, то и любой другой человек имеет на это право по рождению.
Он будет помнить: «Это может занять у меня некоторое время, я встал на путь немного поздно. Но до рассвета уже не очень далеко».
Четвертый вопрос:
Ошо,
Раджнишпурам был редчайшим экспериментом в истории человеческого сознания, когда впервые искатели истины со всего мира собрались вокруг мастера. Это была международная коммуна, целью которой был самый интенсивный и быстрый рост человеческого сознания.
Коммуна в Раджнишпураме не смогла выжить из-за нападок ортодоксальных религий и международных политических кругов.
Есть ли какая-нибудь надежда на то, что такой редчайший эксперимент повторится? Или в нынешней ситуации возможен какой-то альтернативный эксперимент в индивидуальном масштабе? Или эта редкая возможность для полного расцвета человеческого сознания обречена на провал?
Пожалуйста, прокомментируй.
Коммуна в Америке была только началом – началом многих коммун во всем мире.
Они будут продолжать распространяться, потому что дело здесь не только в ортодоксальных религиях и грязной политике, это вопрос будущего человечества. А будущее всегда важнее, чем прошлое.