За пределом беспредела (На воле)
Шрифт:
– Послушай, Герасим Савельевич, – встрял в разговор Антон Корнеев, – какое отношение это имеет к нам? Насколько я понял, у тебя созрело предложение ткнуть Игнатова мордой в стол?
– Минутку терпения, – сдержанно попросил Заботин, – мы не только накажем Игнатова, но и вернем себе прежнее положение. Кто он такой, чтобы вышвыривать нас под зад коленом? На наше место он посадил других людей. Но они воруют не меньше нашего, а больше! А этот паскуда Платонов делает вид, будто совершенно ничего не происходит. Я отказываюсь что-либо понимать.
– А чего тут понимать? – искренне удивился Баскаков. – Наш Платонов залепил глаза долларами, вот поэтому ничего и не видит.
От
– Не исключено, что Игнатов имеет компромат на Платонова, вот и держит его за глотку, – подал голос Попцов.
– Глухарь оказался не просто хулиганом, – почти торжественно объявил Заботин. – Из него вышел отъявленный бандит. Он сумел подмять под себя не только город, но и весь регион! Я предлагаю вот что… – Герасим Савельевич сделал небольшую паузу, придавая сказанному особую значимость. – Предлагаю вызвать Радченко в Москву, и пускай он разберется с нашим Владиславом Геннадьевичем!
– Идея неплохая, – первым отозвался Баскаков. Он плеснул в рюмку немного коньяка и принялся разглядывать золотистую жидкость на просвет. – Кажется, Игнатов бывший вор? Странно, как он попал к нам.
– В этом мире вообще творится много непонятного. Он не просто вор, а вор в законе! – мгновенно отреагировал Заботин. – Так сказать, элита преступного мира.
– Кстати, а что об этом думает твой майор? – спросил Корнеев.
– Он уже ничего не думает. Его убили. У меня есть подозрение, что дело не обошлось без Глухаря.
– Вот оно как? – хохотнул Баскаков. – Майор, значит, его растил, воспитывал, а он вместо благодарности возьми да и отправь своего наставника на тот свет.
Герасим Заботин поднял палец вверх:
– Это только мое предположение, но косвенные улики указывают именно на него. Возможно, Глухарю стала надоедать опека майора, он почувствовал, что перерос его, и решил избавиться от своего куратора. Такое случается в нашей практике. Но это неважно: Глухарь, сам того не зная, оказал мне услугу. Я уже искал случая, чтобы избавиться от Громовского. Он стал слишком активно интересоваться нашими делами, а такое не прощается. Ну так как вам моя идея насчет приглашения Радченко в Москву?
– Мне кажется, очень неплохая идея! Даже если мы не вернемся обратно в контору, то сможем хотя бы рассчитаться за те унижения, которые этот ворюга нам принес, – процедил Антон Корнеев. – Но где гарантия того, что этот бандюга захочет приехать в Москву?
– Я знаю этих отмороженных типов, – презрительно улыбнулся Заботин. – Он не станет отказываться от нашего предложения. К тому же у меня имеются кое-какие бумажки, которые заставят его быть посговорчивее. А теперь давайте оторвемся на славу!
Он трижды хлопнул в ладоши и позвал:
– Девушки, ну где же вы, наконец? Мы уже заждались!
Из соседней комнаты вышли четыре девушки в белых юбках, очень смахивающих на спортивный наряд теннисисток. Их можно было принять за признанных фавориток Уимблдона, если бы не одна пикантная деталь – под юбками ничего не было. Это стало очевидно, когда девушки сели на диван и одновременно закинули ногу на ноги.
– Господи, какой сюрприз! Какой сюрприз! – восторженно запричитал Баскаков и, ухватив со стола бутылку «Мартини» и пару рюмок, уверенно двинулся к девушкам. – Позвольте, барышни, я вас угощу. Уверяю, вам очень понравится этот напиток.
Повернувшись к Заботину, Баскаков восторженно зашептал:
– Послушай,
– Я же знаю твой вкус!
– А они случаем не малолетки? Впрочем, какая, собственно, разница!
– Вот именно.
– Мальчики, хватит шептаться. Мы хотим вина, – произнесла одна из девушек – блондинка с зелеными глазами и капризно надутыми губами.
– Все, мои дорогие, – растрогался Баскаков. – Генерал-лейтенант Попцов! Ты что, задницу от кресла оторвать не можешь? Не слышал, что ли: девушки хотят вина!
Вечер обещал быть удачным.
Глава 31. ОГРАБЛЕНИЕ
Инкассаторы подъехали точно в шестнадцать тридцать. Дверь бронированного фургончика распахнулась, и из него расторопно повыскакивали трое парней в камуфляжной форме, сжимая в руках брезентовые сумки. Парни не останавливались ни на секунду – они весело прыгали через две ступеньки и через мгновение оказались перед огромными стеклянными дверями универмага. Далее им нужно было пройти по двадцатиметровому коридору, большую часть дня забитому покупателями. Однако к этому часу толпа рассасывалась, и инкассаторы проходили коридор всего лишь за несколько секунд. Металлическая дверь кассы была закрыта на три замка. Один из инкассаторов трижды коротко постучал по металлической обшивке, и дверь, щелкнув язычками запоров, отворилась. В это время два бдительных вахтера, по одному с каждого конца коридора, выставляли стулья, к которым крепились плакаты с вежливой просьбой обходить коридор стороной.
Инкассаторы быстро прошли в помещение, а еще через пару минут дверь вновь распахнулась и, сжимая в руках несколько толстых брезентовых мешков, два инкассатора вышли обратно. За ними шел третий – руки его были свободны, кобура расстегнута, так что он мог в доли секунды извлечь табельный ПМ. Обратный путь инкассаторы проходили так же весело, однако уже не прыгали через две ступени – огромные деньги в руках заставляли их быть поосторожнее. Третий инкассатор всегда шел на четыре шага позади двух своих товарищей и не забывал посматривать по сторонам, замечая каждого, кто приближался к процессии хотя бы на расстояние пяти шагов.
У бронированного грузовичка инкассаторов ожидал четвертый член команды. Лицо его было жестким, в глазах читалась решимость без раздумий пальнуть в каждого, кто преградит группе дорогу. Четвертый распахивал перед остальными дверцу, и, когда все трое вскакивали в салон, он садился за руль. Действия инкассаторов были отточены долгой практикой и предшествовавшей службой в спецназе, а потому в людской толпе они чувствовали себя более чем уверенно.
О том, чтобы взять инкассаторов в самом здании, не могло быть и речи. Бдительность обостряется неимоверно, как только руки начинают ощущать тяжесть сотни тысяч долларов. Огромную роль может сыграть обыкновенная случайность – например, можешь повредить ногу, и тогда из универмага выйдешь только в наручниках. Очень неудобно было покидать универмаг через запасной выход, к которому примыкал двор, обнесенный кирпичной стеной. В стене имелись ворота, а возле них – будка с военизированной охраной. Через ворота можно было прорваться только с боем. Если выходить с мешками денег через центральный выход, то бронированный грузовик встретит выходящих стволами инкассаторов. А если добавить сюда еще и панику, которая мгновенно возникает во время перестрелки, то положительный результат вряд ли возможен, тем более что через шесть минут универмаг будет оцеплен взводом ОМОНа. Для того чтобы подобраться к деньгам, нужно придумать что-нибудь похитрее.