За пределом (том 3)
Шрифт:
Наши посиделки были до самой ночи. Мы пили вино, потом перешли на коньяк, который я собирался выпить один, а позже, когда алкоголь закончился, перешли на обычный чай, уже будучи навеселе. Сидели, играли, разговаривали, кушали, позже заказали несколько пицц, расположившись на полу, где расстелили большое одеяло. Уже там продолжали свои посиделки, как в маленьком тёплом мирке, удобно расположившись и дождавшись заказа.
Забавный факт — курьеры еды в Нижнем городе нередко носят с собой оружие, чтоб иметь возможность отбиться или отбить пиццу для
Чуть позже уже Дуся развлекалась с Саки тем, что кормили Эйко из соски. Одна показывала, как правильно, а другая пыталась это повторить. Для дурынды она была как маленькая живая кукла, с которой можно было поиграть и которую можно было потискать. Как котёнок. Дуся не знала, что такое сидеть всю ночь и слушать крики ребёнка. С другой стороны, ей было весело. А Саки льстило то, что её ребёнком так интересуются и называют милейшим созданием.
Все трое остались ночевать у меня, так что сегодняшний звонок насчёт товара откладывался на завтра. Саки с ребёнком расположились в своей старой комнате, где к ним присоединилась Дуся, мы же с Ромой заняли мою комнату, кое-как устроившись на одноместной кровати. Я боялся, что ко мне будет лезть Дуся ночью, пытаясь навязать свою любовь, но та, видимо, была так навеселе, что продрыхла всю ночь.
Мне даже пришлось заглянуть на утро в комнату, чтоб убедиться, что они там ещё живы, так они там устроились и не спешили вставать. Это выглядело действительно мило — Саки и Дуся лежали по краям кровати, расположив между собой в своеобразном манежике Эйко. Дитё, расставив пошире ручки и ножки, спало между ними, оберегаемое аж двумя.
— Прикольно, да? — тихо спросил Роман, глядя из-за моего плеча на эту картину.
— Не будем им пока мешать, — закрыл я дверь, после чего обернулся к нему. — Сегодня мне позже в школу, так что есть время.
— А-а-а… точно… — он протёр глаза. — Сегодня первое же. Чё, скучал по знаниям?
— Почему ты так решил?
— Ну ты вроде как ботан, много знаешь, пусть и хуйни всякой. Такие любят учиться.
— Мне просто интересно что-то узнавать новое. К тому же, хочу поступить в университет, чтоб продолжить обучение.
— Здоровая ячейка общества?
— Можно выразиться и так. Тебе чай?
— Давай жахнем, — пожал он плечами, садясь за стол. — Значит, мечтаешь о семье и прочей шелухе?
— Да. Хочу семью, дом и детей, — не стал отрицать я.
— Какие планы, — усмехнулся он. — Может ещё и род свой с домом основать решишь?
— Кто знает, — спокойно пожал я плечами. — А ты разве не хочешь подобного?
— Секс, беспорядочные связи, много денег и дорогие машины — наше всё.
Пока я кипятил чай, он рассматривал мою квартиру.
— Один?
— Ты про девушку?
— Ну не про парня же, — хмыкнул Роман.
— Да, один, — кивнул я.
— А нахера две комнаты?
— Раньше здесь Саки жила, но позже переехала.
— О как, приютил сиротку? — показал он зубы.
— А это преступление? — спросил я.
— Не-а. Ты это, не думай, что я пургу на тебя гоню, Том. Просто прикольно, чё, — пожал Роман плечами. — Круто.
— Ясно. Да, круто.
— Вообще, мы хоть и засранцы, — это мягко сказано, — но тоже понимаем всё. Есть, конечно и конченные отморозки. Ты одного из главных у боевиков помнишь?
— Мужик, похожий на байкера?
— Ага, этот, да. Так вот, он свою жену за измену задушил, а дочери за то, что она пыталась от него свалить, прихватив деньги, отрубил пальцы на левой руке. Как-то так. Он может и правильный чел по понятиям, но зверь зверем. Или другой, не знаю, видел его ты или нет, в очках такой чувак. Он может застрелить просто за то, что ты его плечом толкнёшь. Не из картеля, конечно, тут свои как бы, но постороннего как нехуй делать. Или Гребня, ему вообще плевать, кого убивать. Перегорел, как говорят.
— Я как бы и не сомневался, что у нас такие водятся, — пожал я плечами.
— Так что приютил? Ну окей, ничего такого я не имел ввиду, Том.
— Да понял я.
— Просто Бурый тоже вон, в своё время заботился о нас. Мы были не особо богатыми, мать работала шлюхой, бати не было, вот Бурый и приглядывал за нами, а там и мать Француза подкармливала постоянно, обед, ужин. Хули, не люди, что ли, мы?
— Никто не спорит. Получается, Бурый был другим? Более… отзывчивым?
— Да он и остался таким. Просто как мать его грохнули в подъезде просто так, он немного и изменился. Та же его девушка, она тоже была не в хорошем положении. Хуй знает, что он увидел в ней, но вытащил со дна почти. Любовь может.
— Наверняка. Они же до сих пор вместе вроде как, так что иначе тут не сказать.
Я бы тоже не сказал, что он её использует, так как негде использовать. У Стеллы, кроме естественных женских органов, что привлекают мужчин, ничего и нет. А учитывая, что у Бурого куча куда более привлекательных вариантов, тут иначе как любовью не объяснишь.
— Кстати, Ром, хотел спросить кое-что, только без обид, окей? Не хочу обидеть, просто интересуюсь.
— Ну… окей, давай вопрос, — согласился он.
— Почему ты так печёшься о сестре. Я понимаю, что она немного особенная, но… у неё разве не должно быть личной жизни?
— Ты же в курсе, что тебя это ебать не должно? — прищурился.
— Не ебёт до тех пор, пока она не начинает приставать ко мне, и ты тут же пытаешься мне объяснить, что это я виноват, хотя пристаёт она.
— Ну… видишь ли, я уважаю свою сестру, но будем честны — она тупа. Ей задать направление или вдолби его она сама себе в голову, и уже не свернёшь. Просто не хочу, чтоб она заводила отношения среди… таких. Без обид, но не хочу, чтоб у неё парень был как ты или кто-то ещё. Особенно как ты.