За руку с его величеством
Шрифт:
Я, не удержавшись, рассмеялась, и Аяр охотно ко мне присоединился.
— Ты будешь потрясающим отцом, — решила я, улыбаясь.
— А ты будешь потрясающей матерью, — заверил меня любимый муж и осторожно поцеловал в висок.
Эпилог
На улице шёл дождь. Крупный и тёплый, успокаивающе шуршащий по листве, наполняющий ночь чем-то таинственным и волшебным. Чем-то, к чему хотелось прикоснуться.
А мне нельзя! По крайней мере, так решил Аяр. Он вообще ревностно оберегал меня вообще от всего. Мы с ним дошли до того, что он даже
Прогулки под дождём тоже были в списке запретов, потому что «заболеешь». А мне очень-очень хотелось! Настолько сильно, что в груди что-то нестерпимо чесалось и тянуло, мешая спать, заставляя выбраться из постели и на сонное мужское «Что случилось?» соврать «Я попить, спи».
И вот, отлично понимая, что меня за это будут ругать, я всё равно не могла сдержаться. Спустилась по лестнице на первый этаж, проскользнула мимо кухни, осторожно открыла входную дверь и замерла на крыльце, куда дождь не попадал.
Это было просто… невозможно! Свежо настолько, что какое-то время я просто стояла и дышала полной грудью, не в силах сдержать немного глупой улыбки. А затем, прикоснувшись к холмику на животе, плавно шагнула под тёплые капельки.
Мне хотелось кричать от радости и восторга, прыгать и кружиться, поделиться с миром переполняющей меня энергией. Но вместо всего этого я лишь прикусила нижнюю губу, не переставая улыбаться, и сделала ещё один шаг в темноту.
Страха встретить в нашем огромном саду какого-нибудь дикого зверя у меня не было, Аяр надежно обезопасил эту территорию от любой возможной угрозы. Как-то раз я даже, не сдержавшись, принесла из дома тёплый плед, постелила его на земле и всерьёз собралась спать там, под покровом высоких деревьев, насмешливо глядящих с высоты своего возраста на глупую меня.
Но пришёл Аяр и как всегда всё испортил — утащил домой, сказав, что спать на земле я точно не буду, даже если очень хочу. Потом извинялся, когда мои гормоны опять начали шалить и я расплакалась, а потом кормил шоколадом, приговаривая, что мне его нельзя. Можно, если очень хочется, вот!
Я пробиралась всё глубже в сад, чувствуя какую-то детскую радость, распирающую меня изнутри. На бег не переходила, хотя очень хотелось, опасаясь поскользнуться на мокрых камнях и разбиться, но шла всё ровно достаточно быстро.
Настолько, что вспыхнувший передо мной портал увидела, только когда уже проваливалась в него.
— Попалась, — объявил Аяр, ловя меня в свои объятья, и тут же возмутился: — Снежинка, ты зачем вышла из дома?
Развернувшись в кольце его рук, я, совершенно не обращая внимания на тот факт, что совершенно мокрая, ещё и на пол капаю, обняла мужчину за талию, снизу вверх восторженно на него посмотрела и ответила:
— Аяр, это было просто потрясающе!
— Ходить под дождём? — С сомнением посмотрел он на меня, затем чуть-чуть оторвал от пола, поставив меня на свои ступни, и вот так вот пошёл в сторону умывальной.
— Да! —
— Делать мне больше нечего, — хмуро отказался он, открыл дверь, зажёг свет и пошёл к стоящей у стены нише, на ходу запустив механизм набора воды.
— Ой! — Выдохнула я, отпуская его и отступая на шаг.
— Что? — Тут же встревожился Аяр, наклоняясь и обеспокоенно заглядывая мне в глаза. — Снежинка, что?! Больно? Где? Покажи, Снежинка!
Пока он там говорил, я, боясь даже шевельнуться, упуская момент, осторожно взяла его ладонь и положила на живот. Прошло не больше нескольких мире, прежде чем несильный, едва ощутимый тычок изнутри повторился вновь.
И Аяр замолчал сам, потрясенно уставившись на мой живот с медленно расплывающейся по лицу улыбкой. Такой же, какая была у меня, гуляющей под дождём.
Это был первый раз, когда наша малышка попыталась прощупать окружающую её действительность. Первый раз, когда она толкнулась.
А мы просто стояли, осторожно облепив ладонями живот, и надеялись на ещё один её «привет», но в эту ночь его так больше и не последовало. Что, впрочем, не могло сделать нас менее счастливыми.
Правда, в ванну меня всё равно загнали, а выйти под дождь так больше и не позволили. Зато в качестве утешения предложили ночной малиновый чай с кексами, что Аяр приготовил собственными руками.
***
— Снежинка, любовь моя, прелесть моя, жизнь моя… Что ты делаешь?
Аяр с трудом сдерживал смех, прислонившись плечом к дверному проёму и бессовестно меня рассматривая.
Я просто уронила на пол книгу. Казалось бы, что сложного — поднять её? Сложно. Очень. Когда перед тобой закрывающий всю видимость шар, очень много привычных вещей становится сложно делать.
Я попыталась наклониться, а когда не достала, осторожно опустилась на колени и попробовала дотянуться до книги уже боком. Дотянулась. А потом упала на спину. А встать уже не смогла!
Я себя такой неповоротливой чувствовала, это просто кошмар! Ещё и Аяр постоянно смеялся или улыбался, вот прямо как сейчас! Он был счастлив, он этого даже не пытался скрыть, а я… А я была просто шариком. Блин!
— Лежу, — хмуро бросила я своему законному мужу, пытаясь не дуться, а делать вид, что всё идёт по плану.
Судя по его насмешливому взгляду, мне не верили. И не собирались. Ну и пожалуйста!
Малышка согласно ткнулась в меня ногой, отчего живот аж подпрыгнул, а я сама не сдержала громкого «ай!».
А Аяр… эта эоровская зараза взяла и бессовестно рассмеялась! Но ко мне он всё же подошёл, и даже на ноги осторожно поставил, после чего поцеловал вначале меня, а потом, задрав майку, исцеловал и весь живот.
Малышке это очень понравилось, что она и продемонстрировала, пару раз легонько пнув папу. Аяр против не был, даже наоборот, весело смеялся.
А я, глядя, как сияют от счастья его глаза, не сдержала предательской мысли о том, что одним ребёнком мы с ним явно не ограничимся…