За смертью
Шрифт:
– А, к чёрту! – воскликнул Николай в негодование и ударил кулаком по столу. – Какое это всё имеет дело, если мы с вами давно мертвы. Почему мы вообще обсуждаем эту тему? Я сам упрекнул вас в том, что вы работаете, находясь в таком месте, но сам же затянул вас в этот бессмысленный и ненужный разговор. Мы находимся непонятно где и продолжаем обсуждать какие-то мирские вопросы, не имеющие никакого отношения к ситуации. Ей-богу, это абсурд какой-то.
– Так и есть, – потупив взгляд, произнёс Иван Иванович. – Это место… оно как будто отупляет чувства. Мы все должны быть здесь в каком-то взволнованном состояние, исследовать обстановку, искать какие-то ответы. Но вместо этого мы продолжаем жить, как будто не умирали, как будто всё ещё продолжаем жить.
– Да-а…, –
– У вас есть шанс, в отличие от меня. Я здесь, если так поразмыслить, наверное, около полугода, хотя это сложно сказать наверняка.
– Вот кстати, хороший пример насилия, – снова задумался Николай. – Насколько я знаю, Смерть здесь никого насильно не держит, однако, вы всё равно не уходите. Вот и в браке так же, никто никого насильно не женит, однако, все считают это необходимым. Понимаете? А?
Николай, широко раскрыв глаза, установился на Ивана Ивановича, чувствуя, что неожиданно докопался до самой сути вопроса. Но пока Иван Иванович размышлял над своим ответом, Николай опять сник.
– А, впрочем, не отвечайте. Опять всё по кругу. Что за околесица, – произнёс он в расстроенных чувствах и попытался переключиться на другие темы. – Вы сами-то женаты?
– Вдовец, – ответил Иван Иванович.
– Любили?
– До сих пор люблю. У меня там и дочка осталась.
– Так вы, наверное, поэтому и не уходите. Виноватым себя чувствуете?
– Не знаю, – вздохнул Иван Иванович. – Волнуюсь за неё, это точно. Она совсем одна осталась. Дальние родственники, конечно, есть какие-то, но…
– Я, мог бы навестить вашу дочь… если удастся – улыбнулся Николай. – Хотя сомневаюсь, что вспомню хоть что-то из того что тут было. А если и вспомню… ведь в жизни никто об этом не рассказывает, потому что никто и не поверит.
– Вероятно, Вы правы, Николай, но всё равно спасибо, – улыбнулся в ответ Иван Иванович какой-то искренней, но грустной улыбкой.
Николай ещё раз посмотрел на Ивана Ивановича. Именно в такой момент, когда человек отбрасывает все ненужные вопросы и вдруг начинает думать о чём-то личном, о чём-то важном для себя, именно тогда и видно его настоящую сущность. И Иван Иванович в данном мгновение выглядел ни как чиновник, ни как собеседник, а как человек, который переживает из-за свои внутренних проблем. Николай заметил это и увидел перед собой совсем другого человека. И всё о чём они говорил по сравнению с этим было таким бессмысленным бредом, что Николаю стыло стыдно за этот разговор.
– Вы интересный молодой человек, – прервал молчание Иван Иванович. – Надеюсь, вы сможете разобраться в себе. А я… а мне надо остаться одному, поразмышлять. Спасибо и удачи вам, Николай Андреевич.
Николай вышел из комнаты Ивана Ивановича и направился к себе, снова чувствуя необходимость побыть одному. Он то искал общения, то одиночества, и понимал, что эти перепады настроения – ненормальны. Но вдруг какое-то ностальгическое чувство по нахлынуло вдруг на него. Он вспомнил свой двор, в котором провёл детство, своих родителей, и даже отца впервые за долгое время он вспоминал без злобы и обиды. Вспомнились ему и студенческие годы: друзья, подруги и весёлая жизнь в общежитии. Вспомнились ему и все те девушки, с которыми он встречался. Подумав об этом, он усмехнулся и вспомнил про моральные ценности, о которых говорил Ивану Ивановичу. «Да я сам гуляка тот ещё», – подвёл он итог всем этим мыслям. С особой теплотой вспомнилась Николаю мама, которая так рано ушла от него. Вспоминалось всё: и весёлые моменты и грустные, и радости и ссоры. Вся жизнь как будто прошла заново, все воспоминания озарились какими-то новыми яркими красками.
4
Отец Николая, Андрей Петрович, был владельцем одной небольшой фирмы, когда к нему на собеседование пришла совсем ещё молодая и застенчивая, только что получившая диплом, Анастасия Львовна. Сам по себе Андрей Петрович был человеком нового поколения, он был чрезмерно весёлый
Андрей Петрович от природы обладавший быстрым умом и острой хваткой сразу же разглядел все положительные качества в своей будущей жене. Он влюбился, как последний романтик: он провожал её до дома, дарил цветы, звал на прогулки. Прошло немало времени, пока Анастасия Львовна ответила ему взаимностью. Не потому, что Андрей Петрович долго не мог произвести на неё впечатление, а именно потому, что была она чрезмерно застенчивая, но милая барышня.
Медленно, но верно ситуация шла к логическому своему завершению – свадьбе. Хотя не все были тому рады. Во-первых, друзья Андрея Петровича заметили в нём изменения. Он действительно стал более спокойным, рассудительным и меньше уделял им внимания. А во-вторых, отец Анастасии Львовны с самого начала не хотел видеть Андрея Петровича мужем своей дочери. Это был стандартный конфликт между будущим мужем девушки и её отцом, который так часто наблюдается в жизни. Мать же Анастасии Львовны полюбила Андрея Петровича, и всеми силами пыталась содействовать браку, уговаривая мужа отказаться от своей безосновательной злобы на Андрея Петровича. Хотя сам он, конечно же, не считал её безосновательной. Он видел, насколько Андрей Петрович ветреный человек, и понимал какими последствиями может обернуться брак с таким человеком.. Но в силу своей любви к жене и дочери был вынужден согласиться на этот союз и принять Андрея Петровича в семью. Если уж говорить наперёд, то отец Анастасии Львовны был прав, Андрей Петрович ушёл из семьи, но ни он, ни его жена не успели застать этого момента.
Что касается родителей Андрея Петровича, то говорить что-либо было бы излишне. С ранних лет Андрей Петрович определил себя в такую позицию, что он самостоятельный человек и родители нисколько этому не воспротивились. Сын жил своей жизнью, они своей, потому выбор сына не вызвал у них никаких вопросов Они встретили Анастасию Львовну, как должное, без особой радости, но и без недоверия, Это был выбор сына а значит так оно и должно было быть.
Поселившись в квартире Андрея Петровича, брак их процветал. Через несколько лет родился Николай. Как и любая мать, Анастасия Львовна была на седьмом небе от счастья, на какое-то время даже охладев к своему мужу. Андрей Петрович это заметил, но не придав большого значения смирился, оправдав поведение жены женскими капризами вызванными глубоким воодушевлением от рождения долгожданного ребёнка.
И всё бы ничего, если бы история не пошла совершенно типичным образом. Сын рос, время шло, и Андрей Петрович начал скучать. Скучать по-мужски, как это часто бывает. Он начал задерживаться на работе, уезжать на выходные, короче говоря, начал уделять меньше внимания семье. Анастасия Львовна терпела все выходки своего мужа, как это бывает у покорных жён, но, в конце концов, Андрей Петрович заявил, что уходит. О! Какой это был удар для бедной Анастасии Львовны. Она плакала и умоляла в надежде, что Андрей Петрович передумает. Но Андрей Петрович не передумал, хотя, в какой-то момент и был к этому близок. Он собрал вещи и ушёл, оставив квартиру своей уже бывшей жене и сыну, которому на тот момент было уже шестнадцать лет. Николай ничего этого не слышал, и даже не застал того момента, когда отец его уходил из дома. Он был просто поставлен матерью перед фактом, что отныне отец будет жить отдельно. Согласитесь, шестнадцать лет – это уже не маленький возраст; человек уже может любить и ненавидеть, человек может думать и даже понимать, казалось бы, взрослые вещи. Так и не дождавшись от матери каких то внятных разъяснений, Николай просто возненавидел своего отца, прервав с ним любые контакты.