За Святую Веру

Кевхишвили Владимир Анзорович

Картина третья

Москва, Теремной дворец, кабинет царя. АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧработает с документами. Раздаётся стук в дверь, затем в кабинет заходит ДЕМЕНТИЙ, падает ниц и по знаку царя встаёт.

ДЕМЕНТИЙ: Вавила пойман, государь!

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Покаялся?

ДЕМЕНТИЙ:

Куда там!

Шипит, как в преисподней тварь,Всех кроет благим матом.

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Крест подносили вы ему?

ДЕМЕНТИЙ: На Крест Святой плюётся.

АЛЕКСЕЙ

МИХАЙЛОВИЧ:

Что ж…Пытку применить к нему,Покуда не уймётся!

ДЕМЕНТИЙ: А коли не уймётся, гад?

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:

Сжечь в срубе без пощады!

В огне еретики горят,В Геенне вечной ада!

(после паузы)

Как Соловки?

ДЕМЕНТИЙ:

Вернулся к намОтец Сергий.

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:

Сумел лиПорядок навести он там?

ДЕМЕНТИЙ:

Унёс он ноги еле.

Монахи учинили бунт,Наш пастырь растерялся…

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Нож в спину! Скопище иуд!

ДЕМЕНТИЙ: Посол от них примчался.

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Кто сей безумец?

ДЕМЕНТИЙ: Никанор.

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ

(задумавшись):

Я думал, он уж сгинул…

Не слышал я о нём с тех пор,

Как он Москву покинул.

Здесь настоятелем [15] он был,

Дела повёл с размахом,

Что даже Аввакум просил

Назначить патриархом

Иль главным справщиком его,

Но быстро мы смекнули,

Что ожидать нам оттого,

И в Соловки вернули

Сего монаха… Но опять

Покой он наш тревожит:

Кто раз в руках подержит власть,Тот без неё не может.

ДЕМЕНТИЙ: С ним челобитное письмо.

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Чего хотят монахи?

ДЕМЕНТИЙ:

Наверно, тронулись умом —

Хотят сложить на плахе

Свои безумные главыЗа ересь староверья.

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:

Уже кончается, увы,На них моё терпенье.

ДЕМЕНТИЙ:

Ещё в письме они твердят,

Что плох наместник старый,Поставить своего хотят…

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:

Да, пастырь там бездарный,

Ошибок много допустил.

Другого им пошлите,Чтобы смутьянов всех скрутил!

ДЕМЕНТИЙ:

Исполним, как велите.А с Никанором как нам быть?

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:

К Собору духовенстваЕго пыл надо остудить…

ДЕМЕНТИЙ:

К Вавиле по соседству,

Быть может, посадить его?Послушал крики чтобы…

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:

Да… На Соборе от негоРаскаянье должно быть.

Государь делает знак, ДЕМЕНТИЙ кланяется и уходит.

Картина четвёртая

Соловецкий монастырь. Братский корпус. Келья инока МАРКА. МАРК стоит на коленях пред иконами и молится.

МАРК:

Ах, душа, ты не молилась,

Не имела в сердце страх,

Во грехах на свет родилась,И помрёшь, видать

в грехах!

Отца и мать не почитал,

Родных и близких обижал,

Наставников не слушал,

В посты селёдку кушал,

Мирские песни тайно пел,Копейку нищему жалел,

Ох, грешник я какой же! Помилуй меня, Боже!

Я – смоковница сухая,

Не принёс Христу плоды,

У корня секира злая,Нет спасенья от беды!

Всё время ближнего судил,

Роптал, завидовал, блудил,

Над Богом насмехался,

Хитрил, дерзил, ругался,

Искал богатства на земле,Жизнь проживал навеселе,

Ох, грешник я какой же! Помилуй меня, Боже!

За дверью кельи слышится легкое покашливание, затем доносится голос ФЕОКТИСТА.

ФЕОКТИСТ: Молитвой со Христом живёшь…

МАРК: И с Девой Пресвятою!

(открывает дверь)

ФЕОКТИСТ:

Брат Марк, дрова рубить идёшь?

Иль у тебя иноеЕсть послушание сейчас?

МАРК:

Иду, иду, конечно…А что пора? Который час?

ФЕОКТИСТ: Уж вечер.

МАРК:

Незаметно

В молитве время так бежит,Прости меня, Создатель!

ФЕОКТИСТ:

Кто молится, тот не грешит —Сказал бы настоятель.

МАРК одевается и идёт на рубку дров. Придя на место, он встречает там уже вовсю работающих братьев ВАРФОЛОМЕЯ, САВВУ, ГЕРМАНА, ВЕНЕАМИНА, а также ЗАХАРЬЕВА.

САВВА:

Что, братья, старцы говорят,Что с Никанором нашим?

ЗАХАРЬЕВ: Не слышно ничего, молчат.

ГЕРМАН: А с местом патриаршим?

ЗАХАРЬЕВ:

Приехало в Москву на суд

Учёных греков много.Быть может, Никона спихнут…

ВАРФОЛОМЕЙ: Туда ему дорога!

ВЕНИАМИН: Кто ж будет новый патриарх?

ЗАХАРЬЕВ: Узнаем очень скоро.

ВАРФОЛОМЕЙ: А может, царь возьмёт и,

(разрубая очередное полено)

Бах! Назначит Никанора…

Все улыбаются и смеются.

ВЕНИАМИН: Вот это славно было бы!

ЗАХАРЬЕВ: Он выступит там смело!

САВВА: Не обойдётся без борьбы…

ГЕРМАН: Ну, это ясно дело!

ЗАХАРЬЕВ:

Какую славную мечтуВарфоломей придумал…

САВВА:

Помолимся о том Христу,Царя чтоб надоумил!

Монахи встают и читают молитвы, затем продолжают работать.

Картина пятая

Москва. Крестовая палата Кремля. Поместный Собор духовенства. Присутствуют 29 архиереев, среди них 12 иноземных, в т. ч. патриарх Антиохийский МАКАРИЙ. Перед сидящими архиереями стоит бывший Патриарх Московский и Всея Руси НИКОН. Почти десятичасовые слушания по его делу заканчиваются. Приговор НИКОН у на русском языке оглашает ПАИСИЙ.