За тайнами Плутона
Шрифт:
— Я слышал, что ваш муж хочет перевестись на службу в Сибирь. Вы тоже пойдете с ним в добровольную ссылку?
— По этому вопросу я к вам и пришла за советом, вы один можете разъяснить мои сомнения, мои подозрения относительно мужа…
Серый несколько удивленно взглянул на свою собеседницу и спросил:
— Вы боитесь, что муж изменяет вам?
— Если бы дело было только в этом, я бы не стала занимать ваше время. Нет, я боюсь, что дело гораздо хуже, слушайте…
И Варя, волнуясь и останавливаясь, изложила ему все открытия и происшествия после отъезда мужа, показала телеграмму, записную книжку и пакет, принесенный неизвестным; в книжке она обратила
Серый выслушал ее очень внимательно, задал несколько вопросов об образе жизни Ваньковского за последние годы и его знакомствах, рассмотрел записи книжки и задумался. Сопоставив некоторые записи с событиями в жизни партии и подводя итоги всему, что он узнал, опытный деятель почти не сомневался в измене мужа Вари; но, видя ее волнение, читая в ее глазах глубокую скорбь, он постарался поддержать молодую женщину, внушив ей некоторую надежду и оттянув решительный ответ.
— На расследование этого дела нужно время, — сказал он. — Обвинение слишком тяжкое, шутить такими вещами нельзя. Я надеюсь, что все разъяснится к лучшему. Не падайте духом, ваши силы нужны вам для окончания экзаменов.
— Что же мне делать сейчас? — спросила Варя. — Неужели я уйду, не получив разъяснения?
— Вы говорите, что через две недели, покончив с экзаменами, должны уехать в Сибирь к мужу и увезти ему этот таинственный конверт и записную книжку? Да? Так вот мой совет и моя покорнейшая просьба: забудьте на эти две недели о происшедшем — займитесь учебниками до одурения, кончайте курс, чтобы быть самостоятельной. А я за это время займусь разъяснением вопроса… Не теряю надежды, что подозрения по поводу измены нашему делу окажутся несостоятельными…
— Отчего же вы не вскроете конверт? — вскричала Варя. — Может быть, все разъяснится сразу и всякое расследование окажется излишним!
— Может быть, да, а может быть, нет, дорогая.
И, взяв из ее рук конверт, он тщательно рассмотрел сургучную печать. Кроме желания дольше сохранить в душе молодой женщины надежду на благоприятное разрешение загадки и веру в невиновность мужа, Серый имел в виду еще необходимость немедленно принять меры, чтобы связи предателя были раскрыты и ему самому пресечена возможность вредить дальше делу партии. Между тем можно было опасаться, что Варя, узнав правду теперь же, в своем отчаянии сделает какой-нибудь безрассудный поступок, который спутает все планы, позволит предателю скрыться или, наоборот, выдать всех, кого он еще до поры до времени не выдавал.
Вот почему необходимо было оттянуть решительный ответ и оставить Варю в неизвестности.
— Видите ли, — сказал Серый, — этот конверт нужно вскрыть совершенно незаметно, чтобы адресат мог затем получить его и не догадаться, что кто-нибудь прочитал его переписку. Подумайте только: если ваш муж не виновен — каково было бы ему узнать, что вы и мы заподозрили его в предательстве, изучали его записную книжку, вскрывали письма! У нас это так не делается. Нужно незаметно убедиться в вине или невиновности человека, а не мучить его подозрениями, слежкой, может быть, неосновательными. Вскрыть незаметно этот конверт может только искусный в таком деле человек и при помощи некоторых приспособлений, которых у меня нет. Я должен отправиться к этому человеку довольно далеко.
— Но это продолжится день, много два.
— Может быть, и дольше. Кроме того, некоторые записи в книжке, которые кажутся вам такими
— Словом, вы хотите измучить, истомить меня неизвестностью. Ведь возможна двойная измена — партии и мне.
— Будем надеяться, что окажется только одна измена или даже ни одной, — ответил Серый. — Поверьте, что я приложу все усилия, чтобы дать вам ответ как можно раньше. Две недели — это крайний срок. А вы отбросьте пока всякие скверные, мучительные мысли и держите экзамены; это будет полезно вдвойне — и курс кончите, и не будете волноваться, строить всякие догадки, ломать себе голову и трепать нервы.
— Постараюсь исполнить ваш совет, хотя мне уже не удастся отделаться вполне от мысли, что мой муж, может быть, предатель, — сказала Варя, вставая.
— Только, пожалуйста, ни слова, ни намека вашему мужу о происшедшем — ради его спокойствия, если он не виновен, ради успеха расследования, если он виноват. Пишите ему о своем здоровье и об экзаменах и покороче, чтобы случайно не выдать себя.
— Но ведь он телеграммой просит выслать ему записную книжку немедленно по почте. Я уже написала ему, что продала пиджак с книжкой татарину, которого разыскиваю.
— Продолжайте в том же духе. Через несколько дней сообщите, что татарин нашелся, но что пиджак он перепродал и обещает найти покупателя и отобрать у него книжку. Потом можно написать, что книжка нашлась, но что вы едете вскоре сами и привезете эту драгоценность с собой.
— Тяжело так лгать своему мужу, — заметила Варя со вздохом.
— На партийной работе ради успеха дела приходится кривить душой, — ответил Серый, провожая гостью к двери. — Итак, самое позднее через две недели я сам или кто-нибудь по моему поручению, конечно, лицо вполне надежное и скромное, доставит вам книжку и пакет и даст все разъяснения, укажет, что делать. А пока желаю вам успешного учения. Мужайтесь, партийный работник не должен падать духом даже в самые критические моменты своей жизни. До свиданья.
И он крепко пожал Варе руку и тихо запер за ней дверь.
Для Вари потянулись тяжелые дни. Приходилось напряженно учиться, прочитывать и запоминать сотни страниц, а в голову назойливо врывалась мысль, что любимый человек оказался подлецом, двойным предателем, оплаченным шпионом. Варя успокаивала себя надеждой, что все разъяснится к лучшему, что подозрения необоснованны, но все-таки ее честная душа альтруистки, ее чистая душа верной и любящей женщины тяжело страдала от ужасной мысли о возможности измены мужа. Подчас трудно было учиться, но Варя работала и хотя с грехом пополам, но сдала все экзамены, последний даже днем раньше, чем предполагала, так что имела возможность приготовиться к отъезду, закупить кое-что, побывать кое-где в последний день в ожидании прихода Серого, о котором она была уже извещена письмом за несколько дней.
Она вернулась домой за полчаса до назначенного срока и стала укладывать свой чемодан, стараясь не думать о предстоящем свидании, которое могло перевернуть всю ее жизнь вверх дном.
Наконец раздался звонок, и в комнату вошел незнакомый мужчина высокого роста, но несколько сутулый; он представился Варе в качестве товарища Рыжова и сказал:
— Принес вам письмо от Никона. Прочитайте, а потом побеседуем.
Рыжов передал письмо, а сам сел в стороне и отвернул голову к окну.
Варя быстро разорвала конверт.