За три мгновения до свободы. Том 2
Шрифт:
– Вы что, с ума здесь все посходили что ли? – взревел вдруг своим зычным басом Натан Ширл. – Что за фарс вы снова здесь устроили? Не успели одного недоумка похоронить, как уже следующего клоуна коронуете!
– Я бы вас попросил, Лорд Ширл, воздержаться от подобного рода высказываний, – спокойно, но очень твердо произнес Лорд Вьер. – Своими необдуманными словами вы наносите оскорбление не только вновь избранному Лорду-Канцлеру, но и большей части Совета, сделавшей выбор в пользу Лорда Сансина, которого вы только что изволили назвать клоуном. Я думаю, вам следует принести извинения и впредь более ответственно
– Да плевать я хотел, что вы тут себе думаете, – не унимался Ширл. – Думаешь, я не понимаю, что это твоих рук дело, Конер? – Натан ткнул своим дрожащим от возбуждения пальцем в сторону Термза. – Это все ты! Ты!.. Ты никак не успокоишься. Вцепился своими погаными зубами в канцлерское кресло и никак не отцепишься. Думаешь, я идиот? Или, может, я слепой? Подсовываешь нам тут своих марионеток. Но я-то знаю, кто тут на самом деле дергает за ниточки!.. А вы? – Ширл обвел широким жестом всех присутствующих. – Вы-то почему вдруг стали такими? Что сделал с вами этот проходимец, чтобы из могущественных Лордов, потомков князей, создавших Великую Эссентеррию, превратить вас в послушных рабов, в дружно кивающих по команде болванчиков? Что с вами сталось? Где ваша гордость? Где ваша воля?
Грудь Натана высоко вздымалась, ноздри расширились и гоняли воздух, словно кузнечные меха. Лицо его налилось кровью, отчего приняло оттенок переспелого томата, а на висках резко проступили вздувшиеся пульсирующие вены.
– Наша воля? Наша воля только что была озвучена, Лорд Ширл, – железным голосом ответил Вьер, – и она заключается в том, что следующим Канцлером Эссентеррии мы хотим видеть Лорда Сансина. А если это как-то задевает ваше больное самолюбие, то это исключительно ваши проблемы, и уж, тем более, никак не повод для оскорблений, которыми вы нас осыпаете. Я требую, чтобы вы немедленно сменили тон и принесли нам всем свои извинения!
– А иначе что?
– А иначе я как Лорд-Гвардеймейстер вынужден буду воспользоваться своими полномочиями и пресечь ваши дерзкие выходки доступными мне средствами.
При этих словах от дальней стены зала отделились две черные фигуры гвардейцев, сделали два шага в сторону Лорда Ширла и остановились в ожидании приказа от своего предводителя. При этом цепи на их поясах угрожающе звякнули.
– Хотите запугать меня своими цепными псами? – все еще дерзко, но с осторожной оглядкой на стоящих за его спиной воинов, произнес Ширл. – Вы уже докатились до того, что готовы спустить их на Лорда Совета?
– Вы сами не оставляете мне выбора, Натан, – ответил Чизен Вьер. – Я ни в коей мере не собирался вас запугивать или, упаси Бог, угрожать вам. Более того, я понимаю ваши расстроенные чувства. Вы разочарованы итогами выборов. Что ж, такое случается. Но выборы были прозрачными, каждый из нас открыто высказал свое мнение. Ну и что ж с того, что мнение большинства не сошлось с вашим мнением? Это все-таки мнение большинства, и вы должны с ним смириться.
– Да пошли вы все к чертям со своим поганым мнением и со своими погаными выборами, а я в этом балагане участвовать больше не хочу!
Ширл решительно встал и направился к выходу. Гвардейцы дернулись, чтобы преградить ему путь, но Гвардеймейстер жестом остановил их. Натан Ширл беспрепятственно проследовал мимо воинов через весь зал и, выходя, демонстративно хлопнул массивной
– Я думал, что от удара лепнина с потолка посыплется, – весело рассказывал вечером о случившемся своему наставнику и другу Айрону Вэйду Деспол. Это ему с Ронни выпала честь несения караула во время исторического заседания Совета.
– Я бы так на твоем месте не веселился, – задумчиво и очень серьезно произнес Айрон. – Боюсь, хлопаньем двери вся эта история может не закончиться.
– Но почему? – искренне удивился Деспол. – Выборы были честными. Мы с Ронни все видели собственными глазами и слышали собственными ушами. Понятно, что Ширл расстроился. Кто бы не расстроился? Если бы Тулон назвал не Сансина, а его, то победу бы праздновал сам Ширл. Конечно, обидно. Он ведь почти победил. Но у него не было оснований для претензий. Все было по-честному, я это сам видел.
– Как знать, как знать… Ладно, поживем – увидим. А сейчас отбой, день давно закончился.
Айрон интуитивно чувствовал, что далеко не все в этой истории было «по-честному», и что в этот вечер закончился не просто день, закончилась эпоха спокойствия и стабильности для Эссентеррии.
На инаугурации нового, уже четвертого по счету, Канцлера Эссентеррии Натана Ширла не было. Сразу после выборов он демонстративно покинул столицу.
Конечно, Натан Ширл понимал, что его отъезд по большому счету ничего не меняет. Итогов выборов не отменить, его позиций в Совете этот акт протеста тоже не укрепит. Скорее наоборот, он сам своим же поступком исключил для себя возможность влияния на принимаемые Советом решения. Его традиционные сторонники, а их было почти половина Совета, остались без «указующего перста», и теперь стали напоминать заблудшее стадо растерянных и перепуганных овечек, потерявших своего пастуха. Если раньше они четко понимали, что во всем должны принимать сторону Ширла, нимало не заботясь о том, чтобы вникнуть в существо рассматриваемого вопроса, то теперь они лишь растерянно хлопали глазами и голосовали совершенно невпопад.
Таким образом, отъезд Ширла из Горсемхолла лишь окончательно развязал руки Конеру Термзу и его шайке. Натан не мог этого не понимать, но ничего не мог с собой поделать. Ему невыносимо было смотреть в эти наглые самодовольные морды. Его физически тошнило, когда он думал о том, что ему нужно будет с видом показной любезности расшаркиваться с ними при встрече в залах и галереях Дворца. Нет, уж лучше здесь, в его родном Ширвудстоуне. Здесь и тише, и спокойнее, да и дела уже давно требовали его внимания.
Ширвудстоун традиционно слыл оружейной столицей Эссентеррии. Семья Ширлов, чьим уделом всегда был Ширвудстоун, владела железными рудниками, сталеплавильными и оружейными заводами, на которых трудились тысячи их подданных. Ежедневно в заводских цехах ковались сотни мечей, собирались десятки ружей, мушкетов, пушек, штамповались в неисчислимых количествах боеприпасы к ним.
Особой гордостью Ширвудстоуна были небольшие оружейные мастерские, где, в отличие от заводских цехов, изготавливались штучные изделия, единственные в своем роде, настоящие произведения искусства для тонких ценителей и знатоков оружия. Лучшей из таких мастерских по праву считалась мастерская Хорванда. Именно здесь было изготовлено Жало – ружье, подаренное Айроном Десполу в день шестнадцатилетия.