За тридевятью морями
Шрифт:
Дымоховский пробирается в толпе гостей отеля к Владимиру:
– А ты чего здесь?
Владимир смотрит на обувающегося Галкина.
– Ты же знаешь. Хотел с Советником посоветоваться. Каламбур, какой! И к тебе в гости зайти.
– Видишь, какая ситуация возникла. Ты уж лучше в другой раз приходи. Извини. Я сейчас занят. И Советник не в себе. Пока!
Костя бежит за советником. Владимир в задумчивости и в растерянности стоит, потом выходит из отеля и идет в противоположную сторону от советника и Дымоховского что-то бурно обсуждающих.
Мария
– Чайковский…
– Со спины не вижу.
Влюбленные смеются. К ним подходит официант, ставит на столик два кофе. По улице проезжает «Волга». Владимир прячет лицо за меню, потом смотрит машине в след.
Мария берет чашку, пьет кофе, любуюсь архитектурой Гаваны. Мимо кафе идет Лаура.
– Привет Мария!
– Привет, подруга. Присоединяйся!
– Давно не видела тебя. Как ты?
– Нормально. Много работы.
Лаура беззастенчиво разглядывает Владимира. Трио певцов поет песню под гитары.
– Ты все там же работаешь?
– Нет. Я уже служу. Вольнонаемной. Перешла на военную службу к товарищу отца.
– Тебе легче. А тут крутишься…
– Как сказать!
– Подруга? – спрашивает шепотом Владимир Марию.
– Вместе заканчивали школу.
Все допивают свой кофе. Владимир подзывает официанта, чтобы расплатиться. Официант кладет на тарелочку счет, Владимир достает из кармана гуаяверы деньги. Мария и Владимир прощаются с Лаурой.
– Пойдем еще погуляем? Пошли в кино?
Мария и Владимир выходят из кинотеатра «ЯРА» и, обнявшись, идут по улице «Рампа». Владимир замечает, как нагоняя их, медленно движется серая «Волга». Владимир тянет Марию в переулок, где вместе с ней прячется в темный дверной проем.
– Что случилось?
Владимир выглядывает из проема. «Волга» тихо проезжает мимо переулка.
– Ты кого-то боишься?
Владимир подбегает к углу дома, выглядывает из-за него, замечает, что «Волга» сворачивает на соседнюю улицу. Владимир и Мария направляются к оживленной улице. Здесь Владимир видит, что серая «Волга» стоит с потушенными фарами у тротуара. Он тянет Марию обратно в переулок.
– Пошли здесь.
Он показывает в темноту переулка. Мария молча идет рядом с ним.
– Скажи, Мария, ты хочешь, чтобы я улетел в Москву через три дня? Хочешь?
Мария останавливается, свет из окна падает на ее испуганные глаза.
– Нет.
– И я не хочу. Я хочу быть с тобой. Навсегда!
– Я тоже Хочу быть с тобой навеки!
– Тогда слушай. Эта «Волга»…посольская. Из нее следят. Если меня заметят с тобой, то сразу же вышлют в Союз. Без тебя. Понимаешь?
– Почему так? А если мы любим друг друга?
– Вот вопрос! Что в этом плохого? А получается то, что быть интернационалистом, с Кубой дружить – хорошо, а встречаться и любить кубинку – плохо. У нас как бы двойной стандарт. Что же делать?
– Какой
Владимир показывает пальцев вверх:
– Там. Наверху. У власти. Мы-то к Вам кубинцам всей душой, а встречаться русским с кубинками-это они полагают аморально. А в чем аморальность? Если чувства! Любовь, наконец!
– А может, там наверху люди в высоких кабинетах просто завидуют таким, как ты? Вот и устанавливают нечеловечные правила.
– А ведь точно! Какая ты догадливая! Я об этом и не подумал. Тем не менее… Меня накажут за то, что я с тобой встречаюсь. Если узнают. И сурово накажут.
Мария беспомощно смотрит в глаза Владимиру. Потом заливается смехом.
– А ты…, чтобы не наказали…, женись на мне!
– Жениться?
Мария смотрит в сторону. В светящемся окне напротив молодая кубинка укладывает ребенка в постель, на улицу доносится тихая колыбельная песня…
– Но как? Где у вас браки регистрируют? И можно ли и вам с иностранцем расписаться? Как твои родители, как твой отец на это посмотрит? Вот сколько вопросов!
– Моим родителям ты понравился. Зарегистрировать мы наш брак можем. Нужны только паспорта и свидетели.
– Моих свидетелей не будет. Не могу же я своих друзей подставить.
– Я приведу и моих свидетелей и твоих.
– А мой паспорт? Он же хранится в сейфе, в части. Не буду же я его красть?! Я не вор! Эх, сколько же нам еще тайком встречаться? А попадемся, меня вмиг выгонят с Кубы.
– А если я выйду за тебя, ты увезешь меня в Москву?
– Я… не знаю. Жена, обычно, едет за мужем…
– А ты не хочешь навсегда остаться со мной на Кубе?
– Да что говорить об этом. Рано еще. Без паспорта нас все равно не распишут. А паспорта нам выдают только перед самым отъездом домой.
– А когда ты уезжаешь?
– Через два-четыре месяца примерно. Если не продлят мое пребывание на Кубе. А продлевают женатым. Даже на три года.
Мария опускает голову, идет по мостовой.
– Ладно, Мари, мы ведь решили пожениться. Верно? Будем осторожны и рассчитывать на благоволение судьбы.
– Верно. Мы поженимся. Бог будет милостив к нам.…
Мария останавливается, приподнимается на цыпочки и целует Владимира.
Молитвенно сложив ладони, Мария стоит на коленях перед скульптурой Богородицы. В храме никого. Только мальчик поет «Аве Мария». Мария горячо шепчет слова молитвы, по ее щекам текут слезы. Склонив голову, словно внимательно ее слушает, Богородица стоит над Марией. Тихо открывается боковая дверь. Луч света падает из соседнего помещения. Согбенная монахиня входит в храм, тенью движется вдоль стены к алтарю. Не замечая никого и ничего, Мария продолжает молиться. Солнечный луч падает на витраж, преломляется в нем, зажигает разноцветные краски, достигает скульптуры Богородицы и ног Марии. Монахиня видит эту картину. Ее испещренное морщинами лицо озаряется умилительной улыбкой. Мария заканчивает молитву, поднимает голову и видит перед собой мудрое лицо монахини. Мария вздрагивает от неожиданности.