За вдохновением...: Роман. Мавраи и кит: Повести
Шрифт:
И все-таки в лучшем случае один-два дня. И у ФБР, должно быть, есть связь с преступным миром, но федеральные власти ограничены в своих действиях, и им придется пробиться через целого монстра суеверий…
Скип уронил журнал. Иуда на распятии! Я могу кое-что сделать!
Зрелый человек остался бы и предложил свои советы и услуги властям. Но на это потребуются часы, а в конце его идея может быть отвергнута. Кроме того, Скипа никогда еще не называли зрелым человеком. Настенные часы показывали, что его десять минут вот-вот истекут. Он поспешно покинул аптеку.
— Эй, такси! —
Жрецом местности вокруг Лос-Анджелеса был мужчина, и он называл себя Элоуха. Его жилище было в районе трущоб, и с первого взгляда казалось еще одной столетней развалюхой с гротескной башней с пролетами, резной и покрытой щепой, как чешуей, во дворике, заросшем сорняками и заваленным мусором. Скип отпустил такси за два квартала и пошел дальше пешком. Казалось, за бортом никого больше не было. Те окна, которые были освещены, были завешаны наглухо, ни одно отворено не было. Нечастые старинные уличные фонари с лампами накаливания стояли, похожие на гоблинов, в лужицах тусклого света. Над всем шумом мегаполиса на заднем плане превалировал звук трущихся друг об друга пальмовых листьев в сильно дующем бризе, напоминающий звук трущихся костей скелета. Куски бумаги неслись по ветру вдоль тротуаров. Кошка шмыгнула под живую изгородь, переходящую в заросший кустарник.
Скип взошел на порог и нажал на дверной звонок: еще один анахронизм. Он надеялся, что его не продержат тут долго, среди безобразных колонн, возвышающихся на фоне скучного красного небосклона.
— Бррр! — прозвучало за тяжелой старой дверью. — Бррр! Бррр!
Она открылась. Женщина в черных одеждах, которая была бы хорошенькой, если бы выглядела менее строго, и если бы с ее головы не были удалены волосы вплоть до последнего волоска, спросила:
— Что вы желаете?
— Мне нужно увидеться со Жрецом, — ответил Скип. — Сейчас же. Нет, у меня время не назначено. Однако, это очень срочно.
Она подумала. У Элоухи определенно за год были тучи посетителей, которых завораживали даже его глаза. Скип постарался выглядеть как можно моложе и принял самый благопристойный вид.
— Входите, пожалуйста, мы обсудим это, — сказала она наконец.
Когда дверь затворилась за ним, Скип попал в роскошные апартаменты. Занавеси из алого бархата занавешивали комнаты, в которые вел коридор, обшитый темным деревом. Витиеватые плафоны ламп в подставке о семи рожках давали тусклое освещение. Темный ковер скрадывал шаги, такой плотный и мягкий, что ноги утопали в нем. Откуда-то едва слышимый донесся легкий печальный напев.
Достигнув передней, женщина села за огромный письменный стол. Телефон и интерком были размещены на витрине с резными демоническими лицами, наверху которой покоился человеческий череп. Стены и потолок были завешаны красной и черной тканью. Пол был также роскошно устлан, как и в коридоре. Слегка горьковатый запах шел от жаровни. Над внутренней дверью находился тетраграмматон.
Элоуха — несколько лучше, чем средний шарлатан, размышлял Скип. Но пусть так и будет. Он не пасет обычных овец. (Как случилось, что произошел возврат обрядов суеверий? В детские годы моего отца образованные люди уже официально использовали астрологию. Не может ли наука быть слишком требовательной? В любом случае, даже в суперсуевериях, я полагаю, криминальные классы
— Присаживайтесь. — Женщина указала на стул. Скип подчинился. Она вытащила отпечатанный бланк из ящика стола. — Мне необходима информация определенного рода, прежде чем я смогу решить, стоит ли беспокоить Верховного из-за вас. Прошлой ночью ему пришлось воскрешать мертвеца, и, честно говоря, после этого на следующий день он все еще чувствует себя усталым.
— Он должен меня принять, — сказал Скип, — Бэтс Блидон показывал мне здешние места пару лет назад. Мы тут посещали один сеанс, и меня представили Верховному. Он любезно приказал прислужнику провести меня для осмотра незапрещенных мест усадьбы.
— Неужели? — Ее белое поблекшее лицо отразило большой интерес, — Это было еще до меня. Могу я узнать ваше имя?
Скип назвал. Она заполнила файл его данными; Элоуха не чурался пользоваться электронными банками данных и памятью. Прочитав то, что появилось на экране, она кивнула.
— А, да. Мистер Блидон хорошо о вас отзывался. Почему же вы с тех пор не были тут?
— Я уехал из города, гм, по некоторым причинам. Не возвращался до вчерашнего дня. — Скипу не нужно было искусственно придавать голосу отчаяние, — Пожалуйста, Черный ангел! Мне нужно увидеться с Верховным прямо сейчас! Дело может касаться и его, так же как и Бэта… Нет, я не могу сказать вам, в чем дело. Вам и не нужно этого знать, поверьте, Черный ангел. Послушайте, если он рассердится, он сделает это из-за меня, а не из-за вас.
— Я спрошу, — сказала она и нажала на кнопку интеркома. После короткого разговора, она закончила: — Благодарю тебя, мой Бог, — прервала связь и сказала Скипу: — Вы можете войти через семь минут. Тем временем помолчите и соберитесь с мыслями.
— Как я могу справиться с последним? — Женщина уставилась ничего не видящим взглядом прямо перед собой. Хорошо, секретарши Элоухи очень скрупулезно вышколены. А что до хозяина, он несомненно отдыхает, расслабляясь в своих частных кабинетах — не обязательно с суккубом или с книгой оккультных наук, а почему бы не развлечься, смотря шоу клоуна Дони, если он один? — и ему требуется время, чтобы напялить на себя свой маскарадный костюм.
Рослый бритоголовый, чьи одеяния не будут мешать ему в драке, вошел, когда секретарша позвонила.
— Вы понимаете, что в святая святых не позволяется носить оружия, — сказал он. — Пожалуйста, встаньте и поднимите руки. — Он тщательно обыскал Скипа. — Очень хорошо. Спасибо.
Если бы он обнаружил кинжал, у Скипа были бы большие неприятности. Но он был внутри эластичного пояса на талии, который принимал очертания тела владельца. Небольшая выпуклость и твердость были едва ощутимы на его мускулистом животе.
— Запомните, нужно остановиться за три шага перед троном, поклониться три раза, сложив руки на груди так, чтобы большие пальцы лежали крест-накрест, и ничего не говорить, пока к вам не обратятся, — сказала секретарша, пока охранник показывал. — Теперь вы можете войти.
Пульс стучал в ушах Скипа. Холодный пот лился из подмышек по ребрам. Его язык был как кусок дерева. Кое-как он открыл дверь, вошел через нее и закрыл ее за собой. Ее массивность и шипящий звук, когда она входила в дверной проем, обеспечивали звуконепроницаемость.