За вдохновением...: Роман. Мавраи и кит: Повести
Шрифт:
— Никогда, Фриледи, — глухо возразил он.
Когда он уходил от нее, в его душе все пело. Остается еще три месяца, три месяца полета до того, как они достигнут Соль.
Когда он завернул к Шаун-гейт, послышался шелест живой изгороди. Вверху шуршали листья кленов, словно разговаривая на слабом ветерке, и ему на голову, медленно вращаясь, упал лист цвета крови. В этом году будут ранние заморозки, подумал он. Систему контроля погоды так и не восстановили после того, как она была разрушена механокластами, может быть,
Теплый желтый снег разливался, образуя на лужайке круги. Он положил руку на дверную табличку, просканировав естественный рисунок на своей коже, она распахнула перед ним дверь. Войдя в маленькую, забитую вещами гостиную, где помещалось полдюжины детей, он сразу же почувствовал запах ужина и пожалел, что явился слишком поздно. Он поел на корабле, но ни один повар в Галактике не мог тягаться с его матерью.
Он отсалютовал родителям, как это предписывал обычай, а отец в ответ торжественно кивнул, Его мать вела себя менее сдержанно, она обняла его, сетуя, что он ужасно исхудал. Дети прокричали «привет» и вернулись к своим книжкам, играм и разговорам. Они видели своего старшего брата достаточно часто и были еще слишком малы, чтобы оценить важность принятого им решения.
— Иди сюда, Кенри, я приготовлю для тебя хотя бы сандвич, — позвала его мать. — Как хорошо, что ты вернулся.
— У меня нет времени, — ответил он и неловко добавил — Я бы с удовольствием, но мне пора снова уходить.
Она отвернулась и заметила с нарочитой небрежностью:
— О тебе справлялась Тейе Баринн. Хай Барбары вернулся на Землю месяц назад.
— А, да. Я ее только что встретил на улице.
— Тейе — хорошая девушка, — продолжала мать. — Ты бы к ней зашел. Еще не очень поздно.
— Как-нибудь в другой раз, — рассеянно ответил Кенри.
— Хай Барбари отправляется на Тау — Цети через два месяца, — сообщила мать. — У тебя будет мало возможности увидеться с Тейе, если только… — она не договорила. — Если только ты не женишься на ней. Она как раз по тебе, Кенри. И ей бы нашлось место на Флитвинге. Она родила бы мне сильных внуков.
— Как-нибудь в другой раз, — повторил он. Он сожалел, что обрывает разговор так грубо, но ничего не мог поделать. Повернувшись к отцу, он сказал: — Пап, а какой новый налог мы должны платить?
Волден Шаун осклабился.
— Чертово налогообложение. Нам теперь всем надо носить значки и платить за них бешеные деньги.
— Можно… можно я надену твой сегодня вечером? Мне надо сходить в город.
Волден медленно поднял взгляд на сына. Потом он, вздохнув, поднялся.
— Пойдем, поможешь мне его найти.
Они вместе вошли в маленькую комнатку. Она была забита книгами Волдена, он читал литературу по самым разным предметам, как и большинство китмэнов, были его астрогационные инструменты и журналы прежних полетов. Все они имели какое-то значение. Этот меч в причудливо изукрашенных ножнах был подарком оружейника с Проциона V, многорукого монстра, с которым отец подружился. На стереографе был запечатлен пейзаж Изиза, с его островерхими
— Ты правда решил уходить? — спокойно спросил он.
Лицо Кенри потеплело.
— Да, — сказал он. — Извини, но… Да.
— Я видел, как это делали другие, — заметил Волден. — Они даже процветали, большинство из них. Но, мне кажется, они не были особенно счастливы.
— Кто знает…
— Следующее путешествие Флитвинга будет, вероятно, прямо на Ригел, — добавил Волден. — Мы вернемся позже, чем через тысячу лет. Здесь уже не будет никакой Звездной империи. Даже твое имя будет забыто.
— Я слышал об этом полете, — голос Кенри зазвучал глуше. — Это одна из причин, почему я остаюсь.
Волден с вызовом поднял глаза.
— Чего хорошего в этих Звездах? — спросил он. — Я наблюдал двенадцать тысяч лет человеческой истории, и в хорошие времена, и в плохие. Теперешнее время хорошим не назовешь. А дальше будет еще хуже.
Кенри не ответил.
— Эта девушка не твоего круга, сынок, — заметил Волден… — Она Свободная Звезда. А ты обычный работяга томми.
— Предубеждение против нас основано не на расе, — ответил Кенри, стараясь не встречаться взглядом с отцом. — Оно культурного свойства. Для них космонавт землянин — то, что надо.
— Пока — да, — согласился Волден. — Но сейчас оно постепенно становится расовым. Возможно, нам всем придется на время покинуть Землю.
— Я войду в ее круг, — сказал Кенри. — Одолжи мне твой значок.
Волден вздохнул.
— Нам придется переоснастить корабль, чтобы увеличить тау-фактор. У тебя впереди еще шесть месяцев. Раньше нам не отчалить. Надеюсь, что ты еще передумаешь.
— Возможно, — согласился Кенри, в душе сознавая, что говорит неправду.
— Вот, — Волден протянул маленькую желтую петлю из шнура. — Приколи себе к пиджаку. — Он достал большой бумажник. — А вот тысяча декардов твоих денег. В банке у тебя еще пятьдесят тысяч, но смотри, чтобы эти не украли.
Кенри прикрепил символ. Казалось, он тянул его вниз, словно камень, привязанный на шею. От большего унижения его уберегла автоматическая умственная реакция.
— Пятьдесят тысяч декардов… Что же купить? Астрогаторы обязательно вкладывали деньги в серьезную, недвижимую собственность…
Потом он вспомнил, что собирается остаться на Земле. Эти де карды должны ему послужить при жизни. А деньги имеют способность растворить накипь предубеждений.
— Я, наверное, вернусь завтра, — сказал он. — Спасибо, папа. Спокойной ночи.
Кенри вышел в темноту, царящую над Землей.
В первый раз ни один из них не испытал особого потрясения. Капитан Саралпин сказал Кенри:.
— У нас новая пассажирка. Она на Лэндфолле, это на Иштаре. Ты не против, если мы ее заберем?
— Пусть она там остается, пока мы не будем готовы к отправке. А зачем это ей проводить месяц на Мардуке?
Сералпин пожал плечами: