За все ответит Барон

Кризи Джон

– Весьма признателен, но у Дэниеля и так есть все необходимое! – с достоинством отклонил предложение Читтеринг, вытаскивая из кармана плаща сильно измятую полосатую тряпку.

– Мы с Читти двинемся вперед, – сказал Джон, распахивая дверцу "роллса". – А ты медленно поезжай следом, но держи дистанцию. Я попытаюсь оставить машину как можно ближе к "Гималайским кедрам"; что за дурацкое название у этой виллы! Ты же припаркуешься чуть дальше. И ни под каким видом не двигайся с места!

Мужчины сели в маленькую "МГ."

и рванули с места. Лорна покачала головой и, вздохнув с глубочайшим смирением, медленно поехала следом.

17

Надвинув шляпы на самые глаза и подняв воротники плащей, Читтеринг и Джон прошли мимо ворот "Гималайских кедров". На нижнем этаже сквозь плотно задернутые шторы мерцал слабый свет, одно из окон третьего этажа было ярко освещено.

– Патриция? – шепнул журналист, указывая на это окно.

– Отвечу вам минут через пятнадцать, дорогой мой, – тихо отозвался Джон.

Читтеринг смерил его насмешливым взглядом.

– А вы оптимист! Как, по-вашему, мы сможем проникнуть в такую крепость? Надеюсь, вы не будете пытаться перелезть через стену?

Огромный сад, который можно было назвать скорее парком, и в самом деле окружала весьма впечатляющая стена. Однако метрах в шестидесяти от главного входа мужчины обнаружили деревянную дверцу, и Джон с облегчением улыбнулся.

– И вы называете это крепостью, Читти? Постойте на стреме – через три минуты мы будем на месте.

Он достал из кармана отмычку. Примитивный замок не оказал почти никакого сопротивления. Читтеринг, окаменев, наблюдал за этой сценой.

– Слушайте, у вас не найдется немного времени как-нибудь на днях? Мне бы очень пригодилась пара уроков... вечно забываю ключи! И эта ваша штуковина избавила бы меня от необходимости всякий раз звать слесаря!

– Парой уроков тут не обойтись... я не сразу научился пользоваться этой, как вы говорите, "штуковиной", – проворчал Мэннеринг, не уточняя, что в свое время несколько месяцев занимался с великолепными преподавателями: изготовителями сейфов, профессорами, механиками, слесарями, а главное – взломщиками.

Открыв дверь, мужчины проскользнули в сад, под прикрытие огромных деревьев, окружающих дом. Как и предупреждал Читтеринг, вилла представляла собой очень громоздкое, старомодное и довольно нелепое строение, украшенное башенками и несимметрично расположенными балконами. Следуя испытанной тактике, Джон решил обойти вокруг дома – может, удастся обнаружить дверь в подвал или на кухню – обычно они куда хуже защищены, чем парадные. Очень скоро Читтеринг услышал радостное восклицание приятеля.

– Подумать только, что на свете есть люди, способные ругать архитектуру девятисотых годов, Читти! Поглядите-ка, что за прелесть!

"Прелестью" была деревянная лесенка, ведущая от самой земли к дверце на чердаке. Строго говоря, вход на лесенку охраняла еще одна дверь, запертая на большой висячий замок. Увы, защита – чисто теоретическая!

Мэннерингу потребовалось ровно четыре минуты, чтобы справиться и с этим замком. Мужчины друг за другом начали бесшумно подниматься по деревянным ступенькам... второй этаж... третий... а вот и деревянная дверца... Внезапно Джон замер и, протянув руку, остановил шедшего за ним журналиста. Как раз под ними, но намного левее, находилось единственное ярко освещенное окно дома, к тому же открытое. К окну подошла женщина. Увидев ослепительно-золотые волосы, Джон безошибочно узнал Клару Гаррис...

Молодая женщина лениво потянулась, выглянула в окутанный вечерним сумраком сад и прикрыла окно, так и не заметив двух мужчин, прижавшихся к стене почти у нее над головой... Клара задернула тяжелые шторы, и теперь из окна струился лишь тонкий золотистый лучик.

Читтеринг и Джон перевели дух и продолжили восхождение...

* * *

Через десять минут, преспокойно миновав пыльный чердак, спустившись по внутренней лестнице на третий этаж и взломав по дороге еще пару замков, оба сидели на краю ванны, такой же старой, как и сама вилла, и прислушивались к женским голосам, доносившимся из соседней комнаты. Сначала речь шла о слишком большой пижаме, потом о холодной курятине и наконец о лаке для ногтей.

– У вас и в самом деле нет другого? – спрашивал высокий голосок Патриции Сванмор. – Этот совсем не сочетается с моей курткой!

– Так или этак, а вы очень не скоро наденете свою куртку, – возражало тягучее контральто Клары Гаррис.

– Значит, вы еще долго собираетесь держать меня здесь? – жалобно спросила Патриция.

– Ну и что? По-моему, мы с вами прекрасно обращаемся. Разве не так?

– Да, неплохо... Ваш Бад, несмотря на его кошмарную бороду, очень мил... А кто он, кстати, такой? Ваш хозяин или...

– Не суйте нос не в свои дела! – с неожиданной злобой оборвала ее Клара, но тут же почти спокойно добавила: – Не знаю, мил он или нет, но, я, кажется, его ненавижу!

– Ах, как интересно! – самым светским тоном воскликнула Патриция и тем же ровным, почти отрешенным голосом без всякого перехода спросила: – Скажите, Клара, это Бад шантажировал моего отца?

Послышалось удивленное восклицание, и снова зажурчало контральто мисс Гаррис:

– Откуда вы знаете?

– О, так... интуиция... Мне хотелось бы знать, что предосудительного мог сделать мой отец! Вы-то, наверное, в курсе!

– На вашем месте я бы не стала задавать слишком много вопросов, – сухо заметила Клара. – Ответы вряд ли бы вам очень понравились! Все это крайне неприятно для вас...

– А для моего отца?

– О, вашему отцу теперь уже ничто не грозит! – небрежно бросила Клара. – Что ж, схожу, пожалуй, за другим лаком, раз этот вам не по вкусу... Придется спускаться на целых два этажа!

– А потом подниматься! Но, знаете, это очень полезно для фигуры... – проговорила Патриция. – Надеюсь, другой лак не такой яркий?