За юбками

Шевцов Петр Алексеевич

– Он тебе понравился?

Эта девочка мне начинала нравиться. Смущаясь, она подумала и кивнула

– Он вам идет...

Теперь смеялись все. Ну да, а что. Каждый знает, что знатной даме положен и очень идет хвост! Алин вон так та даже в обморок хлопалась когда его увидела. А теперь когда моет натирает с любовью и даже целует. Он ей тоже нравится чем то. Дом для говорящих с четырьмя. Ну теми кто видит на яву призраком и все такое...

Я вызвала золотые блески, и трансформировала. Тогда надомной возникает облачко золотистых блесок и падает к ногам,

это скрывает как шевелится кожа усиливаясь и растет хвостик. Рожки у меня совсем маленькие и под волосами незаметны. Ай, ну еще глаза, делаются чуть шире и больше. Но они и так блестят, это подарок Ламии и по этому не так заметно.

От неожиданности Сола чуть не выронила кубок.

– Так лучше?

– Ой... Вы волшебница?!

Вздыхаю.

– И это тоже. Я Суккубус...

От недоверчивости ее глаза буквально расширились как мои.

– Но ведь суккубусы темные!

Я пожимаю плечами

– А еще Авны, Ламии, Гириил. Эльфы кстати, которых империя перебила, а ваши высшие почитают и гордятся именно их кровью. Не тех что с востока.

Сола изумленно и вопросительно посмотрела на Алин и Шадэ. Одна пожала плечами, другая рассмеялась и сотворила в руках бьющееся сердечко которое с ударами меняло цвет с белого на черный.

Сола увидав его, еще больше расширила глаза

– Ой, вы тоже.

И что опять мне понравилась, не дернулась, а была по детски изумлена словно увидела фокус бродячего балаганщика

– Она тоже владеет волшебством, немножко.

Девушка поджала ножки, кстати очень красивые. Не у всех даже при таких, элегантные ступни.

– Не боишься?

Сола смутилась.

– Вчера было очень страшно. Та красная женщина. Ее глаза. И сегодня ночью, когда одну оставили. А утром, принесли есть, дали одежду, книжку. И как-то прошло.

– Хорошо. Еще поговорим.

По моему знаку она села на пуф за мной, а Шаде ушла за следующей пленницей.

Амил вошла надменно поджав губы. Словно на казнь. И на предложение сесть так сверкнула глазами словно ей плюнули в лицо.

Вздохнув, я не стала с нею любезничать. Кажется, она не совсем осознала свое положение. Могла бы быть хотя бы вежливой. Все же этому нас с детства учат

– Вот что дорогая дальняя родственница. Или ты прекратишь морочить себе голову, и станешь вести себя прилично, или я, ее заморочу, заморочу по настоящему.

Надменно скривив губы она отвернулась. Краем взгляда следя за Сола, я отметила, как та горестно вздохнув потупилась. Но видимо воспитанная преданность превысил и она подняв на меня взгляд, попыталась что-то сказать. Остановив ее жестом, спросила Амил

– Что вас во мне заставляет выказывать такое невежество и невоспитанность? Даже низкие, и те ведут себя вежливей.

Красивое лицо Гедт исказила гримаса. Поколебавшись, она ответила, словно выплевывая слова

– Твари! И ты тварь. Хуже южан, хуже низших, хуже варваров...

Сола сжалась и похоже заплакала

– Хорошо. Пойдем от низших, вверх, в нашем общении. Шаг за шагом. Итак. Низшие, южане, твари. Над ними значит

варвары, так вы зовете воинов приграничья. Далее их, дворяне и я. Так?

Сопровождая перечисление, брала с доски для игры в имперские шахматы фигуры и ставила их на столе перед зеркалом.

Ответом послужил дернувшийся на щеке желвак.

– Для начала маленькая уступка. Пропустим низших, они бы вас просто насиловали всем скопом, день за днем, пока бы вы не умерли.

Одна из фигур, вернулась на доску.

– Итак южане. Абдул Естермез вас бил принуждая к покорности и близости. По вашему состоянию, на момент взятия, похоже почти успешно.

Дернувшись она подтвердила мою правоту. И еще то как скорчилась Сола.

– Раз вам это понравилось...

Мой хвост хлестко ударил ее под колени и когда она, почти упала захлестнулся на шее не дав упасть. Чуть придушив, опустила ее на пуф.

– Вот удары и вот вы сидите. Так лучше, верно?

Она ошарашенная, только сейчас догадалась что руки свободны но инстинктивное движение их к горлу, вызвало только то что я еще крепче его стиснула. Поняла. А кончик хвостика, повернул ее лицо ко мне и острием приблизился к глазу. В котором при его приближении испуг от неожиданности сменился паническим страхом осознания опасности

– Еще раз спрашиваю. Сидеть на мягком пуфе лучше?

Алин Ирок, презрительно морщилась. Жестокость увы была неизбежной чертой нашей жизни. И мое поведение е не смущало. Скорее и более ее возмущало неуважение ко мне высокородной. А Шатэ, была готова еще и помочь мне если та сглупит. Думая что не замечу, пряча приготовленный за спиной магический жезл.

Амил дрожащим голосом выдавила

– Лучше.

– Прошу вас, скажите четко. Что лучше подчиниться отдав тело южанину или присесть для разговора со мною.

Ее взгляд заметался, и я, еще приблизила острие к глазу. Дрожащим голосом выдавила

– Лучше сесть для разговора.

– Хорошо. Будем считать, что этот этап мы миновали. Пока. Проследуем к тварям.

Я отложила фигуру и подвинула вперед другую. После чего убрала кончик хвоста и напряглась выпуская миазмы. Повернувшись, посмотрела с очарованием прямо в ее глаза. Не прошло и минуты как ее лицо расслабилось. Я убрала хвостик и Амил удивленно осмотревшись, потерла лицо руками.

– Прошу меня простить, вы что-то спросили?

Она робко улыбнулась. Теперь ее лицо было очень красиво, без этой жудкой маски надменности. Сзади тихо охнула Сола.

– Я спрашивала, не хотите ли вина.

– Приношу глубочайшие извинения. С удовольствием.

Шатэ подала кубок. А Алин чуть отступила прикрыв рот рукой, так чтоб та ее не видела. Она впервые видела как очарованную, так и то как это происходит. Прелесть очарования, еще была в том, что подвергшийся забывал некий период до этого. Он словно просыпался от короткого сна уже влюбленный в того кто им манипулировал. Сейчас я могла не только уложить ее в постель но усилив очарование под кого угодно, и она бы, делала это не просто с желанием. С восторгом.