За зимой приходит весна
Шрифт:
– Знаешь, мне сегодня не до них, устал чертовски. Ты у нас чемпион, и тебе нужно расслабиться, так что бери всех троих! А я лучше просто выпью за твой будущий титул.
Эван, конечно, несколько лукавил. В другое время он был бы не прочь развлечься с темнокожей красавицей, но не сегодня. Его знакомство и прогулка с Иви были такими прекрасными, что ему не хотелось портить окончание дня пошлостью.
Эдгар внимательно посмотрел на друга:
– Вижу, настаивать бессмысленно, – заключил он. – Что стряслось?
Эван на мгновенье запнулся. Не то чтобы он хотел
– А, да ничего особенного, – он махнул рукой. – День сегодня был тяжелый. Работал на одном приеме в высшем свете. Вот они у меня где! – он провел рукой по горлу. – Но отказываться глупо. И деньги платят отличные, и имя на слуху. Но ходишь там – и сил нет, сплошное лицемерие, все улыбаются друг другу в лицо, а едва отворачиваются – потоки грязи. А ты для них – тупая безмозглая мебель! Как в дерьме искупался, честное слово! Без обид только, конечно, не все аристократы такие, но на такие приемы нормальные за редким исключением не ходят.
– Да, – Эдгар нахмурился. – Ты довольно точно все описал. Но ведь и правда не все такие. Вон, Гастингс ничего. Кстати, я ему звонил, но он завис с какой-то бабой и не приехал, – он бросил взгляд на девушек, – может хотя бы массаж? Что-то ты совсем скис. Мы же веселимся, брат! Ну! – Эдгар хлопнул друга по плечу.
– Гастингс – козел, – резко сказал Эван. – Я знаю, что вы в хороших отношениях, но это не отменяет того, что он ублюдок.
Поймав непонимающий взгляд друга, он поднял руку в знак примирения.
– Ладно-ладно, не стоит о нем. А массаж… ну, может, позже, а пока я хочу насладиться алкоголем. Тебе же выдали наш любимый мартини, ради которого ты и гоняешь?
Эдгар хохотнул, полез за стойку и выудил бутылку мартини.
– Конечно, – сказал он, вручая бутылку другу. – Они же не хотят, чтобы я ушел к макаронникам. Держи. Уолтер, конечно же, козел, зато с ним не скучно.
Эдгар выпил одну за другой еще две стопки текилы и привалился к стойке:
– Кажется, начинает отпускать, – сказал он, блаженно щурясь. – Вот это отдых. И к черту мозгоправов. Да я уже завтра бы готов был гнать!
– Ха, да ради этого напитка я бы и сам за руль болида сел, – Эван сделал несколько глотков прямо из бутылки. – Ты только смотри, чтобы девочки из тебя все соки не выпили, а то шевельнуться не сможешь, не то что ехать, – он ухмыльнулся. – К тому же тебе возвращаться в рассадник гарпий, и понадобятся силы, чтобы противостоять им.
– Ты про мою команду или про мою сестру? – засмеялся Эдгар.
Эван расхохотался и отсалютовал другу бутылкой.
– Ладно, друг, – Эдгар поднялся с места, ноги едва держали его, – ты как хочешь, но я еще воспользуюсь тем, за что отвалил столько денег. Не скучай! – он хлопнул Эвана по плечу и шатаясь пошел к девушкам.
– Эй, крошки, –
Девушки тут же бросили танцевавшего с ними бармена и облепили Эдгара. Он со страстью поцеловал одну, потом другую и позволил увести себя в соседнюю комнату.
Эван же, подхватив бутылку с мартини, направился к одному из столиков, сел в кресло и откинулся на спинку, почувствовав наконец, как напряжение начинает отпускать. Несмотря ни на что, Эдгар Мортимер был отличным другом и общение с ним всегда радовало Эвана. Он никогда не кичился ни происхождением, ни богатством, и уж точно ему было совершенно плевать на то, откуда был родом сам Эван.
Они познакомились около пяти лет назад, когда Эван только приехал в Лондон и с огромным трудом нашел работу помощником фотографа в спортивном издании. Эдгар, тогда еще начинающий гонщик «Формулы-3», снимался для журнала в качестве иллюстрации к статье о молодых дарованиях. К концу рабочего дня эти дарования настолько утомили и разозлили Эвана, что опоздавшему Эдгару пришлось пройти самую сложную фотосессию в его жизни, как он признавался другу позднее. Впрочем, Эдгар безропотно выполнил все, что от него требовалось, а после окончания съемок сказал Эвану, что если бы он не был гонщиком, то стал бы фотографом, поскольку это прекрасная возможность издеваться над людьми профессионально. После этого молодые люди переглянулись, расхохотались и отправились пить пиво в ближайший паб.
Так получилось, что большим числом друзей Эван не обзавелся, были приятели, но вот лучший друг, который поддерживал его и которого поддерживал он, с кем вместе они прошли столько всего, что и вспомнить сложно, был у него один. И теперь оба они сделали себе имя – Эдгар стал знаменитым гонщиком и выступал в «Формуле-1», а Эван был известен как талантливый фотохудожник.
Спустя пару часов, за которые Эван успел опустошить бутылку и даже немного подремать в кресле, из комнаты выбрались девушки, ушедшие туда с Эдгаром.
Одна из них, хорошенькая шатенка с россыпью веснушек на носу и теплыми карими глазами, пристроилась на подлокотник кресла и положила ладонь на ширинку дремавшего мужчины:
– Давай развлечемся, котик? – жарко зашептала она в его ухо.
Эван приоткрыл глаза, с интересом осмотрел девушку и провел пальцем по ее шее. Та выгнулась и потянулась к его губам, однако Эван прижал палец к ее губам.
– Не сегодня, красотка, – ответил он.
– Не парься, он за тебя заплатил, ты просто наслаждайся, – маняще улыбнулась та.
Эван хмыкнул, легонько шлепнул ее по обтянутой короткой тканью попке и отодвинул от себя.
– Идите, девочки, – скомандовал он. – На сегодня вы свободны.
Девушка вздохнула, но спорить не стала. Бармен тоже заверил Эвана, что праздник Эдгар щедро оплатил в самом начале.
– Сказал, что вряд ли в конце вечера он будет способен это сделать, – пояснил он фотографу, вытаскивая из-под дивана ботинки его друга. – Вы можете остаться на всю ночь, если хотите, сэр. Или я могу вызвать вам такси.