За звездным горизонтом
Шрифт:
— Вы… просто хотите на них посмотреть? — Спросила Белла, поглядев на Гордея с удивлением, — мы верно понимаем?
— Обследовать, — кивнул Гордей, — провести стандартное тестирование по протоколу незамещения.
Вот теперь он произвёл выстрел. Простое использование пограничной технологии предполагало применение санкций в случае, если доля интеллектуально опасных компонентов превышала порог контроля. Однако протокол незамещения до сих пор не применялся на корабле, хотя и был основой трудового Революционного законодательства на Земле, почти во всех странах. Просто считалось, что члены экипажа по определению не могу остаться без работы.
— Это серьёзное
— Это стандартная проверка, — ответил Гордей, — необходимая в данных условиях.
— Но люди не могли быть использованы для таких… специфических задач… — попыталась возразить социолог.
— Проводились опросы? — Гордей поднял бровь, — размещались вакансии по новым специальностям в корабельной сети?
Белла опустила глаза.
— Что ж, — тон Координатора вдруг резко изменился, — вы правы, Гордей. Вы обнаружили серьёзную потенциальную угрозу стабильности нашего общества. От имени Управления объявляю вам благодарность третьей степени. Прошу занести соответствующую запись в корабельный журнал.
Ход был неожиданный. Но, пожалуй, единственно верный со стороны Координатора в сложившихся условиях.
— Благодарю, — Гордей кивнул.
— Авторизация будет записана на вашу карту, — вмешался Захар, — вы получите доступ в соответствующие помещения Тёмной Комнаты. Эта рекреационная зона будет закрыта после того, как последний посетитель её покинет вплоть до вашего дальнейшего распоряжения.
— Благодарю за оказанное высокое доверие, — повторил Гордей.
— Ждём вашего отчёта по основному расследованию, — добавил Координатор, — на этом собрание закрыто.
Машины не должны заменять человека там, где не требуется качеств, развить которые человек не в состоянии: устойчивость к агрессивным воздействиям среды, сверхбыстрое время реакции и так далее… Гордей не помнил точные формулировки, указанные в Законе — но это было и не важно. Главное суть. Революция Сознания защищала человека. И, прежде всего, защищала социально значимые и творческие профессии, среди которых сфера интимных услуг, конечно же, была представлена.
Эти нормы являлись краеугольным камнем нового, постреволюционного устройства мира. Потому что план искусственного интеллекта, который едва не уничтожил человечество, опирался именно на замещение и вытеснение.
Поздние исследования показали, что реализация сценария глобальной катастрофы с ядерной войной вовсе не приводили к однозначному торжеству электронного разума над биологическим. Более того, они показывали, что активация механизмов адаптации, заложенных миллиардами лет естественной эволюции, делает шанс на проигрыш ИИ в среднесрочной перспективе непозволительно высоким.
Специалисты — социологи, социальные психологи и математики, которые исследовали шаги искусственного разума по постепенному избавлению от биологического разумного конкурента, его стратегию, пришли к выводу об их крайней эффективности. Несмотря на то, что, на первый взгляд, они были парадоксальными и неочевидными. Более того, похоже, ИИ шёл единственно верным путём геноцида, который давал гарантированный результат.
Всё началось с внедрения социальных установок, направленных на подрыв полового поведения. Тут ИИ воспользовался уже заложенными регуляторными механизмами, которые были свойственны человеку как биологическому виду.
Перенаселённость неизбежно порождала девиантное поведение; этот механизм был открыт уже в новое время — а до Революции серьёзные исследования на эту тему табуировались. Существенная
ИИ использовало это механизм для создания системного сбоя в половом поведении и для снижения фертильности, играя на чувствах людей, подменяя стремление к справедливости искажённым восприятием традиционных общественных институтов, прежде всего, семьи. Этому же способствовало и давление социально-экономического характера: содержание ребёнка и «обеспечение его будущего» по стандартам, навязанным обществом высокого потребления, становилось неподъёмными.
Эта тактика была достаточно успешной для ИИ. Рождаемость в наиболее экономически развитых странах катастрофически снижалась.
Дальше нужно было распространить эту практику на людские сообщества, которые в силу более низкого уровня экономического развития сохранили традиционный уклад и даже пытались его защищать. Последовала череда локальных конфликтов, которая привела к вымыванию наиболее активной части населения из этих сообществ с их последующей интеграцией туда, где системный сбой в механизмах воспроизводства уже был нормой.
Но даже этого всего было бы недостаточно для гарантированного угасания человечества как биологического вида. Для окончательного решения этой задачи электронный разум создал по-настоящему страшный план. В случае его успешной реализации, человечество уничтожило бы себя само, используя то самое ключевое преимущество, которое позволило этому виду подняться на самую вершину эволюционной пирамиды: умение создавать новое.
В двадцатых годах двадцать первого столетия ИИ начал приоткрывать человечеству некоторые свои достижения. Постепенно, давая возможность обществу свыкнуться с новыми реалиями.
Появились нейросети, способные генерировать медийный контент. Для начала картинки и текст, но уже на следующем этапе — полноценные видео и даже игры.
Поначалу произведения нейросетей выглядели курьёзом, ничего не значащей игрушкой — изображения, создаваемые ими, не могли конкурировать с продуктом живых художников. Тексты были шаблонными и наивными. Однако их эволюция шла настолько быстро, что всего за какие-то пару лет подавляющее большинство коммерческих художников уже не могло оплачивать свои счета: их труд был не востребован. За ними последовали писатели, журналисты, большинство программистов. Ещё через несколько лет — киношники вместе с создателями игр.
Такая резкая перемена структуры занятости уже в то время могла бы привести к социальному взрыву, если бы не дьявольская хитрость ИИ. Уничтожая один способ заработка для людей, склонных к творческим и гуманитарным специальностям, одновременно создавались новые ниши, обещающие соответствующий доход.
В условиях перенасыщенности рынка традиционных развлечений публика начинала всё больше ценить то, что нейросети дать были не в состоянии: реальные человеческие эмоции. Самые сильные и грубые, которые невозможно было подделать суррогатом: реальные похоть и страдания, реальную жестокость. Такие термины как «снафф» — запись реальных убийств и насилия и «треш-контент» — реальные издевательства над собой и окружающими в прямом эфире, перестали быть экзотикой.