Забавы высших сил
Шрифт:
– Проходите, проходите.
– Спасибо, я тут. Мы ведь быстро? – вслух понадеялась я.
– А, ну сейчас.
Елизавета Федоровна выдвинула один из ящиков буфета, немного покопалась в нем и выудила оттуда клочок тетрадного листа в клеточку. Затем подошла ко мне и молча его подала. Я увидела то, что было нужно. Одиннадцать цифр, написанных крупным почерком. Под ними имя, отчество и фамилия бывшей подруги Анастасии Валентиновны.
– Ага, спасибо.
И я без промедления достала сотовый и набрала означенный номер. Ответом мне было, что абонент временно
– А где ее найти, вы не знаете? – спросила я Сидорову, возвращая ей бесполезный листок.
– Я? Нет. Я не знаю, – замотала она головой, и мне стало ясно, что женщина явно лжет.
– И все-таки, Елизавета Федоровна? Давайте вы мне скажете, как мне еще связаться с Галиной Дмитриевной. Вам ведь не нужны неприятности? Вы же не хотите, чтобы вас вызвали повесткой в полицию для дачи таких ерундовых показаний? А дача ложных, как вы знаете, карается законом. Ведь так?
Я говорила довольно тихо, от чего хозяйке замечательного сельского домика становилось еще страшнее.
– Да она… Она, эта Галина… Она просто просила ее на время прописать. Я ее раньше никогда не знала, – начала торопливо и сбивчиво объяснять Сидорова. – Вот оставила на всякий случай телефон.
– Это я поняла. Меня интересует, где ее можно найти, – настойчиво повторила я, пытаясь поймать бегающий взгляд напуганной женщины. – Я уверена, что вы знаете больше, чем пытаетесь мне тут демонстрировать. Вам повестку выписать? – повысила я голос.
– Нет, не надо повестки. У меня времени нет по полициям бегать. Все, что я знаю, это то, что она, кажется, собиралась у нас в Сторожовке дом купить. У нас тут многие продают. Но вот где, я точно не знаю. Это честно. Село-то большое.
– Это да, грандиозное село! А если вы хорошенько подумаете? У кого именно Пушкарева купила дом? – не отставала я, чувствуя, что большего от Елизаветы уже не добиться.
– Да я даже не знаю, купила ли она чего или еще нет! – стала заводиться хозяйка. – Она сказала, что, как только купит, сразу от нас выпишется. И телефон вот оставила, – ткнула она вперед тетрадным листом. – Чего ж вы от меня еще хотите? А то, что я денег с нее немного взяла, так вы сами гляньте, как мы живем! Кто же от лишней копейки откажется? Может, судить меня за это будете?
– Я не судья. У меня другие обязанности. Значит, вам добавить нечего?
– Ну нечего. Правду вам говорю. А эта Галина Дмитриевна даже и телефон-то свой давать никому не велела. А что, она натворила чего? Я теперь боюсь, что…
– Нет, пока не натворила. Не волнуйтесь. Но впредь кого ни попадя не прописывайте к себе даже за хорошие деньги. Это мой вам совет.
– Да уж, теперь поняла. Она ведь не ко мне одной просилась. А меня вот бес попутал. Думаю, сынульке костюмчик новый к школе куплю.
– Ладно, всего хорошего, Елизавета Федоровна. Проводите меня, а то ваш сторож не особо ко мне расположен.
– А, Маруська! Она – да, гостей непрошеных не любит, – сразу повеселела женщина. – Пойдемте.
Мне снова пришлось пройти по узкой каменной дорожке между перекопанных на
Что ж, выходит, скрываясь от долгов, Пушкарева конкретно перекрылась под ложной пропиской. Где же мне ее теперь искать? Может быть, она и впрямь облюбовала для себя эту глухомань? Но не бегать же по всем дворам в ее поисках. И тут я вспомнила о студентке Свете, чья мама работала, по ее словам, в местной администрации и выращивала ангорских коз. Возможно, она прольет свет на темное пятно? Интересно, а где у них тут здание администрации? Ее дом ведь находится рядом. Дом под зеленой крышей.
Я вырулила на Коммунистическую улицу и, проехав по ней до конца, очутилась на некоем пятачке, похожем на площадь. Вот тут-то и нашлось двухэтажное кирпичное здание местной администрации. Естественно, какая же еще улица, как не Коммунистическая, могла вести к такому почетному зданию? Моя смекалка меня не подвела.
И действительно, неподалеку от него просматривалась из-за высокого железного забора зеленая крыша нужного дома из белого кирпича. Я остановилась возле запертых ворот, вышла из машины и позвонила в звонок, что был расположен на калитке. Через некоторое время я услышала приближающиеся шаги, а затем скрежет засова. Калитка открылась, и я увидела мужчину лет сорока в потертой кожаной куртке, надетой прямо на голубую майку, что зовется нижним бельем.
– Вам кого? – не дожидаясь приветствия с моей стороны, пробасил он и закашлялся.
– Здравствуйте, я, можно сказать, с приветом от Светланы, – наобум выдала я, надеясь, что разговариваю с ее отцом. Нечто общее в их внешности просматривалось.
– А! От Светки? Как она там? – сразу поверил мужчина и стал застегивать куртку. Но старая «молния» давала сбои. Мужчина ненормативно выразился и поспешил извиниться.
– Ничего, хорошо. Замечательно учится, подает большие надежды. Я, к сожалению, забыла, как зовут ее маму…
– Наташа, – подсказал он и сразу добавил: – Наталья Ивановна.
Вот люблю, когда все так запросто, без лишних расспросов. Всегда бы так. И, не дожидаясь этих лишних вопросов, задала следующий:
– Да. Точно. А я могу ее увидеть?
– Так она сейчас на работе. Зайдите на второй этаж в тридцать второй кабинет. Это вот тут, – и он указал на административное здание. – У вас паспорт с собой? А то так не пустят.
– Блин, кажется, забыла, – соврав, шлепнула я рукой по сумке. – А позвонить ей можно?
– Ну позвоните. – И он, достав из кармана серых брюк сотовый телефон, набрал номер жены.
Пользуясь случаем, я решила, что встречаться с Натальей Ивановной ни к чему. Тут могут возникнуть некоторые проблемы с теми самыми лишними расспросами. Гораздо проще пообщаться на расстоянии.
– Натуля, привет, – ласково заговорил отец семейства. – Тут из города от Светки приехала…
– Татьяна, – подсказала я.
– Подружка Татьяна. Тебя вот спрашивает. Да ничего, по-моему, не случилось. – И он вопросительно посмотрел на меня.