Забери мои крылья
Шрифт:
Михаил впервые сочувственно посмотрел на меня.
— Согласитесь, — я шмыгнула, — одна жертва – это ничего по сравнению с несколькими. Возможно, моя помощь окажется бесполезной, но все равно я попытаюсь сделать что-нибудь такое, за что вы меня будите помнить не только по моим видениям. Я буду сражаться. Сражаться, пока меня не убьют. Плевать, что сейчас я практически не чувствую своего тела из-за изнеможения, но я готова отдать последние силы, сражаясь. Готова победить сегодня, или проиграть…
Опустив взгляд, Михаил выдохнул, словно раздумывая над сказанным. От него не вылетело ни
Выудив из ножен небольшой кинжал, отливающий красивым блеском под действием лунного света, он протянул его мне, гордо задрав голову. Кинув взор на оружие, я недопонимающее сместила брови в кучу. Что это значит? Он передумал?
— Вы согласились меня взять потому, что я Всевидящая? — вытирая слезы, поинтересовалась я.
— Мне не хватает таких храбрых, как ты, которые готовы пожертвовать всем ради других, — объяснил мужчина. — Прими его, — и кивнул на острый предмет.
Серьезно?
Он действительно возьмет меня?
Это сон?
Я ущипнула себя.
Нет, это не сон.
О, Боже. Боже, Боже, Боже.
Все же я нахожусь в реальности.
Дрожащими руками я взяла кинжал затаив дыхание. Лезвие оружия, когда его сжала, немного ранило ладонь в области линии сердца, отчего я определила – оно довольно не тупое. Под рукоятью – на гарде с изображением золотых крыльев на клинке я заметила выгравированную красивую надпись «Сила, бесстрашие, отвага». По видимому, им не раз Михаил поражал врагов, защищая Небеса, людей, судя по немного отколотому острию. А теперь этот холодный предмет, впитавший в себя немереное количество крови, станет, возможно, и моим лучшим «другом» в бою против демонов.
— Ты точно готова идти с нами?
— Да! — выдала я, подняв на него взор и сжав крепче оружие. — Готова.
***
Спрятав кинжал под полувером, я тяжело выдохнула, понимая, что ждет меня. Да не только меня. Сражение. Кровавое сражение за будущее этого мира и людей, живущих в нем. Умру я сегодня, или же останусь – неважно вообще. На данный момент важно совершенно другое – не дать адским тварям подобраться к людям, защитить тех, жертвуя собой. Я не хочу, чтобы кто-то умирал, чтобы я кого-то убивала, пусть даже черноглазых, но… другого выхода у меня нет, ибо я его не вижу. Мне придется плечом к плечу сражаться вместе с ангелами, видеть, как кто-то из них погибает на поле боя, корчится от боли…
Не смотря на все, я буду сражаться.
Я не побоюсь.
Я сильная.
Я сумею.
Я не стану плакать…
Хотя, кого я обманываю? Я начну реветь при виде хоть одного убитого…
Это сложно.
Страшно.
Больно.
Паршиво осознавать, какая напасть ждет впереди…
Но ничего. Все будет хорошо, как говорил Мэтт.
Мэтт. О Боже. Что же с ним сейчас, где он? Мы еще сможем встретиться перед грядущим, попрощаться, увидеться в конце концов? Возможно, тогда в «Логове» это был последний раз, когда мы находились друг с другом рядом и разговаривали. Наверное, больше такого никогда не случится…
Одна мысль о том, что я не успела обнять Мэтта, сказать ему о том, как сильно люблю его, болезненно разрывала мое сердце на мельчайшие кусочки. Хотелось кричать,
— Скоро полночь, Всевидящая, нам нужно узнать, где собираются демоны, и лететь туда.
— Да. Хорошо, — я вяло кивнула в подтверждении своих слов.
— Ты точно готова? — Михаил расправил угольные крылья с громким хлопком. — Можешь остаться, если желаешь.
— Я готова, — почти без намека на грубость, кинула я.
Взяв меня на руки, архангел взмыл в воздух довольно резко, чем раньше. Неожиданно появившаяся в области затылка боль, которая, как я думала, взялась от взлета, расползлась по всему полушарию головы, заставив меня издать непроизвольный крик. Уставшие глаза, потихоньку заливающиеся тьмой и окружающий вид, постепенно расплывающийся, дали мне твердо определить, что эдакая боль вызвана вовсе другим. Обычно такое бывает, когда…
О, черт!
Провалившись в черную бездну полностью, я перестала думать, чувствовать, забыла, кем являюсь вообще. Непонятные, танцующие пятна спустя только несколько секунд составили картину. Я узрела просторное широкое поле, деревья, растущие достаточно далеко от него, небесное темное полотно, имеющее немереное количество звезд и яркую белую луну. Везде летало сонное спокойствие. Свет от круглой ночной красавицы падал на обросшую сухой травой землю, да задевал верхушки застывших деревьев. Совершенно неожиданно картинка сменилась на другую. Я увидела то же поле, правда оно не пустовало, а было заполонено людьми, численность которых превышала, наверное, несколько тысяч. Они не стояли в одной большой куче, так как находились по обе стороны друг от друга. Одна часть огроменной толпы, та, что левее, значительно была больше другой. Правая же проигрывала им в количестве… У одних находящихся на этом месте я заметила крылья; такие красивые, могучие, а у других наоборот – их отсутствие.
Ангелы.
Демоны.
Изображение пропало; его заменило другое. Я уже наблюдала, как эти самые существа сражаются, убивают друг друга. Беспощадно, без какой-либо жалости. Ангелы взлетали ввысь, рубили врагов своими острыми мечами, валили их с ног, помогая всеми конечностями. Боевые кличи разрывали мертвую тишину поля. Демоны, облаченные в странные доспехи, умело избавляли Божьих слуг от того, что помогало тем летать и неистово протыкали насквозь их тела, бормоча под нос: «Вы нам не преграда!»
Кровь была повсюду. Она потоками лилась на сухую почву, увлажняя ее. Тела, мертвые тела падали на землю; ангелы, сильно раненые, испытывали агонию и кричали от невыносимой боли, а демоны нет. Черноглазые «уходили» тихо, когда их груди пронизывали холодными оружиями; они не мучились. Вообще. Лунный свет, падающий на их не выражающие боли лица, доказывал это.
Трупов, заполоняющих поле, становилось все больше, как и крови. Окружающая обстановка потихоньку приобретала краски ужаса. Деревья склоняли свои ветви к низу под действием легкого ветерка, будто оплакивая потери. Небо, имеющее лишь оттенки черноты, становилось цвета боли…