Забирая ее
Шрифт:
Он касается моего клитора, массирует, мучая меня. Я пытаюсь отвлечься, я не хочу показывать ему, как сильно нуждаюсь. Не хочу, чтобы мое тело отвечало, но и сделать ничего не могу. Он знает меня даже лучше чем я. Он знает, как сделать так, чтобы уже через несколько минут я начала кончать. Он знает, как заставить меня умолять… и сейчас, Заур, не спрашивая, берет то, что хочет. А я ему даю. Пусть даже против воли даю.
Зу хочет, чтобы я в глаза ему смотрела. Одной рукой он держит меня за подбородок, чтобы не вздумала отвернуться. Второй тянет за волосы. В какой-то момент все теряется. И боль, и ненависть,
В этот момент, когда меня накрывает сосущим чувством безнадежности, Заур толкается в меня, стискивая пальцами клитор, и я начинаю кончать. Там внутри все пульсирует и взрывается, в ушах нарастает гул, и я цепляюсь за простынь, стараясь остаться здесь, боясь срываться в пропасть. Сразу за мной начинает кончать он. Зу сжимает мою шею, душит, словно пытается убить. И когда я практически отключаюсь, это наконец заканчивается. Он отпускает меня. Поднимается и отходит в сторону. Даже не смотрит на меня.
Я пытаюсь отдышаться. Мне так холодно. Кутаюсь в простыню, поворачиваюсь и смотрю на него сквозь слезы. Не знаю, чего во мне сейчас больше — боли или адреналина после пережитого страха и оргазма.
Заур собирается уходить. И мне страшно от неизвестности. Я не знаю, чего ожидать. Я не знаю, сколько продлиться мое заточение. Паника нарастает с каждой минутой. И прежде чем я успеваю подумать, спрыгиваю с кровати и хватаю его за руку.
— Заур, послушай меня…
Он оборачивается. Одергивает руку, словно я нечто грязное и отвратительное. Мне больно от того, с каким пренебрежением он смотрит на меня. Но сейчас я не буду думать об этом.
— Давай поговорим, не надо так…
Он проходится взглядом по моей фигуре. Ленивым и брезгливым. Мне жутко холодно. Обнимаю себя за плечи, закрываясь руками.
Зу отворачивается на секунду. Вытирает губы рукавом рубашки.
— У тебя был шанс сказать мне все, — он снова на взводе. Его голос такой жесткий, такой грубый. Заур делает выпад вперед, тыча пальцем мне в грудь.
— Но ты предпочла солгать. Ты врала мне, Самира, и я не хочу слушать твои ядовитые речи.
От его слов больно. Намного больней, чем от пощечин и тычков. Сглатываю образовавшийся в горле ком.
— Я хочу сказать тебе правду, мне также больно…
Он не дает мне договорить. Кривится, закрывая ладонью мой рот.
— Ты — маленькая тварь, хочешь высказать свое мнение? — он давит на меня. В прищуренном взгляде черных глаз безжалостность.
— Ты должна еще заслужить это право. Ты все поняла?
Его рука сжимает мою скулу, спускается по шее. Сильная ладонь шлепает по обнаженной груди. А потом он отталкивает меня так резко, что я падаю обратно на кровать.
— Пока ты лишь кусок мяса, Самира. Я бы давно тебя убил, если бы не хотел тебя. Так что молись, чтобы мне и дальше было в кайф тебя трахать. Пока ты принимаешь мой член, пока мне нравится это — ты жива. Ни больше, ни
Глава 17
Я стараюсь не думать, стараюсь не анализировать и не ждать. Я не верю в спасение себя, не верю в то, что он изменится. Все убито, выжжено, растоптано. Все до единого чувства. Каждую ночь он приходит ко мне — истязает, травит во мне остатки всего хорошего, что было. Он забирает мое спокойствие, оставляя лишь боль и горький привкус сожаления на губах.
Я стала много курить. Благо, Алан спонсирует сигаретами. Ему меня жаль, он не произносит это вслух, но я вижу все по его взглядам, брошенным на меня украдкой. Его также как и меня тошнит от всего происходящего. Разница между нами лишь в том, что у него есть крохи свободы, у меня ее больше нет.
Я ненавижу ночи. Ненавижу его поцелуи и грубые руки. Ненавижу то, что он творит со мной, что заставляет быть с ним против воли. Ненавижу себя, за то что не выходит закрыться… как бы я ни старалась, как бы не обещала себе не давать ему эмоций, каждый раз он вспарывает мое нутро, он достает все наружу, заставляет показать как мне больно, и что я до сих пор не равнодушна к нему.
Это просто физика. Мое тело не может не отвечать ему, потому что он знает его как свое. Так я успокаиваю себя днем. Когда приходится собирать себя по кускам после встреч с ним. Никогда не думала, что скажу это, но лучше бы тогда, в той комнате с отцом, он выстрелил в меня тоже.
В эту ночь он не пришел… Первая ночь за семь дней моего пребывания здесь. Я не могла уснуть. Мысли не давали расслабиться. А сердце сжималось от тревоги.
Из окна доносились громкие звуки музыки. Бесконечно подъезжали машины, слышались многочисленные голоса гостей. Он решил устроить вечеринку?
Я поднялась с постели, выглянула в окно. Как раз в этот момент к дому подъехал белый Лексус. Не знаю почему, мое внимание привлекла именно эта машина. Сердце в груди забилось рывками, а ладони стали ледяными. Я не сводила глаз, все ждала, кто же выйдет. И она вышла. Спустя несколько секунд дверь открылась и я увидела Агату. В великолепном вечернем платье черного цвета. С распущенными длинными волосами и с лучезарной улыбкой.
Я стояла и не дышала, все смотрела на нее. Ненавидела ли я эту женщина? О-да. Пусть даже у меня не было на это ни единого права, но я готова была придушить ее собственными руками за то, что она так поступила со мной. И с Димкой.
У входа ее встретил охранник. Мужчина повел ее в дом, а я отстранилась от окна.
Что же это выходит? Заур закатил вечеринку? Пригласил сюда свою любовницу… Надоело меня трахать, надоело издеваться, решил сделать перерыв? Решил что-то поменять в своей жизни?
Я разозлилась. Как долбанная мышь, как последняя трусиха сижу в этой комнате, выполняю все до единого приказа этого монстра, а он плюет на меня все сильней. Все тщательней вытирает о меня ноги!
Я больше не могла здесь находиться. Сорвалась в гардеробную.
Переодевшись в спортивный костюм, затянула хвост. Знаю, что дверь в моей комнате не заперта. И очень надеюсь, что внимание охраны сейчас сосредоточено не на мне. Может быть, это реальный шанс сбежать? Пусть он даже найдет меня снова, пусть убьет — все лучше, чем быть рабыней и пленницей.