Забирая Еву

Роман Виолетта

— Черт, — шипит Нинка, озвучивая мои мысли.

Мы ошарашено смотрим на то, как Кай поднимается из-за стола и уверенным шагом направляется к середине зала, где его дожидается работница отдела кадров с погонами и выписками из приказа.

— Я не могу похвастаться таким чувством юмора, как Андрей Иванович, — произносит он, демонстрируя окружающим свою фирменную ухмылку.

Первой он вызывает Нинку. Уверенной походкой от бедра она направляется в центр зала. Кай вручает ей выписку из приказа

и подарочный комплект готовых погонов с тремя сияющими звездами на каждом.

— Гофман Ева Сергеевна, — произносит ровным голосом.

Волнительная дрожь пробегает по телу. Я поднимаюсь и иду вперед, на трясущихся от волнения ногах. И тут я наконец-то понимаю, что имела в виду Нина, когда сокрушалась о выбранных местах в конце зала. Все до единого взгляды устремлены на тебя. А идти нужно бесконечно долго. Задираю подбородок и концентрируюсь лишь на одном взгляде. Холодном, чужом и одновременно родном. Не отпускаю его глаз ни на секунду. Он вторит мне. Но взгляд его карих глаз выражает лишь смертную скуку.

— Поздравляю, Ева Сергеевна, — его рука сжимает мою. Не слишком крепко и не слишком слабо. На губах дежурная улыбка. Снова демонстрирует мне свое равнодушие. Я сжимаю свою ладонь сильнее, делаю рукопожатие крепким, болезненным. Я хочу показать ему, что он несправедлив. Что нельзя вот так брать и бросать человека и делать вид, будто и не знаешь его вовсе. Вычеркивать его, словно ненужный хлам. Кай даже бровью не ведет. Второй рукой он вручает мне погоны. Отпускает руку, давая понять, что аудиенция окончена.

В первые секунды меня накрывает глухим разочарованием. Двигаюсь на автопилоте. Растеряно поднимаю глаза, вижу подругу активно жестикулирующую мне, кричащую что-то одними губами. Черт, точно. Разворачиваюсь и возвращаюсь к Каю. Заметив мое приближение, он немножко напрягается. Теперь в его взгляде растерянность.

Протягиваю ему руку для нового рукопожатия. Он потягивает свою. Снова сжимаю больно. Крепко. Желая пробить эту стену отчуждения. Раздавить скорлупу, под которой он себя прячет.

— Служу России, — произношу забытую фразу и, улыбнувшись, возвращаюсь на свое место. Под всеобщий смех и аплодисменты.

После награждения Нина отправляется в кабинет к Андрею Ивановичу. Я же, уверенным шагом иду к другому начальнику. Постучав в дверь, прохожу в приемную. Секретарша Аня уже на своем рабочем месте, а рядом с ней - Кай. У них настоящая идиллия.

— Девушка, вы что-то хотели? – произносит она, поднимая на меня удивленный взгляд. Я даже бровью не веду в ее сторону. Прожигаю гневным взглядом обернувшегося вполоборота ко мне мужчину.

— Николай Германович, не могли бы вы уделить мне пару минут своего времени? – цежу сквозь зубы.

— У вас что-то срочное?

— Очень. Вопрос чьей-то возможной

смерти.

Аня возмущенно таращит глаза. Кай несколько секунд стоит неподвижно, и когда я начинаю думать, что он больше не скажет мне ни единого слова, делает знак рукой, чтобы я следовала за ним.

Он заходит в кабинет и опускается в свое кресло.

Я знаю, что наш разговор ни к чему не приведет. Но я не могу уйти молча.

— Почему ты себя так ведешь? – подхожу к его столу и в нерешительности топчусь на месте.

— Я не пойму вопроса? Вы, кажется, хотели обсудить какой-то важный рабочий момент.

Он так смотрит на меня, словно я последний человек, с кем бы он заговорил.

— Окей, — с губ срывается смешок.

Приблизившись к его столу опираюсь о него руками.

— Я понимаю, ты обижен. Но и ты был неправ. Ты ведь мне солгал, Кай. Ты прекрасно знал, что он все это время ищет меня, что наконец-то отказался от жены. Ты понимаешь, что я была чертовски зла на тебя? – мой голос начинает повышаться. Эмоции бьют через край.

— Разве твоя злость на меня стала причиной твоего выбора?

— Нет, но…

Он резко подается навстречу. Теперь наши лица разделяют считанные сантиметры.

— Послушай меня, девочка, — цедит с презрением в голосе. — Я скажу тебе один раз. И надеюсь, ты поймешь и больше никогда не станешь поднимать эту тему.

К горлу подкатывает тошнота.

—Ты выбрала его. Все, конец истории. Нас с тобой больше ничего не связывает.

В моих глазах слезы.

— Но так нельзя, Кай!

— Разве можно вот так просто отказываться от дорогого тебе человека?!

Кай поднимается из-за стола. Убирает руки в карманы брюк и смотрит на меня с высоты своего роста и должностного положения. А я, стоя под его пренебрежительным взглядом, чувствую себя самым никчемным существом на планете.

— Послушай Ева. Ты видимо никак не можешь уловить сути. Ты не дорога мне. И не важна. Ты мне никто, как в прочем и я тебе. Да, я когда-то помог... Давай считать это благотворительностью с моей стороны.

— Это не ты, Кай, - отрицательно качаю головой. Ну хоть убейте меня, не верю ему.

— Я устал от тебя, — бросает он через плечо, отворачиваясь.

— Этот разговор исчерпал себя. Покинь кабинет, — произносит он, отходя к панорамному окну кабинета.

А я смотрю на него и буквально ощущаю клокочущую внутри меня ярость.

— Ты сейчас так красиво сказал все, Кай, — теперь мой голос пропитан желчью. — Такой высокомерный, такой холодный. Ты выглядишь красивее всех в этой истории. Что ж, м*даки ведь всегда остаются красивыми, – усмехнувшись, смотрю на него в последний раз. Знаю, что больше не вернусь и не позволю так унижать себя.