Заблудшая душа. Демонолог
Шрифт:
Зал взбудораженно охнул. На очередном развороте мой взгляд выхватил возбужденное лицо Лары.
Нет, это не лечится — женщины всех миров и всех эпох упиваются моментом, когда мужики из-за них убивают друг друга. Лицо любимой на мгновение отвлекло меня, за что тут же последовало наказание — предплечье обожгло болью. Хорошо, что за растерянностью тут же пришла злость. Я взвинтил темп и, едва не разрывая собственные связки, перешел в атаку.
Жесткий батман средней частью клинка увел наши шпаги в сторону, но уколоть кинжалом не получилось, так что пришлось остановить выпад и попробовать повторить прием с обратным режущим движением шпаги.
Увы, надолго этого всплеска сил не хватило, а противник не получил ни единой царапины. Мало того — он даже не стал уходить в оборону, и был момент, когда мы едва не нанизали друг друга на шпаги.
Думай, Ваня, думай. Включай мозги, идиот!
Силы начали постепенно уходить, а всех моих умений хватило только на то, чтобы плести стальные кружева и держать противника на расстоянии. Мало того: в какой-то момент я понял, что маркиз играет со мной как кошка с мышкой. И делает это инстинктивно — его сознание сейчас уже далеко. Существо, в которое превратился кронмаркиз, принюхивалось к моей предстоящей смерти, готовясь впитать ее эманации, как вампир выпивает кровь жертвы.
Все закончилось через пару секунд. Как только я сумел включить отупевший от любви и обиды мозг, в нем мгновенно вспыхнуло решение уравнения с тремя известными — жилет, шпага, кинжал.
Следующий выпад я элементарно пропустил, и только самолюбие не позволяло признать, что это было отнюдь не моей инициативой в рамках задуманной комбинации.
Резкий выпад маркиза. Кончик великолепной шпаги скользнул по не менее великолепной стали кольчуги. Чужой клинок на секунду завяз в обивке жилета и ткани камзола, но этого мгновения мне хватило. Я не успевал повернуть шпагу для защиты от добивающего удара даги маркиза, но этого и не требовалось. Предоставленный капитаном Аратом клинок упал на песок, а освободившаяся кисть крепко ухватила левое запястье маркиза. В этой скоротечной борьбе у него завязли обе руки — маркиз так и не решился отпустить рукоять своей шпаги, — у меня же свободной оставалась левая рука с кинжалом.
Очень хотелось использовать прием велуйских нищих и воткнуть кинжал под челюсть маркиза, но мне он был нужен живым. Если не привлечь общего внимания окружающих к его ненормальному состоянию, то все тут же вспомнят о том, как я умудрился выжить после удара шпагой в живот. Мой кинжал полетел на песок следом за шпагой, а пальцы крепко уцепились за ворот рубахи противника. А затем в ход пошел древний как мир удар лбом в лицо. Маркиз поплыл, и я, не упуская удобного момента, приложился еще два раза, наверняка зарабатывая на лбу изрядную шишку.
Маркиз упал на песок и начал пускать пену изо рта, мне же осталось повернуться в сторону зрителей и позвать целителя, но в этом не было необходимости, так как местный лекарь уже перебирался через деревянный барьер, а ко мне спешили Таня и Лован.
Умница девочка, она догадалась о допинге и привлекла к делу центуриона, который быстро приволок целителя.
Зал гудел от возбужденных голосов, но крик целителя все же перекрыл их все. Его речь прошла легко, учитывая мертвую тишину, которая образовалась после первых же слов:
— Магический яд! Маркиз выпил боевое снадобье, которое мой орден считает греховным.
Все, шах и мат!
Теперь можно картинно закатить глаза и, согнувшись в сторону несуществующей раны на боку, дать Ловану и Джайме Арату
Страх отступил через десять минут, когда осмотревший меня целитель сказал, что я в порядке. Раны под его руками перестали кровоточить, а вот смыванием крови и дальнейшим уходом за раненым занялась Лара. Только после этого я осознал, что меня отнесли в Палаты Зимы.
С этими комнатами у меня было связано немало воспоминаний, ворошить которые сейчас не хотелось. Главное — любимая женщина вновь рядом, и все другие проблемы как-то отошли в небытие. Когда целитель снимал камзол, они оба увидели жилет, и если целителю до подобных нюансов не было никакого дела, то Лара напряглась, но затем, просчитав что-то в уме, оттаяла и с большой нежностью занялась моими ранами. Дальше все пошло так, как задумано природой: прохладные пальцы на моей коже и изумительные серые глаза в недопустимой для нормальной работы мозга близости. Мы потянулись друг к другу практически одновременно, и нескольких месяцев вражды как не бывало.
Лара была настойчивой до агрессивности и добавила несколько царапин к тем, что ставил ее бывший фаворит, а это значит — фавориту в плане близости с императорским телом ничего не обломилось.
Императрица уснула ближе к утру, я же постарался воспользоваться тем, что мой мозг вновь заработал в нормальном режиме. А подумать было о чем.
Наглотавшийся какой-то дряни кронвиконт влез в эту авантюру неспроста. По отрывистым фразам целителя я понял, что их орден таких зелий не варит, и не только потому, что считает это неэтичным, но и по причине элементарной несостоятельности. С ситуацией, когда человеческие целители с чем-то не справляются, я уже сталкивался. Более чем уверен, что, как и в случае с молодильным эликсиром для императора, здесь торчат уши дари. Нужно обязательно заняться этим вопросом, как только Лара отпустит меня хоть ненадолго. Злить ее в ближайшие недели я не рискну, как и говорить об угрозе со стороны нелюдей.
Как ни странно, именно на этой почве мы с ней и сошлись. Чуть больше полугола назад я встал на след дарийских шпионов, но, как оказалось, сумел вычислить лишь их пособников. За последнее время характер у меня не изменился, и затягивать с карательными мерами я не стал. Штурм одного из дворянских поместий на юге империи привел не только к уничтожению очередного звена дарийской агентуры, но и неожиданно повлек за собой серьезные последствия.
Родственники убиенного предателя нажаловались Ларе, и она вызвала меня на «ковер». До этого мы, конечно, встречались, но все проходило сдержанно и чинно, хотя мне было трудно сдерживать свои эмоции, находясь близко от предмета моего обожания. Судя по тому, что произошло, и я ей тоже нравился.
Скандал начался с мягких упреков.
— Граф, ваша одержимость угрозой нелюдей становится преступной. Нападение на дворян империи может быть инициировано только имперским судом.
— Простите, ваше величество, но если бы я предупредил вас, то предатель успел бы сбежать, к тому же вы наверняка запретили бы его трогать.
— У вас не было никаких доказательств, — начала закипать императрица, благо разговор намечался щекотливый и рядом не было никого, даже слуг.
— Сейчас они есть.