Заблудшая душа. Демонолог
Шрифт:
— Проф.
— Они…
— Урген, мать твою!
— А? — немного пришел в себя ошалевший от свалившегося на него объема информации ученый.
— Что по дневникам Пожирателя?
— Дневники?
— Ты что, их не читал?!
— Да что там читать, — отмахнулся Урген. — Он оказался простым рабом-убийцей одного из Господ, а когда его хозяина достал соседний демон, Крандол стал вольным охотником. Знаешь, почему его назвали Пожирателем?
— Это не так уж важно, но ты все же скажи, — решил я не накалять обстановку. Впрочем, мне было действительно интересно.
— Когда демон чувствует, что смерть близка,
— Проф, с тобой все в порядке? — спросил я, присаживаясь рядом на ковер и с беспокойством вглядываясь в красные глаза друга.
— Да, что-то я перевозбудился. Ван, они обладали таким могуществом — и во что превратились?! Неужели людям нельзя давать никаких знаний? Неужели мы можем только копаться в грязи и жрать червей, потому что едва сделаем шаг к настоящему могуществу — тут же превращаемся в зверей, даже хуже, в кровожадных монстров!
— Успокойся. Среди людей всегда было и будет значительно больше добряков, чем безумных маньяков. Другое дело, что эти самые маньяки по определению являются более активными в достижении своих целей, чем самый умный интеллигент или ученый. Конечно, еще имеется фактор толпы, в составе которой даже самый добрый человек может впасть в помешательство, к счастью, временного характера. То же самое случилось и с древней цивилизацией магов. Любознательные энтузиасты открывали все новые горизонты магии, а корыстные и продуманные управленцы создали рабовладельческое государство. А в это время в принципе неплохая и при этом подавляющая часть населения древней страны — наверняка хороших людей — молчала. Скорее всего, бездействовали они больше из лени и инертности мышления, нежели от безразличия.
Беда случилась, когда рабы научились думать и возмущаться. Вместо того чтобы пойти на компромисс, масса инертных людей под руководством продуманных негодяев родила демонов. Мне даже кажется, что это были не самые сильные маги, просто крепкие практики с небольшим изъяном в психике, впрочем, как у любого честолюбивого человека. Впоследствии этот изъян был усугублен чувством могущества от эманаций страха окружающих. Поверь, нечто подобное рано или поздно произойдет с любым человеческим сообществом, даже если в руках у честолюбивых экземпляров будут только заостренные колья. Так что, теперь мастеру, создавшему копье для защиты от зверя, — вешать на себя вину за смерть всех, кого воин заколол его творением? Может, туда же приписать мужа, убитого ревнивой женой с помощью очень полезной в хозяйстве сковородки?
Довольно объемная речь с философскими элементами и юмористическим финалом немного заворожила профессора, позволив ему прийти в себя. Так что можно было возобновить конструктивный разговор.
— У тебя есть хоть что-нибудь из хороших новостей?
— Конечно же есть, — вновь оживился профессор, но это было уже не лихорадочное возбуждение от передозировки информацией, а его обычная манера поведения. — Решение нашей проблемы в принципе
— А подробнее?
— Чтобы уничтожить «саркофаг», нам нужен «поводок». Этот артефакт разработал хозяин Пожирателя. Это такой пояс, который надевается на «саркофаг» с демоном. По сигналу специального артефакта «поводок» сначала пробуждает демона, а затем, оказавшись внутри его новой плоти, по еще одному сигналу убивает.
— Неплохо, — осторожно подметил я, чувствуя, что упускаю какой-то важный момент.
— Конечно, неплохо, но этот «поводок» еще нужно донести до артефакта, а в нашем случае это невозможно. Демон начал пробуждаться, и к его «саркофагу» не подойдет ни один смертный.
— Это все, что удалось узнать?
— Я понимаю, что ты хотел увидеть четкие инструкции по предельно простому уничтожению демонов, — немного обиделся профессор. — Но уверяю тебя, нам очень повезло, что Крандол был немного тщеславен. Найденные тетрадки — это лишь обращение к потомкам, так сказать, след в истории.
Профессор замолк в интригующей паузе, так что пришлось уточнять:
— И я должен этому радоваться?
— Должен, потому что у такого тщеславного человека, как Пожиратель, не может не быть личного дневника…
— Блин, проф, не морочь мне голову!
— В общем, нужно искать тело Крандола, — поскучнел Урген, видя мое нежелание играть в отгадки. — Там мы найдем дополнительную информацию и те самые артефакты-«поводки».
— И находятся они… — поторопил я профессора.
— И находятся они в замке Вихря. По крайней мере, так говорится в том самом растрескавшемся свитке хтарского летописца.
— Кстати, все хотел тебя спросить. Откуда ты знаешь хтарский?
— С чего ты взял, что я его знаю?
— Ты же прочитал хроники Пастуха, а писал их наверняка хтар!
— Все очень просто. У степняков нет своей письменности, и все шаманы используют древний язык, он же у них применялся для профессионального общения друг с другом. Так что все просто.
Закончив с важной информацией, разошедшийся профессор принялся засорять мне мозг деталями жизни одного из научных центров древних магов. Несмотря на то что я решил послушать его из вежливости, тема оказалась интересной. Что бы там о себе ни думали дари, они оказались всего лишь видоизмененными людьми. Маги создавали работников, пригодных для жизни в лесах. Не знаю, по какой причине они сделали их не вегетарианцами, а хищниками, но именно этот нюанс позволил впоследствии переделать часть дари в надсмотрщиков и охотников на взбунтовавшихся рабов. Они стали первыми помощниками господ-демонов. Вот, оказывается, откуда растут корни их тщеславия — раньше обычные люди трепетали перед ними, а сейчас считают сказочными персонажами.
Новейшая информация немного проясняла мотивы нашего врага, но в данный момент пользы от этого было чуть. Ночь перевалила за середину, а значит, пора готовиться к операции по устранению великого хана. После совещания с «ящерами» я собрался будить наших невольных союзников и направился к шатру Яны.
Подданные Жоха оказались неплохими воинами. Только половина из них спала, а остальные бдели, окружив шатер хтарки.
При моем появлении постовые разбудили обоих батыров хана.
— Чего великий хан хотеть? — коряво, но вполне понятно осведомился батыр в серой «чешуе».