Заботливый опекун

Клейтон Донна

Ну и конечно, парни. Если что и злило Блэйка по-настоящему, так это намеки на ее дружков. По мнению Блэйка, Кейси стала специалистом в выборе самых неподходящих, самых недостойных ухажеров.

Разумеется, никто из этих парней ее в действительности не интересовал. Разве мог кто-нибудь сравниться с ее черноглазым Блэйком! Нет, у этих бедняг не было ни малейшего шанса!

И вот теперь, когда неминуемо приближается ее совершеннолетие, ей просто необходимо хорошенько встряхнуть ее бесчувственного, невозможного опекуна — ведь

через месяц в их встречах отпадет нужда, она станет самостоятельной, и уже не будет иметь законных оснований заходить к нему в кабинет, протискиваясь, словно ящерка, в эти тяжелые двери из тикового дерева.

И, кажется, ее план вполне удался.

— Но это же нелепо, Кейси! — взволнованно рокотал Блэйк. — Не могу поверить, что ты всерьез говоришь о замужестве.

— Конечно, всерьез! — непринужденно солгала она. — Это так же серьезно, как и то, что я решила расстаться с девственностью. — Она вскинула на него невинный взгляд. — Ты ведь не позволил бы мне, спать с кем попало, не так ли?

Последние слова попали в точку. Блэйк вдруг запнулся и вновь запустил пальцы в растрепавшиеся волосы. Боже, как он хорош, когда волнуется!

— Но… но… а как же любовь? — не слишком уверенно произнес он. — Как насчет того, чтобы найти настоящего спутника жизни?

— Любовь? — Кейси неопределенно махнула рукой. — Для чего она нужна, любовь-то? — И прежде чем он нашелся с ответом, поспешно добавила: — Да и насчет спутника жизни я сомневаюсь. Вспомни, например, что случилось с тобой. Ты отдал той женщине все, что имел, а она тебя бросила. Нет уж! Вся эта чепуха о любви до гроба придумана лишь для глупцов и мечтателей. — Хоть бы он не вспомнил сейчас об отце, который так сильно любил ее мать, что, когда та умерла в возрасте двадцати одного года, больше не взглянул ни на одну женщину.

Разумеется, Кейси верила в настоящую любовь и в то, что можно сохранить это чувство на всю жизнь. Но она знала, как настрадался Блэйк с Джоан, своей бывшей женой, и теперь он не верил в искренние отношения между мужчиной и женщиной.

Плечи у Блэйка чуть заметно расслабились.

— Кейси, — проговорил он мягким, волнующим голосом, — я думал, в твоем возрасте девушки мечтают о… ну там, о принце, который увезет их, в дальние края и будет любить, и заботиться о них всю жизнь…

Снова обида начала подниматься в ней. Она не из этих девчонок, ну как он не поймет?!

— Опомнись! — с язвительной горечью проговорила она. — На дворе третье тысячелетие, в наши дни женщины не желают, чтобы их куда-то увозили. Мы больше не страдаем от недостатка романтической любви, мы просто хотим, чтобы нам было хорошо, чтобы отношения с мужчиной оставались добрыми и честными. Ведь именно это ты получил от своего брака, верно? Несколько приятных лет… Вот и я не жду ничего большего.

Блэйка передернуло — во второй раз он услышал упоминание о собственном браке. Кейси было мучительно неловко

за то, что она использует его прошлое в качестве главного козыря, но, когда ты в отчаянии, выбирать не приходится.

Блэйк скрестил руки на груди, насупился, и во взгляде черных глаз засветилась холодная, пугающая жесткость.

— Я не позволю тебе сделать это, — отчеканил он. — Можешь раз и навсегда выкинуть эту идею из головы.

За все время своего опекунства Блэйк всего раз или два говорил с ней в таком тоне. Однако эта суровость, этот резкий, не терпящий возражений тон только раздразнили мятежный дух Кейси. Вскинув брови, она заметила с вызовом:

— Значит, ты хочешь, чтобы я следовала твоим словам, но не твоим собственным поступкам?

Кровь бросилась ему в лицо. Пожалуй, она слегка перестаралась.

— Ну, мне пора, — скороговоркой пробормотала Кейси и, выскользнув из кресла, бросилась к двери.

— Кейси, — крикнул он вслед, — я не шучу!

Уже в дверях она обернулась.

— Через месяц я буду делать все, что захочу. Я просто хотела известить тебя о своих планах. — И с этими словами выбежала вон.

— Как прошла сегодня встреча с Блэйком? — Оливия выставила на стол блюдо с горячими, ароматными булочками.

— Прекрасно, как всегда, — ответила Кейси и посмотрела через стол на Эймоса, который уже густо намазывал одну булочку маслом. — Ну, а как прошел ваш день?

Оливия как-то странно хмыкнула, и Кейси украдкой взглянула на нее.

— Слышишь, Эймос, это милое дитя считает, что мы с тобой старые, глупые и не понимаем, что означает такая быстрая смена темы. Похоже, они с Блэйком снова поспорили.

Ее муж что-то промычал с набитым ртом.

— С чего это ты взяла? Вовсе я не считаю вас старыми, — запротестовала Кейси, — и уж, конечно, не глупыми… И я не дитя, — обиженно добавила она, понизив голос.

— Голубушка! — улыбнулась Оливия. — Я живу в этом мире уже шестьдесят один год, хвала Господу! Разумеется, я стара, но уж не настолько глупа, чтобы не замечать твоих проделок.

— И ты всегда останешься для нас ребенком, — добавил Эймос. В его подслеповатых, бледно-голубых глазах засветилась любовь. — Нашим милым ребенком.

В ответ Кейси лишь улыбнулась и потянулась к блюду с булочками.

— Выходит, ты сегодня снова поспорила с Блэйком? О чем на этот раз, если не секрет? — От проницательной Оливии было не избавиться.

— Ну, в общем, — начала Кейси, — кажется, Блэйк был мной недоволен… или, вернее, не мной… он был не согласен с моими взглядами на брак.

Эймос заинтересованно приподнял густые брови и кашлянул.

— Вы говорили о браке?

— Да. — Кейси старалась говорить нейтральным тоном, старательно избегая подробностей. Подцепив на вилку очередную порцию жаркого, она уточнила: — Ведь брак Блэйка не был счастливым, правда?