Заботы пятьдесят третьего года
Шрифт:
– Так это же вырез, специально так задумано, - хихикнув, сказала Зина.
– Специально так задумано, чтобы сводить кавказского человека с ума, да?
– Будем, - решил Дудаков и чокнулся с Сережей. Граненые стаканы глухо брякнули.
– Будем, - подтвердил Сережа, и они взяли по сто двадцать пять одним глотком. Передернулись, закусили охотничьими сосисками. У Сережи открылись глаза, и он, увидев этими новыми глазами своего приятеля, решил позаботиться о нем:
– Рома, давай по
– Э-э-э, что мне ваша водка!
– брезгливо поморщился армянин.
– Я пьян и без нее! Такая женщина, такая женщина! Голова кружится, никакой водки не надо!
– Какие глупости вы говорите, - укорила его сияющая Зина.
– Почему глупости? Разве правда - глупость?! Я правду говорю!
Дудаков наконец вспомнил о своих обязанностях и заметил строго:
– Ты, парень, того... Полегче.
– А что, если это твоя женщина, так и любоваться нельзя? Восхищаться нельзя, да?!
– Уж так и его, - обиделась Зина.
– Моя - да?! Моя - да?!
– возликовал Роман.
– И не ваша, - парировала справедливая Зина. Уж она-то четко представляла, чья она.
– А чья? А чья?!!
– продолжал бесноваться Роман.
– А ничья, - высокомерно обнародовала свою жизненную позицию Зинаида.
– Э-эх!!
– простонал Роман и обхватил голову руками.
– Охолонь чуток, парень, - сочувствующе посоветовал ему Дудаков.
Роман поднял голову, оглядел всех ошалелым глазом - и бросился к Москве-реке. Охолонуться.
– Вы простудитесь!
– слабо ахнула вслед ему Зина, но Роман, не раздумывая, с ходу кинулся в москворецкую пучину. Вынырнул и заскользил по воде сверкающей бабочкой. Мощный баттерфляй.
Пер по реке широкобедрый буксирчик, и команда одобрительно взирала на Романа, а он, покачавшись на крутых буксирчиковых волнах, рванул к берегу, на теплый песок, под теплое солнышко. Вода-то действительно холодная была. Зина слезла с одеяльца и закутала им синегубого армянина, а Дудаков уже подносил щедро наполненный стакан:
– Прими. В момент согреешься.
Роман принял и в момент согрелся. Дудаков и Сережа прикончили остатки и обреченно смотрели на пустую бутылку.
– На круг?
– спросил Сережа.
– А что делать?
– согласился Дудаков.
Натянув штаны, они пошли туда, где им станет еще лучше. Дудаков забеспокоился вдруг, обернулся и сурово предупредил свою спутницу:
– Зина, ты здесь не очень чтоб! Я скоро вернусь.
– Иди, иди, раз душа просит!
– ворчливо отозвалась Зина и посмотрела, как Дудаков последовал ее совету.
Жаждущая парочка скрылась за деревьями.
– Вай, какое красивое имя - Зина!
– восхитился Роман.
– Ты - армян?
– догадалась Зина.
– Армян, армян!
–
– А почему в Москве?
– Потому что я здесь живу, золотце ты мое.
– Армян должен в Армении жить, - убежденно сказала Зина.
– Тогда бы я тебя не встретил.
– У вас что, красивых женщин нет?
– Почему же, есть. Но таких красивых, как ты, - нет, - сказал Роман и осторожно погладил могучее ее бедро. Зина для порядка отстранилась.
– И это все такому маленькому человеку!
– У вас на юге хорошо. Тепло все время и фрукты, - не желая говорить про маленького человека, мечтательно произнесла Зина.
– Хочешь поедем?
– предложил Роман, бурно задышал, сбросил с плеч уже ненужное одеяльце и кинул его на песок.
– Ложись!
– Зачем?
– испуганно поинтересовалась Зина.
– Отдыхать будешь! Как на юге!
– Зачем мне это?! Я послезавтра на настоящий юг еду!
– Согласна, значит?!
– завопил Роман.
– И не с тобой вовсе, а сама по себе.
– Зина, любовь моя, я к тебе приеду!
– А я вот и не скажу, где я буду.
– Тогда я тебя здесь буду ждать, можно?
– А я вот возьму и навсегда там останусь.
– Не надо, - взмолился он и поднял на нее глаза. Слезами наливались эти глаза, слезами!
Зина погладила его по голове и спросила с надеждой, проведя ладонью по жестким его волосам:
– Ты - страстный?
Уже хорошо принявшие, Дудаков и Сергей стояли у мраморного столика и смотрели на серый асфальт за окном, на синий троллейбус, на зеленые деревья. Картинка была яркой-яркой, как всегда с поддачи.
– А то переходи к нам в институт. Там начальник отдела кадров - мой кореш, - предложил после молчания Сергей. Они уже обдумывали возможность не расставаться никогда.
– Ты-то инженер. А я кем там буду? Старший помощник младшего дворника? Нет, я лучше у себя куковать останусь.
– Ну и сколько у вас там зарплата?
– А что зарплата, что зарплата? Мне много не надо.
– Такую бабу имеешь, и денег, говоришь, тебе не надо! Не верю я тебе, Митяй! Такая профурсетка денег много требует!
– Она мне не баба, она мне друг, - заявил Дудаков и заволновался, вспомнив: - Твой кавказец там не того? Руками чтоб?..
– Руками - не страшно, - заверил его Сергей.
– И руками - запрещено!
– У тебя, у завскладом, все запрещено, все под замком. А она женщина молодая, ей удовольствия подавай.
– Я ей дам удовольствия! Пошли-ка на пляж!
– С собой возьмем?
– советуясь, спросил Сергей.
– В палатке, - решил Дудаков.
И они, отоварившись в палатке, двинулись на пляж.