Заброшенный город

Эм Рина

— Элли, оно же зеленое! Как такое растение может быть мертвым?!

— Не веришь? Сам посмотри, — предложила она.

Я подошел к ней и прикоснулся к листку. Странное ощущение — он был абсолютно гладким, и будто не живым. Но ведь он же зеленый!

— Может это такое растение? — неуверенно предположил я.

— Оно мертвое, Сэм! — закричала девушка. — Мертвое, но выглядит как живое! Ты понимаешь?! Тут кругом все мертвое — железные чудовища, голоса, даже растения!

— Ну, ну, успокойся, — я прижал ее к себе. Эллориэль буквально била дрожь. — Все хорошо. Они не опасные.

—

Ты ууверен? — пробормотала она.

— Сейчас еще разок гляну, чтоб убедиться, — я перешел на магическое зрение. Растение отсвечивало синим,

Эллориэль в моих руках — зеленым. На всякий случай я оглядел здание еще раз, задрав голову к потолку. Но увидел лишь синюю толщу над собой и ни одной алой искры.

— Сэм, ну наконец-то, — сказали мне голоса. — Мы ждем тебя наверху, хватит бродить по холлу.

— Где лестница? — спросил я.

— Лестница не нужна, Сэм, — раздалось что-то похожее на смех. — Подойди к двери в центре холла и приложи ладонь к стене.

Я кивнул, хотя и знал, что они меня не видят. И способны ли они вообще видеть? Ведь они сами сказали, что мертвые. Я подумал, стоит ли говорить об этом Эллориэль? Девушка итак напугана… если услышит, что нас ждут умершие мураки, совсем испугается. Самому мне не было страшно, скорей любопытно. Вернув нормальное зрение, я сказал:

— Элли, тут безопасно, пойдем, — и потянул ее тем самым дверям.

Когда я приложил ладонь, перед нами открылась крошечная комнатка. В первый момент мне показалось, что нас встречают мои сородичи. В комнате стояли люди с фиолетовой кожей. А через пару секунд я понял, что это зеркала и в них мое отражение. Тогда я рассмеялся, схватил упирающуюся Эллориэль и закинул ее в комнатку. Дверь, через которую мы вошли закрылась и мы ощутили движение, словно поплыли вверх. Эллориэль закричала от ужаса и ничего не хотела слушать. Перестала кричать она лишь тогда, когда двери со звоном открылись. Мы оказались совсем в другом месте — вместо сверкающего холла, перед нами открылся серый коридор.

— Магия мураков, — сердито бросила Эллориэль.

Двери волшебной комнатки закрылись. Мы оказались в темном коридоре. Под потолком один за другим, начали включаться светящиеся шары. Будто бы они чувствовали наше приближение и эльфийка повторила:

— Магия мураков.

Я был очарован всем этим — волшебными комнатами, магическим светом, светящимся так ярко и ровно. Мы дошли до конца коридора и оказались на развилке. Едва мы вышли из-за угла, как шары света вспыхнули по обе стороны от нас, и дверь впереди разъехалась в стороны. Женский голос в комнате произнес:

— Добро пожаловать домой Сэм.

Эллориэль вздрогнула. Я вошел внутрь, приготовившись увидеть оживших мертвецов, моих сородичей, но никого в комнате не было.

— Эй, где вы? — позвал я. В этот момент под потолком вспыхнули лампы, а передо мной, в воздухе, возникло прозрачное стекло.

Оно вспыхнуло, будто освещенное изнутри, а потом там появилось лицо женщины. Фиолетовокожее, как и мое. Увидев меня, она улыбнулась и протянула руки, словно хотела обнять:

— Ну вот, наконец то ты добрался до нас, Сэм. Мы рады видеть тебя.

— Кто вы? Я вижу только вас одну, — пробормотал

я.

— Вокруг посмотри, — пискнула Эллориэль и я увидел множество других стекол, сияющих в комнате и на каждом было лицо. Фиолетовая кожа расы мураков и светящиеся синим глаза.

— Весь цвет нашей расы приветствует тебя, — улыбнулась женщина. — Садись, Сэм, нас ждет долгий разговор.

— Хорошо, — пробормотал я оглядываясь по сторонам, но ничего похожего на стул не было. В этот момент в углу пришло в движение странное сооружение на одной ножке и крошечных колесиках. Зажужжало и подъехало ко мне.

— Итак, Сэм. Я последний из архитекторов города. Поэтому меня и попросили обратиться к тебе…

— А где вы? — спросил я, вертя головой во все стороны. — Может быть будет лучше, если вы выйдете ко мне сами?

— Увы, это невозможно, Сэм, — вздохнула она. — У нас была война и все мы погибли. Я мертва уже много лет.

— Но вы же говорите со мной! — не выдержал я.

— С тобой говорит часть моего сознания, заключенная в сеть. Таким образом мы можем общаться. В сети живут части разума и других членов нашего общества. Мы собрали все знания, которые могут быть полезны тебе, и всех, кто сможет тебе помочь. И все мы ждем тебя тут уже очень давно.

— Хорошо, — проговорил я, хотя на самом деле не понял ничего. Что за сеть? И как можно в ней заключить часть разума? Эллориэль видимо тоже ничего не поняла потому, что она села в углу на пол и сжалась причитая:

— Мертвецы! Кругом одни мертвецы.

— Итак, ты знаешь, что мы не из этого мира. Наша родина не похожа на этот мир и расположена она очень далеко отсюда. К сожалению, наша родина мертва. Мы погубили ее своими технологиями.

— Чем? — переспросил я.

— Ох, ты же ничего об этом не знаешь. Но ничего, разберешься со временем, — сказала женщина.

— А вы пока в двух словах объясните, что такое эти ваши технологии.

— Нууу… Я попробую. Технологии помогали нам строить такие вот дома, создавать разные прекрасные вещи, которые делают жизнь проще и приятней.

Я кивнул.

— Но у технологического развития есть и побочный эффект — загрязняется окружающий мир. Наша вода стала непригодной для питья, а воздух для дыхания. Слишком много мы слили в наши реки грязной воды и плохого дыма выпустили в воздух. И поэтому наш мир умер. Вода и воздух там непригодны для жизни, животных не осталось, даже насекомые погибли. Какое-то время мы пытались выжить в городах, закрытых стеклянными куполами, но… Но жить так слишком трудно. Нас начали преследовать болезни и стало ясно, что нам нужна новая родина. Однажды мы нашли этот мир и все, кто выжил переселились сюда…

— Я не понял, для чего вы отравили свой мир? — переспросил я.

— Мы… как бы тебе это сказать? Мы делали много всяких вещей… Одежда, машины, компьютеры, лекарства, оружие.

Самые разные вещи, которых ты и не можешь сейчас представить.

— То есть, — снова перебил ее я, — вы отравили свой мир ради одежды и вещей?

— Ну… не совсем так. Ради легкой жизни. Но ты и не представляешь себе все эти вещи…

— Это было очень глупо, — нахмурился я. — Никакие вещи не стоят целого мира.