Заброшенный рай
Шрифт:
Пока не зазвонил его телефон и он не выдохнул, закатив глаза. Джин надел блютуз и начал что-то быстро тараторить на корейском сквозь зубы. Всё что я различила — это то самое "комаво", больше похожее на рык.
— Что случилось?
— Как ты смотришь на то, чтобы поужинать жаренным мясом в местной забегаловке, вместо шикарного ресторана?
Я прыснула со смеху, а он продолжил:
— Мои оболтусы затеяли пьянку в увольнении… Это традиция…
Он оправдывался так мило, что мне уже было плевать куда ехать
— Там будет Бён?
— Да, — он как раз сворачивал на другую улицу, когда прищурился и посмотрел на меня. — А зачем тебе Слюнявчик?
— Ну, он просто такая милаха! И сказал, что я красивая.
— Сказал, что красивая, значит?
— Да, а что? Ты мне такого не говорил между прочим… — я наигранно надула губы, и показала ему язык.
— Хм… Ну хорошо! Мы это запомним, так уж и быть.
Ехали мы примерно ещё пол часа, пока не очутились на одной из улиц, которая примыкала к реке. Отсюда был виден тот самый Радужный мост, который сейчас, хоть и был словно гигант на фоне города, но ничем не отличался. Пока… Он не начал выпускать воду из своих перекрытый словно фонтан.
— Господи…
— Нет, это просто мост. Вечером это будет "господи.."
Джин хохотнул и отдал ключи от машины, какому-то пареньку, которого мы и ждали не далеко от закусочной, где собрался его взвод.
— Что? — я приподняла в удивлении брови, когда парнишка резво сел за руль и куда-то укатил на "тойоте" Джина.
— Водитель на час, — пояснил Джин и потянул в сторону входа. — Я же не буду смотреть, как ты будешь напиваться и просто слюни пускать.
— Господин Ван, так вы скрытый алкозависимый?
— Нет, я скоро стану "Мило зависимым"…
Мы вошли в помещение кучно обставленное столиками, прямо на которых люди сами жарили себе мясо. Я признаться опешила. Это что же я плачу, да ещё и сама себе готовлю еду?
Пока я рассматривала, как дикарка всё вокруг, Джин подвёл меня к длинному столу за которым сидели одни мужчины.
— Мамочка…
Они подорвались со своих мест при его виде, и громко что-то прокричали так, что даже люди обернулись. Но Джин не растерялся и шикнув на них, что-то ответил.
Этот языковой барьер меня начал немного смущать, и тут я услышала голос Бёна.
— Госпожа Мила, наконец-то вы приехали.
Я поклонилась всем и парни начали опять подниматься и кланяться в ответ. Джин же в это время спокойно помог снять мне пальто, и сам стянул своё.
— Итак, Слюнявчик! — мы сели, и он закатав рукава рубашки, налил себе белой мутной жидкости от которой несло взбродившим суслом. — За ваш сегодняшний экзамен по английскому языку!
Парень справа, что-то ошарашенно взвизгнул, на что Джин покачал головой:
— На английском, Мин Хо! Иначе если госпожа Герман перейдёт на свой родной язык, я заставлю выучить вас и его!
— Слушаюсь, капитан!
— Вольно!
Бён тут же пересел ближе к нам и налил мне той же белой субстанции.
— Мила, — Джин пытался меня остановить, но я уже успела опрокинуть весь стакан и почувствовала, что задыхаюсь. — Черт! Я ж только хотел сказать, что это маколи. Аккуратнее с ним!
— Мгм…
Все за столом начали смеяться, после моего вымученного кивка. Затем рассмеялась и я, правда как только в мою тарелку бережно положили мясо и дали стакан с водой.
Пока мы сидели, я наблюдала за тем, как он общается со своими солдатами. Это было забавно, ведь сегодняшний вечер это не просто традиция посидеть в компании, это традиция нажраться, проще говоря.
Но сколько бы Джин не выпил, пьяным я его не считала. Я же старалась ловить каждый момент. Запоминать повеление этих людей. То как они реагируют и отвечают. Что можно им говорить, а что их ментальность отвергает. Это было очень интересно.
Но и я не сидела молча, несколько раз рассказав о том, в каких местах мне довелось побывать и что увидеть. Было много вопросов про то откуда я, и где вообще это. На что я смеялась и пыталась объяснить где находиться мой дом.
Уже стоял глубокий вечер, когда мы высыпали на улицу, и Бён весело пел песню на русском про "остров невезения". Правда он запомнил-то три слова всего: остров невезения есть. Это было забавно и смешно.
— Они такие хорошие, улыбчивые…
— Это потому что ты была со мной, — Джин нагнулся и легко поцеловал меня.
Замёрзшие губы начала согревать кровь, что потоком хлынула от сердца туда, где была его ласка.
— Обернись… — теплое дыхание коснулось моего лица, словно горячий летний ветер, и я обернулась.
Передо мной был тот самый мост, который теперь светился словно ночная радуга.
— Господи…
— А я говорил… — от того, каким тембром это было сказано у моего уха, от мочки, по шее и позвоночнику побежал спазм, который заставил меня, шумно выдохнуть.
— Поехали домой!
— Прогуляться не хочешь? — он обернул меня обратно и положил руку на затылок, зарывшись в волосы.
Всё, чего я хотела после этого прикосновения это ещё раз ощутить как он оттягивает их назад и с силой сжимает в кулак.
— Хочу…
Это всё алкоголь! Нужно хоть немного проветриться, иначе я наброшусь на него действительно, как самка богомола.
Мы всё-таки сели в такси, а всему виной он! Кто ж его просил захмелевшую девушку, заставлять тяжело вздыхать от одного только своего вида, когда он улыбается?
Дом встретил нас тихой темнотой. Я так не хотела нарушать это, что когда Джин попытался включить свет, я остановила его, обвив руками и буквально заставив этого не делать.
— Вам явно нельзя пить маколи, госпожа Герман!