Забудь обо мне
Шрифт:
Перед глазами все расплывается.
Колени судорожно сходятся и снова расходятся.
Я пытаюсь поймать последние искры оргазма еще хотя бы парой движений, но Андрей жестко поднимает мои бедра и ссаживает меня вниз, чтобы его мокрый член туго ударился об мой дрожащий живот.
Мои пальцы понимают, что нужно до того, как эта мысль приходит в голову.
Я снова обхватываю его член ладонью, сжимаю и начинаю быстро двигать рукой вверх и вниз.
В такт его дыханию, которое тут же становится рваным и частым.
Мне
— Черт, Алиса, — Андрей откидывает голову назад.
Бедрами вверх, поддаваясь моим движениям.
Он кончает сильно и в унисон толчкам спермы, которые растекаются по его члену и моим ладоням, дрожит всем телом.
Дыхание наглухо застревает в моей груди.
Потому что эту минуту мне хочется заморозить навечно.
Потому что, кажется, от этого я так отчаянно убегала…
Глава тридцать седьмая: Сумасшедшая
Я, как любая женщина, люблю иногда пофантазировать, какой была бы моя жизнь, если бы в ней был тот самый идеальный мужчина. Как мы будем вместе смотреться на совместных фото, как будем проводить время, кто будет готовить, кто будет приставать к тому, кто готовит. Много-много всяких романтических глупостей, из которых, как мне кажется, и начинают складываться крепкие отношения.
То, что начинается как влюбленность — яркое, сумасшедшее и фееричное, а потом медленно немного утихает, уже не обжигает так ярко, но греет сильнее и становится глубже.
Наши с Андреем зимние праздники — лучше, чем все, что я могла представить.
Мы валяемся в кровати, смотрим фильмы, обычно прерываясь где-то на середине, чтобы заняться сексом или утроить очередной акт гастрономических изысков — Андрей смеется, что то, как я готовлю, должно называться именно так. Потому что я на его кухне — волшебница, колдунья и просто фея.
И пару раз, когда ему казалось, что то, что на сковороде, сгореть не может, он испытывал на прочность тумбу и стол.
Правда, это стоило разбитой посуды и подгоревшего ужина, но зато мы ели сидя прямо на полу, перемазанные в соус, довольные и без вилок, изображая пещерных людей.
А потом убирали все это в две пары рук.
Мы ходили гулять, ели фаст-фуд прямо на ходу, пили не самый вкусный, но зато согревающий кофе.
И, раз уж договорились в этом году обходиться без подарков — у меня были его ключи, у него — украшения на елку — то в магазине вязаных изделий из натуральной шерсти альпаки купили два одинаковых шарфа.
Кажется, еще никогда в жизни я не делала столько селфи и не снимала столько видео о том, как проходят мои праздники.
Потому что в этом идеальном выстраданном счастье хотелось просто утопиться.
И поэтому, когда в последний вечер перед началом
Андрей предлагал остаться, но я сама отказалась.
Потому что, вроде как, он давал мне ключи в знак доверия, но разговоров о моем переезде не было. И, хоть мне не хочется с ним расставаться, будет неправильно продолжать «жить» в квартире, куда тебя официально жить не приглашали.
Март, как обычно, довозит меня до подъезда, но мотор не глушит.
Я почему-то только сейчас замечаю, что из-за своей вечной рассеянности забыла пристегнуться, и мысленно даю себе обещание быть внимательнее.
Пытаюсь, наверное, переключиться на любую безопасную тему, лишь бы не думать о том, что каждый раз, когда мы с Андреем расстаемся, обязательно что-то случается.
— В среду ночуешь у меня, — напоминаю о наших планах, когда Андрей тянется, чтобы поцеловать меня на прощанье.
Он кивает, целует очень нежно, до сих пор иногда в шутку спрашивая разрешения, вспоминая мне нашу первую игру.
До среды он много работает над новым проектом.
Я знаю, что теперь нет повода вспоминать прошлое, но каждый раз, когда всплывает разговор о «поздней работе» я вспоминаю голос Дины в трубке, вспоминаю, что по возрасту и статусу она подходит Андрею больше, чем я.
— Я все время буду на связи, Алиса, — обещает Андрей. Уже научился понимать, когда я кисну, хоть я особо и не маскируюсь. — Завалю тебя пошлыми селфи из рабочего туалета — так и знай.
Делаю строгое лицо, делаю вид, что прокалываю палец и записываю его обещание кровью на невидимом пергаменте, еще раз целую и быстро, не оглядываясь, выхожу из машины.
Радует только то, что какими бы яркими и приятными не были выходные, а они все равно порядком меня вымотали, так что сразу после душа и сообщения Андрею с пожеланиями сладких снов выключаюсь.
Снится какая-то ужасная глупость, что за мной гоняются злые то ли собаки, то ли волки.
Я пару раз просыпаюсь, проверяю телефон, а потом засыпаю обратно.
Чтобы в конце концов открыть глаза в начало шестого утра и понять, что со мной что-то не в порядке.
Голова очень болит.
И суставы крутит, как будто я неделю заколачивала сваи голыми руками в мерзлую землю.
Но температуры нет и повода бежать в поликлинику за больничным — тоже.
Это просто усталость. Все-таки в моей жизни целый год не было таких марафонов с плотной программой «физической нагрузки» и целыми бессонными ночами.
Понедельник проходит как в тумане — делаю все на автомате, прихожу в себя и отвечаю на сообщения Андрея, которые он, как и обещал, исправно шлет мне по паре штук в час, развлекая то красивыми сексуальными селфи, то разговорами о том, как придет ночевать в мою «холостяцкую берлогу».