Забудь обо мне
Шрифт:
Вот она — лучшая иллюстрация нашего общения.
Всегда он говорит какую-то свою мужицкую хрень и играет мускулами. Никакого изящества.
Тяжеловоз — это вам не ахалтекинский скакун.
[1] Тактико-технические характеристики
Глава пятая: Бармаглот
Каждый раз, когда она начинает зарываться и делать вид, будто трах с ней — единственная цель моей жизни, приходится ее притормаживать.
Грубо, потому что иначе до Зайца не дойдет,
Молодая она еще.
Папина дочка. Максималистка. С претензией на принца.
Вовка хорошо воспитал дочь, вложил правильные мысли и взгляды на жизнь, но Заяц все равно — цветок в колбе родительской любви.
Косячит постоянно.
Справедливости ради — как и все ее ровесницы. И, надо отдать ей должное, по крайней мере, не творит совсем уж откровенную дичь.
Остаток дороги мы едем молча. Сначала Заяц, уставившись в окно, врубает тотальный игнор, потом у нее пиликает телефон, и Алиса «уходит» в него с головой: что-то энергично набирает, улыбается, прикусывает губу, рассматривая что-то на экране, морщит нос и прикрывает ладонью рот, чтобы спрятать откровенный смех.
Она реально что ли подцепила очередного великовозрастного «правильного мальчика»?
Где она их только находит, этих моральных инвалидов.
Я подвожу Зайца до дома.
Она так увлечена своим «романом с телефоном», что молча выходит из машины и бегом поднимается по ступеням на крыльцо.
Открываю дверцу и кричу ей вслед:
— Зай, сумку забыла.
Алиса поворачивается на пятках, поджимает губы, явно не в восторге от того, что ей все-таки придется хотя бы формально, но сказать мне спасибо. Забирает вещи, цедит сквозь зубы что-то невнятное и, пока топчется, пытаясь как-то справиться одновременно и с сумкой, и с телефоном, и с наушниками, успеваю выйти и забрать у нее сумку.
— Она не тяжелая.
— Я до двери донесу, Заяц. Не бойся — на чай напрашиваться не буду.
Алиса, даже не глядя на меня, пожимает плечами.
В лифте нарочно становится у дальней стены, а, когда двери открываются, пулей проскакивает мимо меня.
— Ну и кто на этот раз? — не могу не поддаться сарказму.
Заяц ставит сумку на порог, поворачивается и в своей излюбленной позе — с руками за спиной а-ля девочка-припевочка — идет ко мне. Становится так близко, что почти касается грудью. На меня эти ее детсадовские фокусы уже давно не действуют, но чтобы не оставлять Зайца голодной, опускаю взгляд в декольте ее сарафана.
— На этот раз, Марк Игоревич, у меня, как вы выразились, безусый мальчик.
— Не курит, матом не ругается, отбой в двадцать два ноль ноль? — перечисляю примерный набор ее лекал.
Она же выросла у меня на глаза, я видел ее «принцев». Алиса только думает, что выбирает взрослых степенных мужиков, а по факту там всегда то голова есть — яиц нет, то яйца есть — башка не на месте.
— И еще носит джинсы с подворотом и кеды без носков, — скалится мелкая засранка.
— Заяц, ну на хрена тебе это?
— Хочу большой
Все-таки приходится отойти, выдержать прямой взгляд, вопросительно вскинутые брови.
— Заяц, говорили ведь уже. Я не разведусь. Остальное — что хочешь.
Алиса нарочито медленно растягивает губы в джокерской улыбке.
— А мне ничего от вас и не нужно, Марк Игоревич. У меня на вас даже волосы на руках не встают. Спасибо, что подвезли. Привет жене!
Домой я возвращаюсь раздраконенный, надеясь, что после вчерашнего разговора жена не будет раздувать вроде как утихший скандал.
Мила выбегает навстречу, бросается на шею.
Говорит, что соскучилась.
В конце года ей будет тридцать семь, но выглядит она на пять с плюсом. Салоны, уколы красоты, фитнес — она знает, как поддержать молодость и не превратиться в карикатуру.
— Мил, мне бы поспать. — Аккуратно, но настойчиво отодвигаю ее за плечи, когда Мила недвусмысленно тянет меня в сторону спальни. — Правда устал.
— А я тебя уложу, — мурлычет она, стаскивая с меня футболку.
Мне грех жаловаться на либидо — все прекрасно стоит и работает, даже если действительно не до секса и тупо хочется отоспаться.
Но свою порцию «спереди и сзади» Мила получает.
А я немного расслабляюсь после: «У меня на вас не встает».
— Марк, господи, какая прелесть!
Я не сразу понимаю, почему жена, которая минуту назад пошла разбирать мою походную сумку, вдруг вбегает в комнату и прыгает на меня, словно девочка, нашедшая под едкой самую красивую куклу.
Приподнимаюсь на локтях.
Замечаю, что Мила вертит в руках белую тисненую коробочку с золотым бантом.
Ёб твою мать.
Я купил эту хрень в каком-то жутко элитном парфюмерном бутике. Духи в красивом позолоченном флаконе, и к ним — подвеска в виде кроличьей головы из розового золота с россыпью маленьких бриллиантов.
Это был подарок Зайцу.
Судя по аккуратному банту, который только что очень неаккуратно развязала Мила, Заяц к подарку даже не притронулась.
Когда она успела сунуть его обратно мне в сумку?
Мила убегает примерять подвеску на браслет, а я тянусь за телефоном и, чуть не разбивая экран пальцами, пишу Алисе: «В следующий раз, если тебе срать на мои подарки, лучше отдай подружке. Что и когда дарить жене, я и так знаю».
Заяц и не думает отвечать.
Только ближе к вечеру, когда, наконец, просыпаюсь после крепкого шестичасового сна, вижу входящее сообщение от нее: «В следующий раз, Марк Игоревич, лучше привезите куклу».
Глава шестая: Март
Если бы несколько дней назад меня спросили, происходит ли в моей жизни что-то интересное, я бы пожал плечами, вздохнул и сказал: «В моей жизни происходит только работа».
Звучит скучно, но правда вообще редко бывает интересной и яркой.