Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799 – 1800

Чудинов Александр

«Похоже, гражданин генерал, я плохо соответствую вашим намерениям относительно гражданского и военного управления Александрией. Все эти промахи и оплошности, которые вы, очевидно, ставите мне в вину, я связываю с состоянием своего здоровья. Рана моя действительно совершенно зарубцевалась, но головные боли не проходят, и вызываемые ими жестокие страдания часто заставляют меня запираться в комнате. Мне прописан режим, я его соблюдаю, но состояние мое не улучшается.

Вследствие этого прошу вас, гражданин генерал, разрешить мне не ехать в мою дивизию, раз вы не считаете это нужным, а немного отдохнуть и сменить обстановку в Розетте. Мне это кажется совершенно необходимым.

Гражданин Дюбуа [97] , который, как вы найдете, весьма изменился, сообщит вам на сей счет все подробности, что, без сомнения, убедит вас согласиться с моей просьбой. Я вновь приму командование над Александрией, как только почувствую себя лучше или в случае какой-либо угрозы городу» [98] .

97

Антуан

Дюбуа – военный хирург.

98

Kl'eber en 'Egypte 1798–1800. T. 1. P. 327–328.

Не дожидаясь ответа Бонапарта, Клебер два дня спустя, 19 сентября, ставит его перед фактом, слагая с себя полномочия командующего округом:

«Я только что, гражданин генерал, передал командование над Александрией генералу Манкуру [99] ; мое здоровье в настоящий момент не позволяет мне этим заниматься. <…> Позвольте мне, гражданин генерал, настаивать на своей просьбе об отъезде в Розетту, чтобы там немного отдохнуть и сменить обстановку. Мне крайне необходимо то и другое» [100] .

99

Жан-Батист Феликс Манкур де Розуа, бригадный генерал, комендант Александрии. В марте 1799 г. отправлен Бонапартом во Францию из-за профессиональной непригодности.

100

Kl'eber en 'Egypte 1798–1800. T. 1. P. 339, 341.

Еще через три дня, 22 сентября, опять не дожидаясь ответа на предыдущее послание, Клебер поднимает ставки всё выше и привлекает к разрешению спора с главнокомандующим генерала Каффарелли, через которого он в свое время и получил приглашение Бонапарта принять участие в Египетском походе:

«Вы поручили генералу Каффарелли, гражданин генерал, сделать мне предложение сопровождать вас в дальней экспедиции. Ваше имя, ваша слава и моя признательность вам за то доброе мнение, которое вы, не будучи со мной знакомы, обо мне составили и высказывали, побудили меня дать согласие, не колеблясь ни минуты. Сегодня состояние моего здоровья и страдания, причиняемые мне последствиями ранения, не позволяют мне больше сопутствовать вам в вашей блистательной карьере, и я точно так же обращаюсь к генералу Каффарелли, чтобы получить ваше согласие на мое возвращение во Францию. Примите, гражданин генерал, благосклонно то, что он скажет вам на сей счет» [101] .

101

Ibid. P. 341–342.

Возможно, тогда же Клебер написал Каффарелли и те слова, которые дошли до нас в переложении Рене Николя Дюфриш Деженетта, главного врача Восточной армии:

«В Египте я иду не в ногу. Я не умею ходить так, как это понравилось бы главнокомандующему, а его рука недостаточно сильна, чтобы заставить меня идти иначе. Когда два таких человека, как он и я, не могут найти между собой общего языка, им лучше мирно расстаться» [102] .

Понимая, что еще немного – и он потеряет Клебера безвозвратно, Бонапарт поспешил пригласить эльзасца в Каир, чтобы лично или с помощью Каффарелли убедить его сменить гнев на милость:

102

Souvenirs d’un m'edecin de l’exp'edition d’'Egypte. Paris, 1893. P. 30.

«Генерал Каффарелли передал мне, гражданин генерал, ваше пожелание. Я крайне огорчен вашим нездоровьем. Надеюсь, вам станет лучше от воздуха Нила, и, покинув пески Александрии, вы, быть может, найдете наш Египет не таким уж плохим, каким он мог показаться сначала. <…> Я, поверьте, желаю вашего скорейшего восстановления и высоко ценю ваше уважение и вашу дружбу. Боюсь, что мы немного повздорили, но вы проявите несправедливость, решив, что я из-за этого не страдаю. Над землей Египта облака если и появляются, то рассеиваются в течение шести часов. С моей стороны, если они имели место быть, то рассеялись и вовсе за три. Уважение, которое я к вам питаю, не уступает тому, что вы мне когда-то засвидетельствовали» [103] .

103

Н. Бонапарт – Ж. Б. Клеберу, 4 октября 1798 г. – Bonaparte N. Correspondance g'en'erale. T. 2. P. 504.

Александрийская «ссылка», как однажды Клебер назвал свое пребывание в этом городе [104] , завершилась. По приглашению главнокомандующего он 18 октября [105] отправился в Каир, еще не догадываясь, что главные испытания для его отношений с Бонапартом ждут впереди.

Сирия

Дорога из Александрии заняла у Клебера

три дня, и 21 октября в 23 часа он приехал в Булак, пригород Каира, где узнал, что столица охвачена бунтом [106] . Это было Первое Каирское восстание, спровоцированное известиями о том, что Османская империя в ответ на захват Бонапартом Египта объявила Франции войну и что султан призвал мусульман к джихаду. Утром следующего дня Клебер прибыл собственно в Каир, где стал свидетелем завершающей стадии действий французских войск против мятежников. К вечеру 22-го восстание полностью подавили. Очевидно, что в столь чрезвычайных обстоятельствах выяснять отношения с главнокомандующим Клеберу оказалось неуместно.

104

Ж. Б. Клебер – Н. Бонапарту, 12 июля 1798 г. – Kl'eber en 'Egypte 1798–1800. T. 1. P. 118.

105

Kl'eber J. B. Carnet d’'Egypte // L’etat-major de Kl'eber en 'Egypte 1798–1800. Paris, 1997. P. 3.

106

Ibid.

В последующие же недели у них едва ли имелось много возможностей для общения, поскольку Бонапарт действительно дал Клеберу время познакомиться с «другим» Египтом, отличным от тесной и пыльной Александрии, и в последующие недели ничем его не загружал. «Не имея никаких дел в Каире, я занимался украшением дома и сада, а также закончил первую книгу своих мемуаров о Вандее» [107] , – пометил Клебер в записной книжке.

В декабре 1798 г. французы перехватили письмо великого визиря Османской империи Юсуф-паши к предводителям мамлюков Ибрагим-бею и Мурад-бею, первый из которых стоял со своими войсками на сирийско-египетской границе, а второй в Верхнем Египте вел маневренную войну против дивизии генерала Дезе. Из этого письма командование Восточной армии узнало о подготовке комбинированного наступления турок на Египет – со стороны Сирии по суше в сочетании с высадкой десанта на Средиземноморском побережье. Бонапарт принял решение разбить как можно скорее турецкие силы в Сирии, чтобы успеть вернуть войска в Египет до наступления сезона, благоприятного для высадки десанта. Встал вопрос о том, кому доверить командование Сирийской экспедицией.

107

Ibid.

Процитирую записную книжку Клебера, где он делал пометки для будущих мемуаров о Египетском походе (так никогда и не написанных):

«Утром 2 нивоза [22 декабря] Каффарелли заглянул ко мне и сказал:

– Я пришел к вам узнать, не будет ли вам угодно возглавить экспедицию в Сирию?

– Думаю, командование ею должно принадлежать мне по праву, если главнокомандующий не решит сам возглавить ее. Но будет он руководить или нет, меня вполне устроило бы участвовать в ней.

– Я скажу об этом главнокомандующему, который не знает, позволяет ли вам здоровье действовать. Однако выступать надо не мешкая.

– Я готов.

– Идите тогда к генералу и поговорите с ним. – Я зайду к нему этим вечером, и т. д.

Я пришел на ужин к главнокомандующему, который готовился на следующий день отъезжать в Суэц. Меня очень удивило его предложение поехать с ним:

– Но Каффарелли этим утром говорил мне о моем предстоящем отъезде в Дамьетту и Катию…

– У нас будет достаточно времени после возвращения.

Я приготовился ехать в Суэц, но подумал, что мне здесь еще надо уладить дела до отбытия на кампанию, и на другой день попросил позволить мне остаться в Каире до его возвращения. Он согласился и доверил мне общее командование, пока он не приедет» [108] .

108

Ibid. P. 3–4.

Как видим, Бонапарт, прекрасно разбиравшийся в человеческой психологии, сделал Клеберу предложение, от которого тот с его одержимостью идеей служения во славу французского оружия не мог отказаться. Действительно, что может быть более славным, чем возглавить поход в Святую землю?! В результате, чтобы получить командование экспедицией, Клеберу пришлось снять с повестки дня вопрос о своем нездоровье и о возвращении из-за него во Францию. И тогда хитрый корсиканец, добившись своего, несколько дней спустя объявил, что сам возглавит Сирийскую экспедицию. На сей счет Клебер пометил в записной книжке:

«Заговорили о походе в Сирию и стали готовиться к нему. Все полагали, что командовать им буду я. Это, возможно, уже был вопрос решенный. Но Бонапарт, который что-то доверяет кому-либо только тогда, когда обстоятельства не позволяют ему сделать это лично, решил, в конце концов, что будет командовать сам» [109] .

Клеберу предстояло принять участие в походе только в качестве командира дивизии. 21 января 1799 г. он отправился по Нилу в Дамьетту, где размещались его войска, и прибыл туда 23-го [110] .

109

Ibid. P. 3.

110

La Jonqui`ere C., de. L’exp'edition d’'Egypte. T. 4. P. 100, note 2; 117.