Забытая Атлантида [дилогия СИ]
Шрифт:
Милана слушала, не перебивая. Жалобы Гарат ей приходилось периодически выслушивать.
— Я хочу побыть девушкой, которую любит мужчина! Хочу встречать с ним рассвет, смотреть закат солнца, любоваться небом, по которому бегут белые облака, бродить в лесу, подернутому туманом…
— Ты, Гарат, имеешь мужа…
— Имею! Только он такой же, как и я! Холодный и молчаливый. Несколько дней мы были счастливы. А теперь мы мало с ним разговариваем. О чем? Он знает почти все, что и я. Он замкнут на своей идее. Он часто не знает, что сейчас: день или ночь. Он мало обращает на меня внимания, еще меньше уделяет мне внимание
Гарат тяжело вздохнула:
— А ты представляешь себе, что это такое: быть звездной матерью в семнадцать лет?! Смотреть на все окружающее взглядом старухи, которой девяносто, нет девяносто тысяч монколосолан? Мне тоскливо, Милана!
— А чем занимается твой муж?
— Он архитектор в этом воплощении. Он задумал призвать весь народ Россов на Таэслис из других миров. Для этого он вычисляет формы для объемного построения формул Соннат. Это огромные сооружения с квадратным основанием и тремя гранями, соединенные вверху острием. Алрас считает, что их будет видно в других мирах через матрицу Таннос.
— И какой же высоты должны быть эти постройки? — спросила Милана, которую заинтересовали эти таинственные сооружения.
— Чуть меньше половины полета стрелы.
— Тогда они будут высотой почти до неба! — восхитилась Милана.
— Только из камня, — добавила Гарат.
— А где они будут построены?
— Алрас еще не решил, — ответила Гарат. — На их постройку пойдет много тысяч каменных блоков.
Милана промолчала, представляя себе гигантскую постройку.
— Милана, я хочу попросить тебя о помощи.
— Чем я могу помочь тебе, Гарат?
— Я хочу ближе узнать тинийцев. Очень близко. Как ты на празднике Ур-Ана. Понимаешь меня?
— Но, Ваша Вечность… — Милана даже не нашла слов.
— Я хочу понять тинийцев! — продолжала Гарат. — Почувствовать их. Узнать их души, пропустив через свое сознание. Я хочу все о них знать. Я хочу, что бы ты сопровождала меня, и никто не догадался, зачем мы поехали. Ты мне поможешь?
— Что я должна сделать?
— Нас тут никто не знает. Возьмем лошадей и уедем вечером из Тарса, переодевшись в одежду тиниек. Найдем молодых поселян-пастухов. И получим удовольствие, которое мужчины нам любят дарить, — Гарат лукаво склонила голову.
— Если ты настаиваешь… А почему нет? Пожалуй, я не против маленького приключения! — рассмеялась Милана.
Гарат обняла Милану за плечи и прижалась к ней.
— Ты моя единственная подруга, с которой я перестаю быть посланцем Времени.
Вечером они, оседлав лошадей, выехали вдвоем из лагеря. Они оделись как охотники: короткие туники, сандалии на ремнях вокруг икр, плащи. Взяли луки и колчаны со стрелами, ножи.
Большого труда стоило стражам запретить сопровождать их. Мон-монкейтор Айлис, отвечающий за безопасность Великой Ал-Ма хотел было нарушить ее приказ, и снарядил пятерых кейторов Борра. Но царица сделала запрещающий жест рукой, и Айлис ворча, не посмел ослушаться. Они вдвоем выехали из Тарса.
— В
— Туда, где нас никто не узнает.
— На запад! — решила Милана. — Там есть несколько крупных поселений. Кого-нибудь обязательно встретим. Ночью это не трудно. Костры видно далеко.
— Нет, — возразила Гарат, — кого-нибудь не надо. Только молодые тинийцы, и никто другой.
В конце августа, когда лето идет к закату, темнеет быстро. Милана и Гарат не спеша ехали по равнине. В небе появилась полная луна, которая ярко освещала окружающую местность.
Они ехали, весело переговариваясь, пока обе, одновременно не заметили свет одинокого костра.
— Еще есть время отказаться от нашей затеи, — сказала Милана.
— Нет! — твердо возразила Гарат. — Поехали.
Недалеко от костра их встретил лай собак.
— Кто идет? — раздался окрик.
— Мы заблудились! — ответила Милана первое, что пришло в голову.
Кто-то прикрикнул на собак и лай стих.
Собаки-друзья в те времена встречались редко. Их было мало, и они использовались лишь для защиты стад от волков и шакалов. Никому бы и в голову не пришло держать собаку в своем доме или выводить декоративную породу, что бы носить ее под мышкой. Люди Прошлого смотрели на всех животных только с точки зрения пользы для себя и никак иначе.
Милана и Гарат подъехали к костру. Увидев, что у огня сидят тинийцы, две девушки слезли с лошадей.
— Идите, ситоры, к огню! — пригласил их пастух, совсем молодой парень и принял лошадей за узду. — Я стреножу их! — предложил он, важно объявил: — Я умею делать это!
Невдалеке раздалось ржание лошади, лошади Гарат и Миланы ответили.
Откуда тут лошади? — подумала Милана.
У костра сидели трое. Один мужчина, без сомнения росс, лет тридцати пяти с правильными чертами лица, одетый в синюю тунику и мягкие кожаные сапожки. Его длинные волосы были прихвачены на лбу синей лентой. Это был явно не пастух, а скорее всего кейтор. Двое других, одетые в белые туники и штаны были молодыми тинийцами лет тридцати, но и они не походили на пастухов. Они слишком уверенно держали себя. Так ведут себя люди, чувствующие свою силу. Милана наметанным глазом сразу заметила бугры мышц, на покрытых узлами вен руках.
Тоже воины, — поняла она. — Пастух здесь всего один. Тот, что увел наших лошадей.
— Соли! — поздоровалась Милана.
— Хай! — повторила приветствие Гарат.
— Соли-соли! — ответили вразнобой им сидящие вокруг костра мужчины. — Присаживайтесь к костру, ситоры!
Им предупредительно расстелили бараньи шкуры, на которые они присели, предварительно сняв с себя колчаны со стрелами и луки.
— Охотились? — улыбнулся один из тинийцев.
— Сбились с дороги, — объяснила Милана. — С рассветом вернемся домой.
— А вы не простые охотницы! — обратился к девушкам росс в синей одежде.
— Откуда ты знаешь? — спросила с вызовом Гарат.
— Я никогда не видел женщин верхом на лошадях. Простые охотницы вряд ли смогут иметь таких животных.
Милана рассмеялась:
— Но тогда и ты тоже не пастух! Наверное, монкейтор? Угадала?
— Монкейтор, — не стал спорить росс. — Меня зовут Ктир! А какие имена вы носите?
— Лана! — ответила Милана, немного сократив свое имя. Гарат, услышав это, произнесла: