Забытая Беларусь

Деружинский Вадим Владимирович

Ни один населенный пункт на территории современной Летувы во времена ВКЛ не имел названия в восточнобалтской транскрипции. Достаточно сравнить названия населенных пунктов в Летуве в начале XVI века, когда ее территория входила в состав ВКЛ, с названиями тех же населенных пунктов сейчас.

По этому поводу беларуский историк Максим Петров пишет:

«Во времена Великого княжества Литовского названия всех населенных пунктов в этом государстве произносили и писали по старобеларуски. Но после того, как Летува обрела независимость, ее власти позаботились об изменении топонимов (а также гидронимов) на жамойтский манер. Вот несколько примеров:

Бержаны —

Бярженай; Бетигольцы — Бятигола; Биржаняны — Биржувенай; Бирштаны — Бирштонас; Велена — Вялюона; Вешвена — Вяшвенай; Вилькомиры — Укмярге; Вильня — Вильнюс; Вешвене — Вяшвенай; Высокий Двор — Аукштадварис; Дирваны — Дирвоненай; Дорсунишки — Дарсунишкис; Ейшишки - Эйшиш кес; Жижморы — Жежмаряй; Жораны — Жаренай; Кгедройти — Гёдрайчай; Кгондинга — Гандинга; Кернов — Кярнове; Ковно — Каунас; Коркляне — Каркленай; Коршово — Каршува; Крожи — Крайжай; Куркли — Куркляй; Лепуны — Лепонис; Мединкгоны — Медингенай; Медники — Мядининкай; Мемиж — Нямижис; Меречь — Мяркине; Мойшагола — Майшягала; Неменчин — Нямянчине; Оникшты — Аникшчяй; Перелоя — Перлоя; Потумши — Патумлияй; Поэре — Поэрис; Росейни — Расейняй; Сямилишки — Сямилишкес; Тельши — Тяльшяй; Товянцы — Тауенай; Тондягола — Тянджогала; Троки — Трокай; Ужвента — Ужвентис; Утена — Утяна; Ясвойни — Йосвайняй.

И так — с сотнями названий. Налицо тотальное переименование западнобалтских названий в восточнобалтские. Но летувисские авторы скрывают тот факт, что после 1918 года в их стране было осуществлено стопроцентное изменение старинных названий городов, поселков (местечек), деревень, рек и озер.

Скрывают по очень простой причине. Прежние названия убедительно доказывают, что во времена ВКЛ жамойты не были хозяевами даже в старостве Жамойтском, не говоря уже об остальной территории ВКЛ.

Между тем в Беларуси большинство старинных названий сохранилось. Исключение составляют те города, местечки, деревни, названия которых изменили советские власти по идеологическим соображениям».

Вот и Лауринавичюс прячет это, выдавая западных балтов (литвинов) то за «восточных балтов», то за «славян» — в зависимости от того, что ему более выгодно. Жонглирует, как хочет. Но такое жонглирование не имеет ничего общего с научной методологией.

Заодно обращаю внимание на то обстоятельство, что если советские историки изучали наследие ятвягов, видя в нем этнографическую основу «летописной» Литвы, то сегодня в Республике Летува эта тема является «табу». Ятвягов и дайновов Лауринавичюс в своей книге вообще не упоминает, как будто их никогда не было (лишь в одном месте говорит о ятвяжском языке, погибшем вместе с прусским). Мол ятвяги исчезли неизвестно куда и неизвестно когда, в Литве же имелись в наличии только жамойты...

О государственном языке ВКЛ

Одним из важных аргументов, по мнению историков Летувы, в пользу тезиса, что основателями ВКЛ и его правителями были представители этноса жамойтов, является утверждение, что в современной Беларуси не используются имена древних литвинов (в том числе великих князей), тогда как в Летуве — достаточно часто. Причем написание имен великих князей и других имен древних литвинов, по их же мнению, искажено славянскими (т. е. беларускими) писарями [33] .

33

Для анализа этой проблемы можно использовать массу документов из книг Литовской метрики. В них приведены имена и фамилии многих жителей ВКЛ периода XIV-XVI веков. Особенно интересны в этом плане переписи сословий. Ныне переизданы четыре таких документа. Это Переписи войска BKЛ в 1528, 1565 и 1567 гг., а также Перепись жамойтских волостей 1537 - 1538 гг.

Вот что пишет еще один летувисский

автор о языке делопроизводства в ВКЛ:

«На основании большинства дел, даже по одному тому, как исковерканы на старобелорусский лад летувисские фамилии, можно утверждать, что большинство децких, писарей, и других урядников суда летувисского языка не знало, и не только все делопроизводство, но и сам судебный процесс, т. е. претензии сторон, показания свидетелей и тем более допрос, велся на старобелорусском языке.

Стало быть, как и многое источники, дела данной «книги» подтверждают тот неоспоримый факт, что за 200 лет язык стал не только официальным канцелярским языком литовского государства (что не вызывает сомнения), но и в известной мере языком публичного общения. Его знали и на нем говорили в общественных местах паны, рядовая шляхта, мещане и, по-видимому, даже некоторые крестьяне» [34] .

34

Andris Mackavicius. Перепис жемойтских волостей 1527 - 1538 гг. Vilnius, 2003.

Итак, на всей территории ВКЛ, включая Жамойтию, «официальным канцелярским языком» и «в известной мере языком публичного общения» в середине XV столетия был старобеларуский. Этот факт признают сами летувисы. Но тогда возникает вопрос: почему в этом государстве использовался старобеларуский язык и что он собой представлял? Почему «большинство децкнх, писарей, и других урядников суда летувисского языка не знало»?

Разве можно сейчас устроиться на работу в любое государственное учреждение Летувы, Украины, России, Германии и других стран (кроме Беларуси), не зная государственного языка этой страны?

Конечно, нет. Почему же в ВКЛ можно было это делать, причем не отдельным лицам, а «большинству» чиновников? И почему после 200 лет существования ВКЛ «официального языка» государства не знало «большинство децких, писарей, и других урядников суда»! Кто же его тогда знал?

Если предположить, что чиновники (как поветовые, так и высшие — воеводские и великокняжеские) не знали государственного языка своей страны, то должны были существовать переводчики (толмачи) с «официального» языка (летувисского) на «канцелярский» (старобеларуский) и обратно. Почему нигде нет ни единого упоминания о таких переводчиках?

А вот имена татарских толмачей встречаются в книгах Литовской метрики достаточно часто. Они переводили с татарского языка на старобеларуский и наоборот. Почему же не было толмачей-посредников между носителями старобеларуского языка (якобы канцелярского) и жамойтского (якобы официального государственного)? Не слишком ли сложная конструкция для средневекового государства — наличие канцелярского и официального языков?

Значительно правдоподобнее другое объяснение. Словосочетание «канцелярский язык» сравнительно недавно (как и многое другое) придумали ученые Летувы.

Если везде господствовал «канцелярский язык» (даже среди поголовно безграмотных крестьян!), то куда прятался «официальный государственный»? Почему о нем нигде нет никаких упоминаний? Кто им пользовался? Ведь большинство жителей ВКЛ (90 %) было литвинами и русинами. И если даже чиновники не знали официального языка, то простой люд тем более. Несомненно, никакого другого государственного языка, кроме старобеларуского, в ВКЛ никогда не существовало!

Если же следовать логике ученых Летувы, утверждающих, что ВКЛ основали их предки — жамойты, то выходит, что весь этнос, образовавший новое государство, от крестьян до великого князя, выучил язык покоренного народа, т.е. старобеларуский. И стал использовать его даже в повседневной общественной жизни. А родной язык, надо полагать, использовал только в семейном кругу. Понятно, что это дикая чушь!