Забытая Реальность. Мир без Людей
Шрифт:
– Когда мы прибыли домой, нас ждала засада. Уже на подлете мы почувствовали неладное – люди на улицах отсутствовали, – говорила Ирма, выходя из-за укрытия. – Совершив достаточно жесткую посадку, я направилась вниз за препаратами для Пауля, но попала под шквальный огонь. Сумев обойти их сбоку, я ликвидировала засаду, после чего передав найденные препараты Максу, хотела пополнить боезапас и возвращаться на «Скиталец», но в это момент меня отрезали от Макса второй волной атаки! Заняв оборону, мы отстреливались, вплоть до вашего появления! Выйти на связь с вами Макс не мог – что-то глушило сигнал, оставлять меня он так же отказался,
– Молодец, Ирма, молодец! – взяв ее руками за плечи, говорил Рольф.
– Вы тут знатное количество Монолита покрошили! – сказал Джон, держа дробовик, подошел к соседнему окну, выглядывая из него с опаской.
– Я боюсь, что они лишь группируют силы или же наоборот, загоняют нас всех в ловушку! – Ирма перезарядила свой пистолет, и, достав нож, покрутила им перед собой. – Но думаю, что им уже не будет настолько просто нас взять штурмом!
Окинув нас взглядом, Рольф приложив палец к переговорному устройству, сказал:
– Клаус, готовь транспорт. Надо уходить, немедленно!
– Понял… – в его голосе чувствовалось недовольство.
– Куда ми сейсас?
– Вопрос достаточно своевременный, – поддержал я Кима. – Куда мы сейчас? Нам нужен план и нам нужно узнать, что в коробке, переданной профессором.
Окинув всех взглядом, Рольф видел не однозначность в наших глазах. Далеко не все разделяли идею бегства, хотя понимали, чем вызвано это желание.
– Ладно, – выдержав паузу, тяжело вздохнув, Рольф сказал. – Давайте поднимемся на крышу и возле «Скитальца» обсудим план и содержимое коробочки? Мне, как и всем вам, крайне не хочется оказаться в окружении, после всего того, что мы прошли! Поэтому давайте направим наш вектор коллективной мысли, как перевести отступления из Жилого района, в наступления на район Правительства?
– Да, пожалуй, – ответил я. – Нужен план, Джон!
– Хах, парень! Ты же знаешь, Джон всегда придумает! – улыбнувшись, ответил он, стукнув себя кулаком по груди.
– Только авантюрой здесь узе не отделться, – проходя мимо, сказал Ким.
Все вместе мы поднялись на крышу дома, оставляя за собой включенные заряды кибер-мин на автоматическом управлении.
– Ну что там, Клаус?
– Двадцать минут, Рольф!
– Как раз у нас есть время, стоби наспех сколотить тактику, – сказал Ким.
– Тая, – сказал я, подзывая ее, – надо узнать, что в коробке.
Подойдя ближе, она достала и открыла ее. Окинув нас взглядом, с легким замешательством, она достала из нее небольшую микросхему и конусообразный предмет с красным индикатором на вершине.
– Что за хрень? – положив дробовик себе на предплечья, спросил Джон. – Нам звезда не нужна, елку наряжать не будем!
– Тут еще записка есть, но я боюсь, что прочитать не смогу.
Вынув из коробки просаленную, пожелтевшую бумажку, она протянула ее Киму. Брезгливо взяв бумажку двумя пальцами руки, Ким слегка приподнял ее.
– Какими это сернилами написано?
– Невидимыми? – съязвил Анкер, стоя поодаль от нас, начищая пистолет.
– Дай-ка сюда, Ким, – сказал я, протянув руку.
– Карандашом там написано! – с уверенностью сказал Джон. – Военные всегда используют карандаш для записи чего-либо на бумажных носителях. Чернила – штука, хах, непостоянная, имеет свойство сохнуть! А вот представьте, вы зимой, во льдах…
– Подожди, Джон, – выставив вперед руку, я прервал его. – Потом расскажешь
Взяв бумажку обеими руками, я всматривался в строки, что были написаны крайне неразборчивым и ужасным шрифтом. До кучи чтение отягощалось еще тем, что бумага была выцветшая.
– Лет десять она в этой коробке лежит, – пробормотав себе под нос, я продолжил читать, периодически почесывая то щеку, то затылок, то лоб, морща его.
– Ну что, понятно, что написано? – спустя пару минут, прервала меня Тая.
– Да так, в общих чертах... Сейчас, – протянув ей листок, я уперся пальцами в виски и начал их массировать, закрыв глаза.
– Может не стоит, парень?
– Подожди…
Склонив голову вниз, я тяжело задышал, пальцами обхватив лоб.
– Это у нас, – спустя минуту, сказал я, – разработки профессора. Одно носит название «Чистое небо», а второе «Гитара». Вот этот конус, – показал рукой, – это «Чистое небо» – некое устройство, разработчиком которого является Талик Ядоф, предназначенное для полной ликвидации функционала электронных устройство в области поражения. При активации образуется сфера достаточно большого радиуса действия, внутри которой приборы, электронные устройства и средства связи, любые механические средства управляемые извне, не функционируют. Все испытания данного устройства проводились под патронажем главы СБС, но положительных результатов достигнуто не было. В наших руках имеется единственный рабочий прототип данного устройства.
– Но…
– Подожди, подожди, Ким! – отмахнувшись руками в стороны, я не дал ему сказать. – Второе... Второе, что здесь есть – это микросхема, плата, микрочип – как угодно можно назвать его. Вирус-код «Гитара», которая активируется путем подключения к любому носителю, даже через информационный разъем. Структура платы, – потрясывая руками, продолжал говорить я, периодически облизывая губы и проглатывая остатки слюней, – универсальна, и подойдет даже к моему КПК. Подключив микросхему к устройству, программа сразу же запуститься, и анализирует окружающее оборудование на предмет взлома. Целью испытаний «Гитары» был Автоматизированный Боевой Оборонительный Комплекс Турелей, который полностью автономен и модеририруется напрямую Первым. Этот комплекс составляет первый рубеж обороны Небесной Гавани, не преодолев его, мы не сможем сесть на посадочную площадку.
– А как мы попадем к этим турелям, если нам сначала нужно приземлиться?
– Нузно использовать «Сестое небо» и тем самим отклюсить турели! После сего ми без проблем смозем подойти к турелям и запустить в них вирус-код, который сломает их оконсательно!
– Хах, смышленый гад! – хлопнув по плечу Кима, Джон улыбнулся. – Чем не план?
Пытаясь улыбнуться, я продолжал потирать рукой лоб и висок. Голова невероятно сильно начала болеть. Пульсация в висках была невыносима и нарастала, отдавая в шею каждый раз, когда я закрывал глаза. Левая рука начинала неметь, дрябнуть. Сжимая-разжимая кулак, я пытался погонять кровь по венам, но от этого пульсация лишь усиливалась. Зажмуриваясь сильнее, я помотал головой, чтобы слегка придти в себя, но с каждым движением головы, замирал от сильнейшей пульсации. Постепенно, картинка перед глазами становилась все менее четкой, расплывчатой. Краем уха слышал смех Джон, слова Таи, стоящей рядом, смотря по сторонам, пытался найти то, обо что можно было опереться.