Забытая жизнь
Шрифт:
— У меня просто такой характер, — ответил он.
— Ага. Если бы полено говорить умело, оно бы тоже про себя сказало, что «очень спокойное».
— Что ж я, полено, по-твоему?
— Хуже. Из полена можно что-нибудь интересное вырезать, а тебя, кажется, уже не исправить.
— И это мне говорит та, чье эго тесно даже в этом здании, — саркастично произнес Северус, не отпуская меня.
— Самовлюбленная скотина! — закричала я, стараясь, освободится от его сильных рук, которые как замок сковали мое тело. — Немедленно
— И не подумаю, — заявил он. — А то боюсь, я эту ночь не переживу.
— Ты… — Я растерялась, не зная, что ему сказать.
— Дорогая моя, — холодно произнес Северус. — Не утруждай себя подробностями. Основная мысль твоя мне ясна.
— Отпусти меня, — возразила я.
— Я отпущу тебя, если ты пообещаешь меня выслушать. — Сказав это, Северус расслабил свои руки.
— Если тебе все равно, я сама отправлюсь на поиски своих детей, — оттолкнув его от себя, заявила я.
— На дворе ночь, — предупредил Северус. — Мы продолжим поиски завтра прямо с восходом солнца.
— Нет! — рявкнула я. — Я пойду их искать!
Северус, опять схватив меня за руку, прижал к себе.
— Я просил тебя выслушать меня, — сказал он. — Но ты сама сделала выбор.
Он сжал меня опять в тиски, наверное, только так ему удалось меня успокоить.
— Как это не странно, но они и мои дети, Анри, — спокойно произнес Северус. — Я так же, как и ты, беспокоюсь о них. Но блуждать в кромешной тьме, еще и в Запретном лесу — это самоубийство.
— Надо что-то делать, — прошептала я.
— Во-первых, успокоится, — уточнил он. — Во-вторых, я оповестил всех в Хогсмиде, и если кто-нибудь их заметит, то сразу же нам сообщит.
— Ты думаешь, они в лесу? — поинтересовалась я и подняла на него свое лицо.
— Кентавры обещали помочь, — лишь ответил Северус и поцеловал меня.
Один поцелуй может быть разным — нежным медленным и чувственным, властным, стремительным и обжигающим, состоящим из сотен быстрых поцелуев, и почти непрерывным, затягивающим как самый глубокий из омутов… Поцелуй может быть ласковым, бережным и осторожным, а может стать глубоким, всепоглощающим и сводящим с ума… Поцелуй, который завоевывает душу, отнимает сердце, лишает остатков самообладания…
Поцелуй, пробуждающий что-то спрятанное, скрытое, потаенное, то, что было под запретом воспитания, традиций и даже морали, привитой мне с детства… Поцелуй, так стремительно меняющий меня и все вокруг…
========== Глава LXVI. Я дочь Альбуса Дамблдора ==========
2 мая 1998 года.
— Северус! — вскрикнула я и тут же с трудом разжала ему челюсти и засунула безоар в рот.
Но ничего не произошло, Северус не дышал. Я стала трясти его, и слезы побежали по моим щекам.
— Нет! — кричала я, тряся его бездыханное тело. — Нет! Северус!
Я все еще стояла на коленях возле Северуса, просто глядя на него, как вдруг совсем рядом зазвучал высокий холодный
Голос Волан-де-Морта разносился от стен и пола:
— Вы храбро сражались, — говорил этот голос. — Лорд Волан-де-Морт умеет ценить мужество. Однако вы понесли тяжелые потери. Если вы будете и дальше сопротивляться мне, вы все погибнете один за другим. Я этого не хочу. Каждая пролитая капля волшебной крови — утрата и расточительство. Лорд Волан-де-Морт милостив. Я приказываю своим войскам немедленно отступить. Я даю вам час. Достойно проститесь с вашими мертвецами. Окажите помощь вашим раненым.
А теперь я обращаюсь прямо к тебе, Гарри Поттер. Ты позволил друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Весь этот час я буду ждать тебя в Запретном лесу. Если по истечении часа ты не явишься ко мне и не отдашься в мои руки, битва начнется снова. На этот раз я сам выйду в бой, Гарри Поттер, и отыщу тебя, и накажу всех до единого — мужчин, женщин и детей, — кто помогал тебе скрываться от меня. Итак, один час.
— Бегите, Поттер! — крикнула я.
Он покосился на меня и торопливо нырнул обратно в туннель. Я посмотрела на Северуса и не смогла сдержать слез.
— Северус, ты не можешь покинуть меня, — прошептала я. — Любимый мой!
Он был весь в собственной крови, но раны от укусов уже затянулись, оставив лишь только шрамы от зубов Нагайны. Страшная дрожь пробила Северуса, он с силой глотнул воздух, а затем тело его обмякло и застыло.
Я провела рукой по щеке Северуса, и внезапно его глаза на секунду приоткрылись, а он сжал мою руку как можно сильнее. Я пощупала его пульс, но он был слабый.
— Северус… — взмолила я. — Ты живой! Родной мой! — Я стала целовать его от всплеска радости.
Я почувствовала себя живой как никогда, с небывалой силой ощутила собственное живое тело. Я дышала глубоко и медленно, рот и горло были совершенно сухие, но и глаза тоже.
— Добби, — позвала я.
Тут же возле меня появился эльф, хлопая большими ушами.
— Мисс Дамблдор, вы звали Добби? — пропищал он.
— Мистера Снейпа нужно отправить в больницу Святого Мунго, — сказала я, вставая с пола. — Немедленно!
— Добби все сделает, мисс, — ответил эльф и тут же исчез с телом Северуса из Хижины.
Лужайка перед замком была как будто усеяна небольшими свертками. До рассвета не могло оставаться больше часа, однако тьма стояла кромешная.
На дороге валялся одинокий башмак размером с небольшую лодку — и больше никаких следов Грохха или его противника.
В замке было неестественно тихо. Ни огненных вспышек, ни выстрелов, ни стонов, ни криков. На каменном полу в опустевшем вестибюле виднелись пятна крови. Изумруды раскатились по всей комнате вперемешку с осколками мрамора и щепками. Часть перил была снесена.