Забытое дело
Шрифт:
Ничего хорошего от совещания ожидать не приходилось. Босх знал – все будут смотреть на него. Все сотрудники отдела понимали, что каждое их действие, каждое слово, каждый шаг подвергнутся самому тщательному анализу, что малейшее отступление от инструкций будет отмечено, а каждое решение подвергнуто сомнению. Если кто-то из вышестоящего начальства искал повод подпортить любому из них карьеру, ему это удалось.
Босх бросил ключи на кухонный стол и проверил сообщения. Ничего. Посмотрел на часы – до совещания в «Пасифик дайнинг» еще по меньшей
Похоже, все уже раскусили его фокус и понимали – Босх блефует.
О том, чтобы уснуть, не могло быть и речи – груз проблем был слишком тяжел. Он привез с собой все материалы по делу Верлорен и решил, что поработает с ними. Босх знал – когда все идет не так, когда все версии рушатся, полагаться можно только на Книгу. На то единственное, что у него есть.
Он поставил кофеварку, принял пятиминутный душ и, включив плейер, открыл дело.
Ему уже давно не давало покоя ощущение неудовлетворенности. С самого начала Босх чувствовал, что пропустил нечто важное, нечто лежащее на поверхности, нечто такое, без чего он не сможет расколоть орешек. И еще он знал, что если и найдет это нечто, то только в материалах дела.
На сей раз Босх решил поработать по-другому, пройтись по документам не в хронологическом порядке, а выбрать то, на что указывало чутье. Он вынул бумаги и стал читать их наугад, неспешно, останавливаясь на каждом имени, каждой детали, каждой фотографии.
Минут через пятнадцать, когда он не в первый уже раз разглядывал снимки комнаты Ребекки Верлорен, где-то совсем близко остановилась машина. Хлопнула дверца. Удивленный столь ранним визитом, Босх подошел к двери и посмотрел в глазок. На крыльцо поднимался мужчина, лицо которого оказалось вне поля обзора линзы. Босх открыл дверь сам, не дожидаясь, пока гость постучит.
Незнакомец, похоже, ничуть не удивился, что за ним наблюдали. Судя по выражению лица и одежде, это был полицейский.
– Маклеллан?
Мужчина кивнул:
– Лейтенант Маклеллан. А вы, полагаю, детектив Босх.
– Могли бы позвонить.
Босх отступил, пропуская гостя. Рукопожатия никто не предложил. Босх подумал, что такое вполне в духе Ирвинга – прислать своего человека домой. Стандартная процедура запугивания, цель которой показать: я знаю, где ты живешь.
– Решил, что нам лучше поговорить с глазу на глаз.
– Сами решили? Или Ирвинг додумался?
Маклеллан был высокого роста, с редеющими песочными волосами и пухлыми, тяжелыми щеками. Для описания его лучше всего подошло бы слово «упитанный». Вопрос Босха задел его за живое – щеки потемнели.
– Послушайте, детектив, я пришел сюда не задирать вас, а помочь.
– Хорошо. Могу предложить выпить. Есть вода.
– Устроит.
– Садитесь.
Босх отправился в кухню, взял из шкафчика самый грязный
Когда он вернулся в гостиную, лейтенант смотрел в окно. Туман над перевалом уже рассеялся, и воздух, несмотря на ранний час, был чист и прозрачен.
– Хороший вид, – заметил Маклеллан.
– Знаю. Я не вижу документов, лейтенант. Надеюсь, вы заглянули ко мне не поговорить о погоде или припугнуть, что у вас так хорошо получилось семнадцать лет назад с Робертом Верлореном.
Маклеллан повернулся к нему и с прежним непроницаемым выражением принял стакан воды и проглотил оскорбление.
– Никаких документов нет. Если они когда-то и были, то давно исчезли.
– И что же? Надеетесь убедить меня одними лишь воспоминаниями? В таком случае вам придется очень сильно постараться.
– С памятью у меня все в порядке, и то время я помню хорошо. Вам следует кое-что понять. Я был тогда детективом первого ранга и числился в ПООБе. Если мне давали задание, я его выполнял. В таких ситуациях вопросов начальству не задают. А кто задает, долго не задерживается.
– Понял. Вы были добросовестным исполнителем, солдатом, делающим свою работу. А как быть с «Чатсуортской восьмеркой» и убийством Ребекки Верлорен? Как насчет алиби?
– В «Восьмерке» было восемь основных игроков. Я проверил всех. Все чисты. И не думайте, что я не хотел ничего найти. Мне приказали выяснить, имеет ли кто-то из этих говнюков отношение к убийству. Я выяснил – никакого. Не то чтобы они все были кристально чистенькие, но по крайней мере с убийством никто связан не был.
– Расскажите о Роланде Маккее и Уильяме Беркхарте.
Маклеллан опустился на стул у телевизора и поставил стакан с водой на край кофейного столика. Босх выключил Майлса Дэвиса и, сунув руки в карманы, остался у окна.
– Ну, с Беркхартом никаких проблем не возникло. В ту ночь мы вели за ним наблюдение.
– Объясните.
– Беркхарт только-только вышел из Уэстсайда, и мы решили посмотреть, не примется ли он за старое. Была информация, что тюрьма его взглядов не изменила.
– Кто приказал вести наблюдение за Беркхартом?
Маклеллан только едва заметно пожал плечами.
– Понятно, Ирвинг, – ответил за него Босх. – Он же не мог допустить, чтобы сделка с Россом сорвалась из-за какого-то говнюка. Итак, ПООБ вело слежку за Беркхартом. За кем еще?
– Беркхарт сразу связался с двумя старыми знакомыми. Одного звали Уизерс, другого Симмонс. Все указывало на то, что от них можно ждать неприятностей, но как раз в ту ночь все трое находились в одном баре на Тампе, где и накачались до бесчувствия. Это точно. С ними все время были двое наших под прикрытием. Именно так, детектив.
– Да? Ладно, расскажите мне о Маккее. За ним ведь никто не следил, верно?
– Нет, Маккей нас не интересовал.
– Тогда как получилось, что и он оказался вне подозрений?