Забытые боги
Шрифт:
— Я понял, — слабо улыбнулся Таррэн, перехватывая ее поудобнее. — Только глаза мне не закрывай, как в прошлый раз, иначе я могу промахнуться с координатами.
Белка смущенно пробормотала что-то невнятное и затихла. А когда эльф шагнул к порталу, замерла испуганной мышью, чтобы ничего не испортить. Ее не смутил даже озадаченный взгляд рена Эверона, не озаботила злорадная улыбка рена Оганэ, тоже решившего составить им компанию. Плевать. Главное, не разрушить несчастный портал до основания.
Переправа, как ни странно, прошла благополучно.
Леди Эланна, войдя в портал следом за Тилем и перевертышами, сразу это поняла,
— Мм… — Белка, вдоволь набегавшись, глубоко вдохнула. — Славное местечко. Все дикое, настоящее, а не притянутое за уши. Эланна, спасибо, что позволила сюда прийти. Мне нравится.
— Я рада, — улыбнулась владычица, подойдя к Таррэну и неторопливо осматривающемуся Тилю. — Мой народ не приветствует отнятие жизней, поэтому охота на Алиаре считается неподобающим занятием. Однако некоторые отщепенцы частенько ищут уединения. В том числе и здесь, на острове Трех Отшельников.
— А что за отшельники такие? Почему этот остров так назвали? Они правда тут живут?
— Нет, Бел. Но иногда появляются. Для охоты или просто для размышлений.
— Чтобы никто не помешал?
— Конечно, — кивнула Эланна. — Тех, кто не оставил кровожадных привычек и уничтожает зверей, чтобы утолить их плотью голод, не слишком приветствуют на Эолларе. Их не изгоняют, но о подобных пристрастиях все-таки принято умалчивать. По этой же причине увлекающиеся охотой эльфы нечасто появляются при дворе.
— Таррэн сказал, что твой отец любит охоту, — вдруг хитро прищурилась Гончая.
— Так и есть. И это — одна из многих причин, по которым он в конце концов покинул Эоллар и уже несколько веков как отошел от дел.
— Его тоже осуждают?
— Впрямую нет.
— О-о, — присвистнула Белка. — Но напряги его увлечение все-таки вам создавало.
Эланна вздохнула:
Отец только в последние годы стал отдавать предпочтение такому способу отвлечься от государственных проблем. Раньше за ним подобных пристрастий не замечали, а сам он об этом не распространялся. Когда он впервые взял в руки лук не ради упражнений, а для убийства, то никак не пояснил причин своего поступка. А спустя несколько лет решил, что больше не хочет слышать за спиной недовольный ропот, и оставил Эоллар окончательно.
Гончая уважительно качнула головой:
— Кремень мужик. Стукнуть кулаком по столу и велеть всем заткнуться — это по-нашему. А когда достали косые взгляды — просто встал и сказал, чтобы они шли куда подальше со своими претензиями… м-да… Теперь я понимаю, почему он понравился Таррэну. Твой
— Иногда, — кивнула владычица. — Как понимаешь, он никого не извещает, если собирается на охоту. Единственное, что я могу, это сохранять остров неприступным для чужаков — с помощью волнений на море, сильных ветров, которые тут никогда не стихают, и многочисленных рифов, через которые не перебраться даже любопытным смертным.
— Думаю, он это ценит.
— Не знаю. Он никогда не говорит.
— Может, и не говорит, но точно ценит, — усмехнулась Белка. — Если, конечно, твой отец в жизни такой же, каким изображен на портрете. Кстати, а почему отшельников трое? Кто тут еще бывает?
— Насколько мне известно, сюда иногда заглядывает рен Истаэр из рода Истаэрр, — задумалась Эланна. — Про остальных не скажу — не знаю. А Истаэр… у этого эльфа достаточно прочное положение при дворе, чтобы открыто заявлять о подобных пристрастиях.
— Он что, маг?
— Рен Истаэр — летописец и хранитель наших хроник. Прямой потомок рена Моирэ ал Истаэрра — создателя первых хроник Алиары. А еще он искуснейший кузнец, чье мастерство признается даже на Бравегоне.
— Даже так? — негромко присвистнула Белка. — Если даже гномы не скупятся на похвалу, то этот ваш Истаэр любопытный тип. Эланна, я хочу его увидеть!
Владычица улыбнулась:
— Я постараюсь это устроить. Кстати, доспехи нашей стражи — его рук дело.
— Значит, с ним тем более надо познакомиться! Таррэн, а почему ты ничего о нем не говорил?
Таррэн усмехнулся:
— Потому и не говорил, что по поводу доспехов в прошлый раз мы с реном Истаэром довольно бурно… хм, поспорили.
— Надеюсь, он после этого выжил? — насмешливо хмыкнула Гончая.
— Да. Но с тех пор, как ты понимаешь, мы почти не общались.
— Кажется, теперь я знаю причину, по которой он не появился на балу, Эланна! Чует мое сердце, этот ушастый — редкостный упрямец! Совсем как некоторые!
— Рен Истаэр ал Истаэрр о любом событии имеет свое собственное мнение, — независимо пожала плечами Эланна. — Нередко — сильно отличающееся от мнения владыки. Поэтому его поведение ни у кого не вызывает удивления. Зато он умеет делать вещи, которые больше никому не под силу. Он настоящий творец, и ради его искусства (а оно, надо сказать, действительно уникально) я считаю, что стоит проявить снисхождение к его манерам. К тому же отец ценит его как старого друга и советника. А я доверяю мнению отца. И буду рада, Бел, если ты ему понравишься.
Белка потерла нос.
— Понравиться-то я ему понравлюсь, но вот что из этого выйдет… ладно, проехали. Я вот что еще хотел спросить: скажи, ты утверждаешь, что у вас неприлично отягощать совесть отнятием чужой жизни. Дескать, гнусно, гадко и вообще… а почему тогда на балу я видел дядек, которые весьма живо обсуждали между собой какую-то охоту? Это то, что я подумал? Или у вас принято под словом «охота» понимать что-то еще?
Владычица улыбнулась шире:
— Под охотой. Бел, мы обычно понимаем прогулку в свободные леса для того, чтобы попрактиковаться в магии разума и ее воздействии на живых существ. Это своеобразная тренировка для магов — за определенное время им с помощью своей силы нужно приманить в указанное место как можно больше живых существ. Чем крупнее, сильнее и опаснее будет животное, чем меньше оно поддается магии, тем больше уважения получит искусник.