Забытые боги
Шрифт:
— Так удобнее, — рассеянно отозвалась Гончая, продолжая болтать ногами. — И гораздо меньше желающих поглазеть на меня в упор. Таррэн же говорил.
— Да. Но мне все равно кажется, что это как-то… слишком.
— Как показывает практика, с Беликом гораздо проще общаться. А то, что при этом случаются мелкие неприятности, не в счет, согласись.
— Ну… не знаю, — неуверенно пожала плечами Эланна.
— Можешь мне поверить, если бы я мог что-то изменить, нам было бы проще. Я уже давно так живу и убедился в одном: Белик — единственная надежная защита от любопытных.
Эланна снова покосилась на перевертышей и вдруг призналась:
— Отец о тебе спрашивал… кажется, он что-то подозревает.
— Мне тоже кажется, — буркнула Белка, тут же нахохлившись. — Вчера он мне чуть амулет не спалил. Узы, что ли, его заинтересовали?
— И узы тоже. Может, не стоило Таррэну делать их такими заметными?
— Если бы он попытался их скрыть, это вызвало бы еще больше вопросов.
Владычица на мгновение задумалась, но потом вынужденно признала:
— Пожалуй, ты прав. А без них нельзя?
— Уже нет. Да и поздно что-то менять, не находишь? А что он хотел узнать? О чем он тебя спрашивал?
— О том, кто ты и откуда. Как вышло, что тебя приняли в эльфийский род. Как давно это случилось. Почему Таррэн не говорил о тебе раньше. Что за отношения вас связывают…
— И что же ты ответила? — с нескрываемым интересом покосилась Гончая.
Владычица тихонько фыркнула:
— А что я могла ответить? Сказала то, что знаю, чтобы тебя не выдать и Таррэна не подвести. Я же обещала хранить ваш секрет, вот и выкручивалась, как могла. А насчет всего остального пришлось посоветовать отцу спросить у Таррэна. В конце концов, могу я не знать, что у вас за отношения?
— И он поверил?
— Не знаю, — нахмурилась эльфийка. — Надеюсь, что да.
— А про твой визит к нам он тоже спрашивал?
— Конечно. Даже просил открыть память, чтобы увидеть Лиару моими глазами.
Белка насторожилась:
— Та-ак. И что ты ему показала?
— Все, кроме бала.
— Моих кошек — тоже?
— Нет. А надо было? — обеспокоилась Эланна.
Гончая ненадолго задумалась.
— Возможно, если бы ты это сделала, он бы заподозрил неладное… Впрочем, какая разница? А про бал ты почему ничего не… Ах да, — кашлянула Белка, припомнив, что тоже была на том балу. И вовсе не в личине сорванца. — Что-то я туго соображаю сегодня.
Эланна слабо улыбнулась, но не стала пояснять, что умолчала о том вечере еще и по другой причине. Да еще закрыла воспоминания о том, как теплый вечер плавно перешел в такую же теплую, дивную ночь, на время которой владычица впервые в жизни осталась без магии. Когда вдруг почувствовала удовлетворение от мысли, что рядом есть мужчина, способный не только ее защитить, но и в любой момент уничтожить. И когда ей неожиданно стала ясна вся глубина разницы между навязчивостью рена Оганэ и спокойной уверенностью темного лорда.
— Ладно, пускай, — наконец заключила Белка, взвесив все «за» и «против». — Не ждал я, конечно, что твой батюшка появится так рано, но куда деваться…
— Отец редко появляется на Эолларе, — очнувшись от воспоминаний,
Белка кивнула:
— Когда сюда явился Таррэн. И теперь вернулся снова, потому что таких, как мы, следует держать под постоянным присмотром. А ты, как ни крути, на роль надзирателя не подходишь.
— Отец просто беспокоится, — тихо уронила Эланна.
— На его месте я бы тоже беспокоился: за тебя, за дворец, за свой народ… Кстати, давно хотел спросить: а наши предки действительно имели какое-то отношение к правящим родам?
Владычица помрачнела.
— Да, Бел. Собственно, изначально наш род был единым, но потом разделился на четыре дома: Этаррас, к которому относится наша ветвь, Ираэль, из которого пошли Л’аэртэ, Сориэль, потомки которого теперь рассеяны по всей Лиаре, и Эраэль — они, как считает наш летописец рен Истаэр, в большинстве своем перешли в Светлый лес.
— По-твоему, Элиар и его дядюшка относятся к роду Эраэль? — недоверчиво переспросила Гончая.
— Отец заметил в ауре Элиара следы «Огня жизни». Таким владели только эльфы Эраэль. И они считались одними из лучших целителей… конечно, до тех пор пока не ушли с Алиары. Вообще, у каждой ветви было свое особое умение: Ираэль лучше всего управлялись с «Огнем жизни», мои предки унаследовали способности к магии разума, Эраэль слыли великолепными лекарями, а Сориэль легко управляли погодой.
— Гм, — озадачилась Белка. — Эл у нас действительно гений по части лечения. К тому же многие из светлых умеют ладить с лесами. Так что если принять твою версию, то получается правдоподобно. Но скажи мне другое: что такое случилось, что сразу три рода из вашей верхушки вдруг решили покинуть Алиару? Они что, трон не могли поделить? Что заставило их бросить все на свете и уйти в неизвестность?
Эланна тяжело вздохнула:
— Это долгая история, Бел.
— У нас вся ночь впереди. Расскажешь? — Гончая снова выжидательно на нее посмотрела. — Раз уж мы все равно тут торчим, поделись тайной. Мне ужасно интересно, что за род принял меня к себе. И еще больше интересно, как он стал таким, как сейчас. Ведь насколько я понял, до ухода с Алиары эльфы Ираэль не были такими могучими?
— Да, — неохотно отозвалась эльфийка. — Но, честно говоря, у нас не принято обсуждать эту тему.
— О! Только не говори, что тебе запрещено!
— Просто твои предки принесли нам много горя. Это была война, Бел. И горечь от ее последствий еще не успела выветриться из нашей памяти. Сама я не застала тех времен, но мой отец хорошо помнит лордов, отказавшихся от родства с нами. Признаться, если бы Таррэн пришел сюда на три века раньше, его наверняка попытались бы уничтожить. Если бы отец был тогда на Эолларе, все могло бы закончиться печально.
— Да, Таррэн говорил, что вы встретили его неласково, — спокойно кивнула Белка. — Хорошо, что ничего страшного не произошло. И хорошо, что встреча с твоим отцом у них случилась гораздо позже. Когда и вы успокоились, и он понял, что произошла досадная ошибка.