Забытые острова. Аннушка
Шрифт:
С того большого совета прошел месяц. Прошел он безумно интересно. Я под руководством Тома неплохо научилась ходить под парусом и теперь при желании могу справиться со своей шхуной даже в одиночку, были бы исправны механизмы. Про наши находки я уже упоминала. Пришлось, конечно, постараться, где-то и повоевать. Пару раз влипали в серьезные переделки, но каждый раз все кончалось хорошо. Ни у меня, ни у «Арабеллы» не добавилось ни одной царапины, не говоря уж о незапланированных отверстиях.
Да, я назвала свою шхуну «Арабеллой». Вспомнились книжки про капитана Блада, романтика корсарства и все прочее. Народ занимался выдачей названий большим и малым островам, а я за собой застолбила право самой, без посторонних советчиков (Тома не
Мы побывали на островах Кота и Стаса, загрузили их долю припасов: продукты, патроны, топливо и прочие мелочи. Ну и людей, конечно, которые захотели к нам присоединиться и которых согласились отпустить их начальники. Теперь осталось заглянуть на свой остров, догрузить последнее и забрать еще двоих. Ну и попрощаться, конечно. Мы, конечно, не в кругосветку отправляемся – пока еще – но, все-таки, не на один день уходим. И даже не на одну неделю. Приняли решение крутиться вокруг архипелага по спирали с шагом в двадцать миль, пока не достигнем удаления в пятьсот миль или пока не найдем что-нибудь действительно стоящее.
Нас ждали, и когда мы отдали якорь неподалеку от нашего берега, на причале уже собралась толпа – все почти семь десятков человек. Кричали «Ура!», махали руками, бросали в воздух шапки. Мы, все десять человек, торжественно съехали на берег, где были торжественно встречены, торжественно проведены в столовку и торжественно накормлены на торжественном обеде. В общем, все было торжественно и донельзя пафосно – насколько позволяли местные условия.
На обеде я познакомила команду с еще двумя ее членами. Со мной решили отправиться Лерка и еще один молодой пацан из числа отбитых у бандитов, мексиканец по имени Санчо. Сдается мне, пацан решил завербоваться из-за Лерки. А та – из-за меня. Просто не захотела расставаться. С одной стороны, я была этому безумно рада: такого грамотного оружейника еще поискать надо. А с другой – не слишком: все же не на прогулку отправляемся. И опасно может быть, и рисковать придется неслабо, и вообще… Боюсь я за нее. Не дай бог, что случится – век себе не прощу. Правда, за то время, что мы здесь провели, случиться могло много чего. И опасностей всяких случалось немало, и погибнуть она могла не раз. Так что пусть идет, а я уж постараюсь, чтобы с ней ничего плохого не случилось.
Конечно, я бы хотела забрать с собой и Михалыча, но старый егерь отказался. Я, говорит, старый уже. Хочу, говорит, к земле, к лесу поближе. Да и бабулька та ему приглянулась. И он, надо сказать, тоже сумел впечатление на пожилую леди произвести. Так что пусть остается, я все равно его люблю.
С вечера догрузили «Арабеллу» недостающими припасами. Переночевать решили на берегу, а двинуться в путь с утра, после завтрака. Уже в сумерках пережили обильный ужин, команду растащили по домикам: много стихийно сложившихся компашек рады были посидеть вечерком с одним из героев. Ну а что? Бандитов, кого нашли, повывели, жизнь более-менее устаканилась. Появилась даже некая рутина. Как по мне – это даже хорошо, так и должно быть. Но при этом и подвигу не стало места в повседневности. А людям, наверное, позарез нужны герои. Чтобы было кем восхищаться, о ком говорить по вечерам. Главное, чтобы подвиги совершались где-нибудь там, подальше. Вот мы как раз
Мне не сиделось и не лежалось. Донован глядел уже третьи сны, а я все не могла уснуть. Тихонько встала, оделась-обулась и, прихвативши «саежку», выползла из отведенного нам домика наружу. Задрала голову, полюбовалась роскошным зрелищем звездного неба. Звезды я еще плохо знаю. Пока лишь Южный крест запомнила. Ну да ничего, Том научит. Да и помимо него у меня книжек полно. По судовождению, по навигации, по управлению парусами и по всем прочим морским премудростям. Я даже морские узлы вязать выучилась, даже беседочный узел как полагается, на пальцах завязать могу. Буду в свободное время читать, учить, да Тому экзамены сдавать.
Я еще раз огляделась вокруг. А ведь неплохо мы развернулись, очень даже неплохо. В поселке уже три десятка домов. У всех, кто решил пару создать, теперь есть свой угол, свое хозяйство. Борюсик даже специальную тетрадку завел, браки регистрировать. Правда, как-то подкатила парочка мужиков – мол, мы тоже хотим. Но им быстро и наглядно объяснили, что здесь не Европа, и подобных извратов терпеть никто не станет. Нравится – любитесь в кустах. А на блага не претендуйте, это для того выстроено, чтобы наших будущих детишек растить.
В общем, все благостно настолько, насколько вообще может быть в нашей ситуации. Люди сыты, одеты, защищены, крышу над головой имеют – базовые потребности удовлетворены. Теперь можно и дальше развиваться, вширь. Вот только…
Мои размышления об общественном благе прервал непонятный шорох. Я тут же отшагнула в тень ближайшего дома и присела, автоматически сдергивая с плеча «саежку» и снимая ее с предохранителя.
– Анна Аркадьевна, - раздался из темноты знакомый голос, ввергая меня в состояние де жа вю.
Из-за угла на свет выступила женская фигура.
– Это я!
Да знаю я, еще при первых словах узнала. У бывшей министервы голосок вполне запоминающийся. Кто раз услышал, больше не забудет. И что ей сейчас от меня надо? Я была не слишком рада этой встрече, но досаду свою постаралась скрыть.
– Слушаю вас, Марианна Викентьевна.
– Анна Аркадьевна, у меня к вам просьба.
Тетка помялась секунду-другую, а потом выпалила, словно в омут кинулась:
– Возьмите меня с собой!
И, не давая мне возможности сходу возразить, зачастила:
– Обещаю, вы ни разу об этом не пожалеете. Я знаю, что команда уже набрана. Но я… не могу я найти себе место на берегу. Я и на другие острова ездила, присматривалась, и всяко пыталась. И профессию освоила, и стрелять выучилась лучше многих. Но поймите, все на меня здесь смотрят как на прокаженную. Старики – из-за того раза, новички – те помят, как я латышей казнила. Все, кроме вас. Возьмите. Я многому научилась. Я ведь готовить умею не хуже Дзетты, ручаюсь – у команды еда будет не хуже, чем в ресторанах. Я на все готова – и вахты стоять, и палубу драить, и гальюны чистить – это все равно будет лучше, чем здесь. Прошу вас, Анна Аркадьевна! Хотите…
Нет, вот этого я совсем не хотела. Дважды она вставала на колени. Один раз – когда ее осудили, второй – когда она прилюдно просила прощения за свои грехи. Тогда все было правильно, все было уместно, а в этот раз совершенно ни к чему. Тем более, что я действительно была не против взять ее с собой. Еще тогда, когда я судила и казнила прибалтов, ощутила: эта женщина по итогам своих приключений действительно что-то важное для себя поняла. И не только поняла, но и превратила в один из своих жизненных принципов. А это само по себе заслуживает по меньшей мере уважение. И не ее вина, что немногие способны понять такие вещи. А то, что она приложила немалые усилия, чтобы в новой своей жизни стать полезной людям и обществу лично для меня является лучшей характеристикой.