Забытые письма
Шрифт:
Предложение сформировать комитет поддержали и поставили на голосование. Хестер не сомневалась, что войдет в него и уж тогда постарается, чтобы памятник оказался ей по вкусу. В конце концов, она покровитель прихода Святого Уилфреда, так что ей расскажут, что там у них происходит. Только вот мысль о высечении имен на доске памяти вызывала у нее беспокойство. Как же ей вписать туда обоих ее мальчиков, ведь они оба заслужили почести? И как быть с младшим Бартли?
После смерти Эйсы кузница закрылась. Эсси Бартли как-то ухитрилась
Если б только в ее силах было как-то помочь ей преодолеть эту черную полосу! Но одного лишь взгляда на ее угольно-черные глаза было достаточно, чтобы понять – эта гордая женщина скорее примет позор и нужду, чем попросит о помощи.
Хестер не собиралась позволить ей кончить жизнь в работном доме. Где же дочь – сейчас, когда она так нужна матери? Нет, в самом деле, не ее же, Хестер, это ответственность. Их, двух женщин, разделяет столь многое! И все же что-то необходимо делать, и Хестер понимала: первый шаг придется сделать ей, а не Эсси.
Если бы Гай успел поступить по-своему, теперь они были бы связаны родственными узами. Если б только Хестер знала, где он теперь. Она-то надеялась, что война закончится и он как-то даст знать о себе, хотя бы пришлет ей открытку. Но дни шли, почты не было.
Ах да, чего же ты ждешь – открыток от мертвого? Эта мысль не давала ей покоя. Имя его на памятной доске станет ложью, а Энгус, погибший вместо брата, никогда не удостоится положенной ему памяти. Какая кошмарная путаница. Боже, что же мне делать?!
Эсси едва узнала родную дочь. Та шла ей навстречу через мост над железнодорожными путями и, улыбнувшись, помахала рукой – она казалась такой нарядной в укороченной юбке и шикарной крошечной шляпке, короткие прямые волосы блестят на солнце. Сердце ее заныло, когда она увидела, что все вещички, которые Сельма прихватила с собой, уместились в маленьком кожаном саквояже. Слишком маленьком, чтобы тут же понять: дочка не планирует задержаться.
– Да ты просто картинка! Чистое загляденье! Ох, как Рут-то расстаралась! – через силу заулыбалась она.
– Не угадала! Я сама все купила. Нравится тебе мое новое пальто?
– Очень элегантное, – сдержанно ответила Эсси, сознавая, каким же обтрепанным кажется рядом ее собственное древнее твидовое пальтецо.
– Подождем автобуса? – спросила Сельма.
– Да я думала – прогуляемся?
– Боюсь, мои новые башмачки не потянут, – рассмеялась Сельма, показывая на свои изящные «лодочки».
– Я и забыла, ты же у нас теперь городская леди, – колко заметила Эсси, стараясь выдержать шутливый тон.
– Подожди, я тебе еще не такое расскажу! У меня такие новости! Хочешь, пойдем угощу тебя чаем
– Ты что, собираешься платить денежки за эту вот ерунду, которую я в два счета сама состряпаю?! Помилуй, Сельма Бартли! Да в их булочке с ягодами смородину только через увеличительное стекло и разглядишь!
– Мамочка, я просто хотела угостить тебя чаем в кафе… Хотела сделать тебе приятное.
– Не стоит, не трать на меня денег, солнышко. Пойдем-ка лучше домой, поставим чайник и поболтаем по душам. Мне все-все про тебя интересно, а тебе не помешает немного поправиться. К тому же я думала, ты захочешь сходить на могилу отца, – добавила она.
– Всему свое время, мам. Конечно, я включила это в свою программу мероприятий.
– Программу мероприятий? Это еще что такое, ты же домой приехала. Откуда и слов-то таких набралась!
– Это я у Лайзы ухватила, она просто ходячая энциклопедия. Я и учебники ее читала. Представляешь, ей всего двенадцать, а она знает латинский и французский. Ну и немецкий, конечно.
– Это еще зачем? К чему ей немецкий?
– Как, разве я не говорила? Она же немка по происхождению, ее отец переехал сюда из Мюнхена задолго до войны.
Эсси это не убедило.
– Ну и что же он тут делал? Шпионил?
– Мама, ну не будь такой ограниченной. Ведь не все немцы – непременно шпионы. Он много лет прожил в нашей стране.
Эсси не могла понять, отчего Сельма так безоглядно восхищается миром искусства и музыки, в котором живет эта мисс Лайза, – миром, столь далеким от деревенской школы и кузницы. Но она промолчала и не стала перебивать дочку, наслаждаясь ее болтовней. До чего же хорошо просто видеть рядом ее ясное личико!
Когда они вошли в дом, Сельма озадаченно огляделась:
– Надо же, никогда не замечала, какой у нас маленький дом.
– Однако же места в нем достаточно и чтобы детей вырастить, и чтобы мне теперь тут бродить в одиночестве, – отозвалась Эсси. – Может, конечно, у нас и не такой дворец, как у Рут, но этот дом не раз укрывал тебя от непогоды, или ты позабыла?
– Я не имела в виду… Не обращай внимания. Это просто наблюдение, вот и все. Лайза говорит, наблюдать очень важно, если ты хочешь чему-то учиться из того, что видишь вокруг.
– Похоже, эта особа с большим самомнением!
– Ты несправедлива. Она только что потеряла отца, долго болела сама…
– Ладно… Давай садись, чай остывает… Какая же ты худющая, будем теперь тебя откармливать. Голодом тебя там морили, что ли?
– Да нет, вовсе я не голодала. Просто это такой вид – легкий, современный. Точеная фигура, как говорит Лайза.
Ну все, с меня достаточно, вздохнула Эсси.
– Лайза, Лайза… А свои-то мысли в голове у тебя остались? – Сельма превратилась в легкомысленную девицу, и Эсси это совсем не нравилось. – Ты даже не спросила, как мои дела, – упрекнула она дочку.