Забытый коттедж
Шрифт:
— Энни, поверь, ты никого не ударила, только дерево.
Энни почувствовала, как Уилл взял ее за руку, и ощутила, как опустился матрас, когда он сел на кровать рядом с ней. Она закрыла глаза, чувствуя печаль за семью, которую эта женщина так ужасно убила, но она сжала его руку, чтобы он знал, что с ней все в порядке, и он нежно сжал ее в ответ. Энни должна выяснить, кто эта женщина. Мужчины скандировали, что она ведьма, но это было неправдой, хотя она была хладнокровной убийцей. Когда выйдет отсюда, она проведет кое-какие исследования. Судя по виду коттеджа и тому, во что они
У нее раскалывалась голова, и Энни казалось, что она хочет выпить полный кувшин воды за один раз, и она устала — так устала, хотя проспала три дня. Доктор подошел к ее кровати и начал осматривать, и она позволила ему продолжить, отвечая на вопросы так хорошо, как только могла. Через тридцать минут он ушел с медсестрой, и Энни посмотрела на Уилла.
— Отвези меня домой, с меня хватит этого места.
Он рассмеялся.
— Теперь в этом мире нет ничего, чего бы я хотел больше, чем взять тебя с собой домой, потому что наша кровать такая холодная и пустая без твоей возни, но я хочу, чтобы ты была достаточно здорова, чтобы вернуться домой.
Она фыркнула.
— Ну, независимо от того, как буду себя чувствовать завтра, если ты не отвезешь меня домой, я больше никогда с тобой не буду разговаривать. Но сейчас я слишком устала, чтобы спорить.
— Я так рад, что ты пришла в себя. Я дам тебе немного отдохнуть, а утром первым делом вернусь, чтобы спасти тебя.
Она открыла один глаз.
— Лучше бы ты это сделал, Уилл, ты же знаешь, как я ненавижу больницы.
Он наклонился и поцеловал ее в сухие, потрескавшиеся губы.
— Я люблю тебя, Энни Грэм. Постарайся не попадать в неприятности, пока меня не будет.
— На этот раз я слишком устала. Я тоже люблю тебя, Уилл.
Он повернулся, вышел из отделения и помахал ей рукой, но она уже спала. Достав телефон, он начал писать Джейку, затем Лили и, наконец, Каву, ее старому сержанту и другу, который каждый день приходил проведать Энни. Потом он собирался отправится домой, выпить большой стакан «Джека Дэниелса», долго отмокать в ванне и побриться.
Уилл шел по коридору, отрываясь от телефона, ноги автоматически вели его. По коридору, ведущему в отделение неотложной помощи и несчастных случаев, и через раздвижные стеклянные двери, которые вели наружу. Он врезался прямо в женщину и поднял голову, чтобы извиниться, удивился, увидев Амелию.
— О, это ты, извини. Все в порядке?
— Да, спасибо. Я навещала своего соседа, который упал, а потом спустилась к машине, но она не заводится, и мой телефон умер. Я как раз собиралась воспользоваться телефоном-автоматом.
— Хочешь, я посмотрю? Я не механик, но кое-что знаю. Возможно получится завести ее с толчка.
— Ты не возражаешь? Это было бы здорово.
Уилл, который был так счастлив, что отвез бы ее туда, где она жила, кивнул. Он последовал за ней от входа в больницу и мимо родильного отделения к крутым ступенькам, которые вели вниз к автостоянке в нижней части больницы. Здесь было темно, и только пара огней продолжала мигать. Когда они достигли нижней ступеньки, она повела его через парковку в самый темный угол.
— Я надеюсь, что
Амелия согласилась с ним и повела к своей машине. Она открыла дверцу и потянула за защелку, чтобы открыть капот. Уилл поднял его, включил фонарик на своем телефоне и посветил в направлении двигателя. Он начал возиться с какими-то проводами. Когда повернулся, чтобы сказать Амелии попробовать завести двигатель, он почувствовал, как его что-то сильно треснуло сбоку по голове, и его колени подогнулись, когда Уилл потерял сознание.
1782 год
Дорога домой на их ферму была не из приятных для Джо и Мэри, хотя она находилась недалеко от коттеджа Джосса. Мэри останавливалась каждые пару минут, согнувшись пополам от спазмов в животе, а Джо, который тоже чувствовал себя плохо, изо всех сил старался поддержать жену и удержаться на ногах. У него кружилась голова, пот был холодным и липким, но все же он чувствовал себя так, словно горел в огне. Он не сказал Мэри, что чувствует себя так же плохо. Им удалось доковылять к воротам фермы, и тогда Мэри начала кашлять, мучая легкие. Когда она подняла голову, Джо испугался, увидев, что по ее подбородку течет кровь. Ее губы были ярко-красными, и изо рта сочилась кровь.
— Пойдем, Мэри, нам лучше уложить тебя в постель, а потом я позову доктора.
Мэри, которая обычно отказывалась от помощи врача, кивнула, а затем продолжила шаркать к входной двери их дома. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они добрались до двери, и Джо пришлось тащить жену к лестнице. Тяжело дыша и сам находясь на грани обморока, он помог ей подняться наверх в их спальню, где она упала на кровать, не потрудившись раздеться или забраться под одеяла.
Он поцеловал ее в разгоряченный лоб.
— Я иду за доктором, Мэри. Держись, девочка.
Он, спотыкаясь, вышел за дверь, но, потеряв равновесие, упал на колени и начал кашлять, отчего у него еще сильнее заболел живот. В горле пересохло, а голова, казалось, вот-вот взорвется. Он с трудом поднялся и сумел спуститься вниз, где свалился на пол перед камином и больше не двигался.
Мальчики стонали и плакали, и Джосс с каждой минутой волновался все больше. Они были такими горячими на ощупь, что он никогда не видел ничего подобного.
Бетси осталась внизу, делала холодные компрессы и старалась не упасть в обморок. Что она натворила? Она хотела, чтобы они умерли сегодня днем, но теперь сожалела, и всем сердцем желала вернуть время вспять. Джосс обязательно узнает, что это она отравила всю его семью, и тогда он не захочет иметь с ней ничего общего, и ее, вероятно, повесят за ее преступления.
Она начала мыть кастрюлю, в которую налила мышьяк, стирая все до последнего следа. Затем принялась мыть миски и ложки. Громкий стук сверху заставил ее выронить миску, которую она мыла, и она разлетелась на сотню осколков, ударившись о кафельный пол.