Забытый язык
Шрифт:
Я поднимаюсь в гору; справа и слева от дороги тела мертвых мужчин, живых среди них нет. Поднявшись на вершину горы, я вижу, что там сидит моя мать; вдруг я вижу себя маленьким ребенком, и мать держит меня на коленях.
Пациент проснулся с чувством страха. Он был в тревоге от того, что ни с чем не мог связать ни один элемент сновидения и не мог найти ничего особенного в событиях предыдущего дня. Но смысл сновидения проясняется, если проанализировать мысли и фантазии пациента, о которых он рассказывал до того, как ему приснился этот сон. Он – старший сын в семье, его брат младше на год. Отец – властный, строгий священник – не любил старшего сына, да в сущности, и никого другого; он общался с сыном лишь затем, чтобы поучать его, корить, бранить, высмеивать и наказывать. Ребенок его так боялся, что верил матери, когда она говорила,
Возможно, эта ревность не приобрела бы таких угрожающих размеров, как это случилось два или три года спустя, если бы не отношение отца, который воспринял младшего сына как своего. Почему – неизвестно: может быть, из-за того, что новорожденный был удивительно на него похож, или из-за того, что жена по-прежнему была слишком увлечена своим любимым сыном. Когда нашему пациенту исполнилось четыре или пять лет, соперничество между двумя братьями уже достигло большого размаха и возрастало из года в год. Антагонизм родителей отражался и проявлялся в антагонизме братьев. В этом возрасте были заложены основы развившегося у пациента впоследствии тяжелого невроза: обостренная враждебность к брату, страстное желание доказать, что он лучше его, сильный страх перед отцом, усугубляющийся чувством вины за ненависть к брату, и скрытое желание стать когда-нибудь сильнее отца. Это чувство тревоги, вины и беспомощности усиливалось благодаря матери. Как я уже говорил, она пугала его еще больше, но она же и предлагала ему спасительный выход: если он останется маленьким мальчиком, будет принадлежать ей и не будет любить никого другого, то она сделает его великим, и он будет выше ненавистного соперника. Отсюда его меч ты о величии и отсюда же узы, крепко удерживающие его возле матери, – состояние детской зависимости и отказ принять на себя роль взрослого мужчины.
На этом фоне смысл сновидения легко понять. Он взбирается на гору – это то, к чему он стремится, его честолюбивое стремление стать выше других. «Справа и слева от дорого тела мертвых мужчин, живых среди них нет». Это исполнение его желания уничтожить всех своих соперников; он чувствует себя таким беспомощным, что может спастись от них, только если они будут мертвы. Когда он взбирается на вершину – то есть достигает цели своих стремлений, – он видит там свою мать и оказывается у нее на коленях – это он вновь соединяется с матерью, он ребенок, получивший от нее силу и нашедший у нее защиту. Со всеми соперниками покончено – он один с ней, он свободен, и бояться нечего. Тем не менее он просыпается с чувством страха. Именно исполнение иррациональных желаний угрожает его разумной, взрослой личности, стремящейся к здоровью и счастью. Вот цена исполнения детских желаний – остаться беспомощным ребенком, привязанным к своей матери и зависимым от нее, без права самостоятельно думать или любить кого-нибудь, кроме матери. Само исполнение его желаний внушает страх.
Это сновидение существенно отличается от предыдущего в одном отношении. Первый пациент – застенчивый человек с подавленными желаниями, испытывающий трудности в жизни, и это мешает ему быть счастливым и сильным. Незначительный эпизод – замечание начальника – глубоко задевает его и отбрасывает назад к детским мечтам. В целом он – нормальная личность, и, чтобы вернуться во сне к прежним претенциозным фантазиям, понадобился такой случай. Болезнь другого пациента серьезнее. Во всей его жизни, во сне и наяву, доминирует страх, чувство вины и страстное желание вернуться к матери. Для такого сновидения ему не нужно никакого особенного повода; поводом может стать почти любое событие, потому что в своем восприятии жизни он исходит не из реальной действительности, а из своих детских переживаний.
В остальном эти два сновидения сходны. Они выражают исполнение бессознательных желаний, возникших у пациентов в детстве. Первое сновидение вызвало чувство удовлетворения,
Вот два коротких сновидения с аналогичными сюжетами, но тем не менее с разным смыслом. Оба сновидения принадлежат молодому гомосексуалисту.
Первое сновидение:
Я вижу себя с пистолетом в руке. У пистолета странно удлиненное дуло.
Второе сновидение:
Я держу в руке длинную толстую палку. Кажется, будто я кого-то бью – хотя вокруг никого нет.
Если следовать теории Фрейда, можно допустить, что в обоих сновидениях выражено гомосексуальное желание. Пистолет в первом случае и палка во втором обозначают мужской половой орган. Когда пациента спросили, что он может сказать о том, что предшествовало и тому, и другому сновидению, он рассказал о двух совершенно разных событиях.
Вечером накануне сна про пистолет он встретил одного молодого человека и испытал к нему сильное влечение. Перед тем как уснуть, он дал волю своему чувству в фантазиях, воображая этого юношу своим половым партнером.
В разговоре о втором сновидении, примерно два месяца спустя, пациент рассказал о совершенно иной ассоциации. Он рассердился на своего коллегу-преподавателя за то, что тот, как ему показалось, обошелся с ним несправедливо. Он не осмелился что-нибудь сказать этому преподавателю, но перед тем как уснуть, долго воображал себе, как бы он ему отомстил. Он вообще часто давал волю своей фантазии, перед тем как уснуть. В связи с палкой возникла еще одна ассоциация – воспоминание о том, как однажды, когда ему было десять лет, учитель, которого он очень не любил, ударил другого мальчика палкой. Он всегда боялся этого учителя, и именно страх удерживал его от того, чтобы открыто выразить свой гнев.
Что означает символ «палка» во втором сновидении? Является ли палка тоже сексуальным символом? Является ли это сновидение выражением глубоко скрытого гомосексуального влечения, направленного на коллегу-преподавателя или, может быть, на учителя, которого пациент ненавидел в детстве? Если допустить, что ключом к пониманию смысла символов в сновидении являются события, происшедшие накануне, и в особенности – состояние пациента непосредственно перед сном, то эти символы следует интерпретировать иначе, чем символы первого сновидения, несмотря на их видимое сходство.
Накануне первого сновидения пациент был погружен в гомосексуальные фантазии, и можно допустить, что пистолет с удлиненным дулом символизирует пенис. При этом не случайно половой орган представлен в виде оружия. Такая аналогия дает важную информацию о психологических мотивах гомосексуальных стремлений пациента. Его сексуальность выражает не любовь, а стремление к господству и разрушению. По некоторым причинам – мы не станем сейчас о них говорить – пациент всегда боялся, что не соответствует своей мужской роли. Испытанное в детстве чувство вины за занятие онанизмом, страх, что это повредит его половым органам, в более позднем возрасте – боязнь, что его пенис меньше, чем у других мальчиков, сильная зависть к мужчинам – все это соединилось в желание интимной близости с мужчинами, где он мог бы продемонстрировать свое превосходство и использовать свой половой орган в качестве мощного оружия.
Второе сновидение возникло на совсем ином эмоциональном фоне. Здесь, засыпая, он был зол; он не мог осмелиться выразить свой гнев; даже во сне он не смог выразить его непосредственно, представив, что бьет палкой преподавателя; ему приснилось, что он держит палку и, кажется, «кого-то» бьет. Появление именно палки в качестве символа гнева обусловлено тем, что он испытал в детстве, когда ненавистный ему учитель бил другого мальчика; злость, которую испытывал взрослый пациент по отношению к своему коллеге, смешалась с детской злостью на школьного учителя. Оба эти сновидения интересны, поскольку иллюстрируют общий принцип: аналогичные символы могут иметь разные значения, и правильно интерпретировать их можно только принимая во внимание, в каком состоянии был человек перед тем как уснуть, и следовательно, под влиянием какого состояния он продолжал находиться во время сна.