Зачарованные клады России
Шрифт:
Так начинается текст "кладовой записи", сделанной, по преданию, в Смутное время польским королем Сигизмундом (по другой версии — самозванцем Гришкой Отрепьевым). Оригинал этой записи, выполненный "на медной доске" на латинском и польском языках, по убеждению старых кладоискателей, находился в Варшаве, а тайно сделанный список с нее, переведенный на русский язык, был широко распространен в среде русских искателей сокровищ.
В том, что "сокровища польского короля" приурочены к Смутному времени, нет ничего удивительного — в Смутное время было зарыто огромное количество кладов, что подтверждается многочисленными находками, и этот факт говорит, скорее, в пользу реальности "кладов Сигизмунда". Кому они принадлежали в действительности — это уже другой вопрос.
Историческая основа преданий о "кладах Сигизмунда" связана с событиями 1609–1612 годов. Летом 1609 года король Сигизмунд III (в России его именовали
По одной из легенд, Никольский погост называется так оттого, что здесь польские воины, окончательно разбив сапоги на русских дорогах, переобулись в лапти.
Запись на "клады Сигизмунда" была широко распространена среди кладоискателей. Она ходила по рукам в самых различных версиях. Неизменными оставались главные приметы: центром "кладоносного района" во всех вариантах записи является погост Николы Лапотного (Николы Лапотника, Николы Лапотникова и т. п.), около которого, остановившись в Куньем бору, якобы зарыл свои клады польский король: "Есть погост Николая Чудотворца, яже зовомый Никола Лапотный, и от него еще погост Святого мученика Георгия, в трех верстах расстоянием один от другого. У погоста Николая Чудотворца имеется речка Хворостянка, а другая Гремячка. В устье оного погоста третья речка Чернитинка из болота из черных местов…" Далее следует подробная роспись кладов, положенных в округе: "У оного погоста положено сокровище…" В различных вариантах записи количество кладов колеблется от десяти до двадцати, причем масштабы кладов измеряются "котлами" и "бочками" золота и серебра. Закопав сокровища, по преданию, польский король приказал "находившихся тогда у него в плену российских людей всех мечом погубить, дабы о положенном его сокровище никому неизвестно было".
Если внимательно вчитаться в кладовые записи, то можно легко заметить, что во всех случаях речь идет о реальной местности, в которой зарыт по крайней мере один реальный клад. Приметы этой местности следующие:
1. Клад зарыт близ погоста Николая Чудотворца Лапотного, рядом с которым, на расстоянии от трехсот сажен (около 630 метров) до семи верст (около 7,5 километра), находится другой погост, во имя Св. Георгия Великомученика;
2. Погост Николы Лапотного стоит на реке с названием Хворостянка (Хворостня, Хворосня, Хворость, Сорочка). Рядом протекает речка Хворостянка-малая (Гремячка), а поодаль третья речка — Чернавка (Чернитинка, Черновка). Все три речки берут свое начало близ погоста, а Чернавка к тому же вытекает из болота.
3. В окрестностях погоста имеются ряд характерных примет: насыпной вал ("плотина"), суходольный луг, родник ("колодезь"), камни-валуны.
4. Неподалеку от погоста расположена местность под названием Куний Бор, где находится пустошь Телепнево, и через которую течет речка Маршевка. Здесь проходит или проходила большая проезжая дорога.
"Клад короля Сигизмунда" ищут уже несколько столетий. Главной магистралью поисков всегда была Смоленская дорога, а погост Николы Лапотного искали то под Можайском, то под Гжатском, то
В конце XIX столетия одним из мест поисков являлась деревня Соколово Гжатского уезда, на речке Могилевке. Здесь, в одной из излучин реки, по преданию, в старые годы был найден "гроб с золотом". Близ деревни находился старинный погост Николая Чудотворца, который в архивных документах XVII–XVIII веков именуется "погостом Николы Лапотникова". В середине XIX века здесь был найден и клад — котел с медными монетами XVIII столетия. Другие многочисленные раскопки дали немного: была найдена серебряная церковная лжица для причастия, ручка чугунного котла, несколько рассыпных серебряных и медных монет. Копали и на погосте, но, кроме гробов, ничего не нашли. Правда, в окрестностях деревни было обнаружено множество интересных объектов: три славянских кургана, каменный погреб (раскопан; оказался пустой), камень-валун с вырезанным знаком медвежьей лапы. А в сентябре 1874 года в версте от деревни кладоискатели натолкнулись на захоронение наполеоновских солдат, в котором среди костей оказался полусгнивший пояс из красной кожи. Когда его стали извлекать из земли, пояс разорвался и из него посыпались серебряные монеты — русские рубли и какие-то иностранные деньги. Всего было найдено семнадцать монет.
Исследователи XIX столетия, анализируя тексты кладовых записей "короля Сигизмунда", отмечали, что в старое время Смоленская дорога шла южнее Бородина, через села Преснецово и Царево-Займище. Где-то здесь, на стыке Гжатского, Можайского и Медынского ("не дошедши медынских и вяземских округ") уездов, и находился искомый погост Николы Лапотного. Таким местом мог являться погост Александра Свирского близ Можайска или безымянный погост на самой границе Мо-жайского уезда, у слияния двух речек, сожженный в Смутное время и носивший, по преданию, название Николы Лапотникова. Еще в конце XIX века следы погоста были ясно видны, авесной почти ежегодно здесь вымывались и выносились на берег водой одна-две серебряные монеты.
Известно и еще одно любопытное место, вероятно, связанное с легендой о "Николе Лапотном" — "Литовские могилы" у деревни Литвиново Вяземского уезда. Здесь, по преданию, были похоронены павшие в 1611 году воины королевича Владислава Сигизмундовича, сына Сигизмунда III, шедшего на Москву.
В Смоленской области можно указать еще несколько мест, где мог находиться легендарный погост. Во-первых, это погост Никола-Погорелый в бывшем Дорогобужском уезде, на берегу Днепра, в 38 верстах от Дорогобужа, на старой почтовой дороге в город Белый. В 1859 году здесь находилось 7 крестьянских дворов и две церкви. Еще один погост, Никола-Кременной, располагался в 40 верстах от Дорогобужа, на реке Вопце, по правую сторону от дороги на Духовщину. В Бельском уезде существовал погост Николо-Немощеный, а в Смоленском уезде — Николо-Словажский. Еще одним вероятным "адресом" может являться село Рыхлово, Ново-Никольское тож, в 35 верстах от города Вязьмы, по левую сторону от Смоленского почтового тракта. В этом маленьком селе на пять дворов существовала Никольская церковь "при колодцах".
Клад Сигизмунда может находиться и ближе к Москве. В тексте "кладовой записи" ясно указывается, что подводы с сокровищами были отправлены через Калужские ворота на Можайск. Как раз на этом направлении, в районе современной Алрелевки, в верховьях реки Пахры в XVI — начале XVII века располагался "монастырь особняк Николы Чудотворца", а в четырех верстах от него — погост св. Георгия Великомученика. Ведь король, супя по записи, что-то "положил", еще не доходя Куньего бора, "шедши из Москвы до Можайска".
Но на самом деле нет никакой уверенности в том, что "клад Сигизмунда", если он есть, зарыт по Смоленской дороге. Дело в том, что многочисленные варианты "кладовой записи" указывают аналогичные места в Тверской, Костромской, Ярославской областях. А в XIX веке в Олонецкой губернии ходила по рукам "кладовая запись" с точным указанием на то, что клад зарыт близ одного из карельских погостов, в районе Кондопоги: "Есть река Хворосня крутобрега, еще малая Хворосня, третья река Чернавка. На реке Хворосне есть погост, называемый Николай Лапотный, а второй погост Егорий, от Николы виден. При том погосте Николы есть топи, где и люди не ходят. Пониже топи есть земляной вал, в концах вала лежат по камню серых, под теми камнями по кубу денег серебряных… Средь вала лежит плита красная — на коне поворотиться можно — под той плитой шестиуховый котел денег серебряных. При том же погосте Николая есть колодезь — вода кипучая, и в нем спущено 10 пудов посуды церковной серебряной и закрыто дубовой доской… И та поклажа время нашествия Литвы, то есть польского короля Костюшки".