Зачарованные тайной
Шрифт:
Будь они более искушенными или бдительными, их, вероятно, насторожили бы некоторые странные явления; так, карандаш, строчивший однажды вечером по бумаге под рукой медиума в состоянии транса, начертал имя рабби Шимона бен Йохая.
Шимон бен Йохай считается автором «Зогара» [42] *, или Книги Сияния, одного из произведений, входящих в состав Каббалы.
Как он здесь оказался?
Неожиданное явление этой чужеродной здесь сущности больше не повторялось, но в другой раз медиум пробормотал: «Все создается и разрушается буквой и голосом». Эти слова явно не вязались с вопросами, заданными духам.
42
«Зогар» (Книга
Как я уже говорила, мне довелось узнать обо всех этих случаях гораздо позже. Я находилась в Китае, почти забыв о спиритической группе с ее бредовыми опытами, когда один из писателей, состоявший в кружке, напомнил мне об этом. И тут мне в голову пришло следующее объяснение.
Возможно, медиум лишь отчасти был притворщиком. По-видимому, он верил в возможность общения с сущностями потусторонних миров. Ненависть, которую он как еврей питал к гонителю своих соплеменников, побудила его вызывать духов известных, сведущих в тайных науках единоверцев, чтобы при их содействии сорвать планы людей, старавшихся упрочить впасть Гитлера с помощью оккультных покровителей. Эти страстные желания, запечатленные в душе еврея, выплескивались наружу во время его медиумических припадков.
Очевидно, этот мечтательный человек был сведущ в каббалистике. Его фраза: «Все создается и разрушается буквой и голосом», — напоминала отрывок из «Сефер Йецира» [43] *, или «Книги Творения». Данный текст гласит: «Все создается Буквой и Словом». Под влиянием страстного желания уничтожить Гитлера медиум добавил к фразе логическое продолжение: то, что создает, должно быть, способно и разрушать.
Разумеется, подобное объяснение не имеет под собой серьезной почвы. Оно возникло лишь в связи с размышлениями по поводу разочарования покровителей медиума и их суеверной убежденности в том, что могущественные тайные усилия евреев способствовали краху Гитлера.
43
«Сефер Йецира» (Книга Творения) — одна из основных книг Каббалы, повествующая о сотворении Богом Вселенной; была написана в III—V вв. н. э. на древнееврейском языке.
В начале главы я назвала смешной попытку наивных спиритов завербовать в загробном мире защитников и помощников для своего горячо любимого вождя. Вероятно, эта идея и вправду была нелепой; я не отказываюсь от своего мнения. Но разве люди во все времена не взывали о помощи к богам, ангелам, духам, святым и прочим обитателям иного мира? Разве люди не верили, что те способны оказать им содействие, даровать поддержку и удачу?.. Что ж, давайте обратим взоры на самих себя и будем снисходительны к выдумкам спиритов из славного города N**, расположенного по ту сторону Рейна.
Хотя мир спиритов являет множество примеров, способных вызвать у нас веселый смех, в нем найдется немало и трагических страниц, и я попытаюсь вскользь коснуться одной из них. Но прежде следует объяснить, какие окольные пути привели меня к героине этой драмы.
Во время одной из поездок в Париж я поселилась в окрестностях Елисейских Полей в доме одной старой девы, содержавшей семейный пансион для дам. Она отзывалась на странное имя Сибер. Несмотря на свой уже почтенный возраст и привитый заведению дух
Госпожа Заброцка радовалась своему успеху, как и любая другая коммерсантка, но ее душа нередко отвлекалась от деловых забот, чтобы воспарить к сокровенным высотам, к тому, что она называла «господством над стихиями», — госпожа Заброцка была оккультисткой.
Иногда по вечерам в ее доме собиралось странное общество людей, хваставшихся своими сверхчеловеческими способностями: магнетизеры, провидцы и тому подобные оригиналы; впрочем, все они были заурядными людьми. Я подозревала, что некоторые из них посещают собрания в салоне Заброцкой исключительно из-за обильных трапез, подаваемых в конце.
Один из завсегдатаев этих собраний, дородный малый с желтоватой бородой, неизменно показывал там один и тот же фокус. Он заключался в том, чтобы разогреть до температуры кипения холодную жидкость в стакане, который фокусник держал в руках и осторожно дул на его поверхность. Такова была его «специализация».
Меня особенно впечатляло то, с какой легкостью другие гости, обычные зрители, не щеголявшие каким-либо дарованием оккультного порядка, внушали себе, что они в самом деле пробуют горячий напиток. Так, одна женщина, поднеся ко рту чашку чая, которую она отдала «чародею» холодной, даже вскрикнула: она обожгла себе губы. Речь шла не просто об ощущении, на ее нижней губе виднелся след небольшого ожога.
Некоторые из очевидцев этого явления обмакнули палец в чай и заявили, что он горячий. Мне же он показался холодным. Я не ожидала никакого чуда и, вероятно, по этой причине не стала его свидетельницей.
В доме госпожи Заброцкой можно было наблюдать и другие дурацкие забавы того же сорта, но гвоздем программы было выступление самой хозяйки, которая стремилась повелевать «стихиями».
Так, госпожа Заброцка хвасталась, что укротила огонь; по ее словам, она преуспела в этом благодаря некоторым духам, связанным со стихией огня. В качестве доказательства приобретенной неуязвимости госпожа Заброцка хваталась за раскаленный край керосиновой печи.
Этот нагревательный прибор был тогда в большой моде. Он представлял собой огромную лампу, увенчанную широким стальным диском, который и нагревался.
В присутствии гостей госпожа Заброцка ходила с зажженной лампой по кругу, держась за край диска кончиками пальцев. Она бахвалилась, что способна одним лишь прикосновением пальцев к руке другого человека передать ему свою собственную неуязвимость. В самом деле, некоторые из гостей, рискнувшие подвергнуться испытанию, заявляли, что не почувствовали ожога. Впрочем, они лишь слегка касались раскаленной поверхности, а значит, их вера в возможности хозяйки была недостаточно твердой.
Эти незатейливые демонстрации «оккультных способностей» не вызывали у меня интереса, и вскоре я перестала бывать на собраниях. Тем не менее я поддерживала связь с госпожой Заброцкой и время от времени ходила к ней на чаепитие. Наши разговоры выходили весьма любопытными. Хозяйка салона была сущим кладезем занятных историй благодаря своим клиенткам, охотно бравшим ее в наперсницы, но она рассказывала эти байки осторожно и никогда не разглашала имен.
Оказавшись однажды вечером у этой особы, я была так поражена красотой одной элегантно одетой дамы, выходившей из салона, что не могла удержаться от эмоций. Каким ветром занесло сюда эту богиню, спустившуюся с Олимпа?.. Она явно не нуждалась в косметических услугах. Несмотря на всем известную сдержанность хозяйки дома, я не смогла удержаться от расспросов: