Зачарованный город "N"

Никольская Ева

Огненные пряди, зеленые… смуглая кожа, светлая… образы путались, сменяя друг друга. Я уже не отдавала себе отчет, кого именно обнимаю. Неизменными оставались лишь прищуренные зеленые глаза – одинаковые на два лица. В какой-то момент мне показалось, что время замерло. Всего мгновение, не дольше, чем взмах ресниц, а потом… целый шквал противоречивых ощущений: отголосок острой боли, заглушаемый холодной стеной онемения где-то в области живота и в паху, тяжелая голова и чуть ноющая от переизбытка объятий спина, которую теперь нежно ласкал прохладный ветерок. Откуда он здесь? И где плащ, блузка? Что вообще произошло?! А главное… когда?!

Я несколько раз моргнула, пытаясь осмыслить ситуацию. Карета стояла, а в моей памяти совершенно

не отложился момент нашего приезда. Прямо перед носом находилась обнаженная мужская грудь. По ее бледной коже скользили странные световые разводы. В ушах болезненным эхом отдавался ритмичный стук чужого сердца. Слишком громко, слишком близко… Я хотела немного отстраниться, но натолкнулась на ледяную преграду рук. Они крепко держали меня чуть выше поясницы, заставляя оставаться на месте. Медленно подняв голову, уперлась взглядом в распущенные волосы Сэн, которые словно светились изнутри и чуть колыхались от ветра. Его источники не замедлили появиться.

Две пурпурные птицы облетели нас по кругу и опустились: одна – на плечо мужчины, другая на мое. Где-то я уже видела их. Совсем невесомые, будто призраки. Или… так и есть? Подгоняемая смутной догадкой, я повернулась к окну и замерла, пораженная увиденным. Витраж зиял пустыми контурами. И через эти провалы отчетливо просматривалась застывшая улица. Люди замерли в странных позах, будто неизвестный фотограф сделал снимок, поймав их в движении. Дома, деревья… все напоминало холст художника, а не живой город. Небольшая серая птаха с тонким игловидным клювом, словно трехмерный мираж, висела в воздухе напротив экипажа. Приглядевшись, я поняла: ее крылья шевелятся, но до того медленно, что этого практически незаметно. Как же такое возможно? Сон? Магия? Или у меня продолжают прогрессировать галлюцинации?

Неестественно холодные руки наместника чуть ослабили хватку, и одна его ладонь скользнула по моему позвоночнику. Тело тут же отреагировало на эту ласку волной приятной дрожи, от которой потемнело в глазах. Я резко мотнула головой и уставилась на свои пальцы, впившиеся в мужские плечи. По ним тоже растекались странные светящиеся разводы. Взглянуть в лицо магу не хватало духа, и взор начал медленно опускаться ниже: на каменный пресс его живота, на мои лишенные чувствительности ноги. Шок от осознания того, в какой позе я сижу, на время отключил все мысли. Моя не до конца окрепшая психика с трудом перенесла такое откровенное зрелище. Алая краска смущения залила лицо и шею. Я потупилась, а затем и вовсе зажмурилась, потому что вид моих испачканных кровью бедер поверг в настоящий ужас. Захотелось немедленно вскочить, но тело наотрез отказалось подчиниться. До чего же стыдно. Как я могла это сделать? Нет, не так! Как я умудрилась это забыть?!

Отцепившись от Сэн, я закрыла дрожащими ладонями лицо и тихо всхлипнула. Потревоженная моими действиями птица вспорхнула. Ни жара, ни холода, ни шального возбуждения больше не было и в помине, все будто рукой сняло. Теперь я чувствовала себя… удовлетворенной? Сложно судить о таких вещах девушке, которая, судя по всему, только что стала женщиной, хотя ничего об этом и не помнит. Что-то как будто поменялось во мне, неуловимо и бесповоротно. И, как ни странно, эти необычные изменения продолжались. Сэн осторожно погладил меня по волосам, убрал назад упавшие на лицо пряди и, взяв со скамьи плащ, бережно накинул его на мои поникшие плечи. Я снова попыталась подняться, но ноги не слушались. Бедра, живот – все будто сковало льдом. Неужели опять «блокада»? Как тогда, во время ранения. Но… зачем?

Немного помедлив, наместник все-таки соизволил помочь мне пересесть на соседнюю скамью, после чего принялся не спеша застегивать

свою одежду. Я поняла это по звукам, смотреть на моего первого мужчину сил не было. Забившись в угол просторной скамьи и судорожно сжав руками спасительный плащ, я пыталась анализировать сложившуюся ситуацию. Сводящее с ума возбуждение, неадекватное поведение и… провал в памяти. Неужели это то, на что намекали подонки, накормившие меня мелкой? Как иначе можно переспать с кучей народа человеку, который этого не желает? В здравом рассудке и без амнезии проблематично. Но маг… он ведь знал, должен был знать, что я накачана этой дрянью, и… воспользовался ситуацией? Или все-таки не знал? Может, просто подумал, что меня чем-то отравили. Тогда получается… получается… я сама его соблазнила?

Я. Его. Соблазнила. Кошмар!

Массируя виски, старалась успокоиться. Слез не было. Да и почему мне, собственно, плакать? Занималась сексом с интересным мужчиной. Убила тем самым сразу двух зайцев: и от роли сейлин, надеюсь, окончательно отделалась, и от девственности избавилась, причем безболезненно. Ну подумаешь, запамятовала, как все это было. Может, так даже лучше. Мой рассеянный взгляд скользил по обитым бордовой тканью стенам, выхватывая золотые грозди узоров на широком бордюре, по бархатной поверхности сидений, пока снова остановился на витраже. Когда птицы успели вернуться на свои места? Или они не вылетали вовсе? Ведь это просто картинка, фантазия талантливого мастера, не более того. Мне все привиделось… или нет? А люди за окном?

Я хотела рассмотреть сквозь цветные стекла улицу, но карету вдруг резко качнуло, и мир вокруг наполнился движением, звуками. Будто и не было того странного замирания. Решив, что я окончательно свихнулась и нужно немедленно извиниться за свое неадекватное поведение перед наместником, набралась смелости, прямо посмотрела ему в глаза и выпалила:

– Прости, – последний слог прозвучал еле слышно.

Все переживания разом вылетели из головы, когда я встретилась с пристальным взором зеленых глаз с вертикальными зрачками. Они изучали меня, словно что-то прикидывая. Или ожидая? А в следующий миг мою поясницу пронзила адская боль. Невидимым иглам, воткнувшимся в кожу, не могла противостоять никакая заморозка. Они просто игнорировали ее, высекая, будто искры из камня, брызги слез из глаз. Инстинктивно рванувшись вперед, я неуклюже взмахнула руками, ища опору, но вместо этого начала падать, проваливаясь в глухую бессознательность. Последним образом, вспыхнувшим перед моим внутренним взором, был мужчина с огненными волосами и холодными изумрудными очами, от которого веяло агрессивной решимостью. А потом… темнота.

Тем временем в экипаже…

Сэн придержал потерявшую сознание девушку, не дав ее обмякшему телу соскользнуть на пол, пересел к ней на скамью и, уложив голову сейлин себе на колени, принялся легко водить пальцами по волнистым волосам. Черты ее бледного лица расслабились: болезненный обморок плавно переходил в лечебный сон. А мужчина все гладил и гладил ее, задумчиво смотря на бурлящую жизнью улицу сквозь черно-пурпурные стекла витража кареты. Хорошей все-таки идеей было «оживить» этих птиц. Пустяк для мага его уровня, а романтичная малышка отвлеклась и прониклась. Экипаж сильно тряхнуло от резкого торможения. Наместник поморщился, придерживая спящую девушку.

– Не пугайся, Гринер, это я вынудил остановиться твою карету, – сказал он кучеру, приоткрыв маленькое окошечко, прятавшееся в стене. – Мы возьмем еще одного пассажира.

– Но т-там… – запинаясь, отозвался тот, – там ваш посланник, Мой Сай. И… мирд.

Сэн толкнул ногой дверь, дождался, пока Таас запрыгнет в салон, а потом спокойным голосом приказал:

– К дверям нижнего города, Гринер! Быстро.

– А мирд? – как-то придушенно пролепетал возница.

– Раздави, если не уйдет с дороги, – равнодушно отозвался маг.