Зачем тебе алиби…
Шрифт:
— Почему вы не заявили об ограблении?
— Он не захотел…
— Но почему? Это не вяжется с его хозяйственностью. Ведь грабителя могли найти, и вам бы все вернули. А он предпочел купить вам такие же украшения и забыть об этом?
— Я не запомнила лица грабителя. Было слишком темно, и я до смерти испугалась. Не смотрела на него, просто все сняла и отдала. Боялась, что он пырнет меня ножом, — вдохновенно врала Анжелика, попутно соображая, кто мог дать следователю такую информацию. Ей чудился подвох.
— И
— Наверное. Я была в истерике. Он за мной так ухаживал в тот вечер… — внезапно горло у нее сжалось, глаза увлажнились. Она тяжело задышала, по-детски провела под глазами пальцем, убирая слезы, полезла в сумку за платком. «Да, все так и было… — думала Анжелика. — Он был так заботлив… И все было хорошо, пока он не обнаружил, что я его обманула… Господи! Господи, что же я хотела сделать?! Но не я же это сделала!»
Следователь закурил очередную сигарету и спокойно пояснил:
— Мне рассказал об этом случае его брат, Александр Иванович Прохоров. Он привел это как пример того, что его старший брат не был скуп по отношению к вам. Он очень настаивал на этой характеристике.
— Это правда, — она немного успокоилась. — Игорь оказался на высоте.
— А на курсы секретарей-референтов он вас устроил или вы сами пошли?
«Господи, и про это узнали! — воскликнула она про себя. Ей снова стало тревожно. — Ну, чего он прицепился ко мне?!» Анжелика поморщилась:
— Эти курсы… Я не знаю, почему он хотел, чтобы я туда пошла. Зарплата у секретарей небольшая.
Ну, и курсы эти я не закончила.
— Не устраивала такая работа? — усмехнулся он. — Кого? Его или вас? Любящий муж посылает жену в секретари к кому-то… Может быть, в то время ухудшились его заработки?
— Не знаю…
— Не знаете, значит, — повторил он даже с каким-то удовольствием. — Ну, а о каких-то побочных заработках ваш муж никогда вам не говорил?
Может быть, его не устраивала зарплата, были сложности с налогами? Может, у него были какие-то перспективы, деловые предложения?
— Я совершенно не в курсе этих дел.., Я даже налоговой декларации никогда в жизни не заполняла, — вздохнула Анжелика.
— А сколько денег лежало на счету в банке у вашего мужа?
Вот оно. Разузнали! Наконец-то! Анжелика внутренне напряглась, собирая все свои силы и актерские способности. Потом, не торопясь, как бы припоминая, ответила:
— Около двадцати тысяч долларов.
— Значит, вы все же были в курсе его материальных дел?
— Только в том, что касалось счета в банке. Ведь счет у нас общий. Он открыл его сразу после свадьбы. Хотел, чтобы у нас были общие деньги.
— Он никогда не говорил, что хотел бы что-то изменить в этом отношении?
— Нет… А зачем?
— Ну, если он мог устроить скандал из-за растительного
— Я не знаю, как объяснить… — замялась она. — В мелочах он мог быть прижимист, это да. Но в таких крупных вещах, как банковский счет — нет.
Может, он просто был так устроен…
— Вам когда-нибудь приходилось брать деньги с этого счета?
Она ответила, не теряя ни секунды, прямо глядя ему в глаза:
— Только один раз.
Он полез за новой сигаретой. Она сидела неподвижно, потом поймала себя на том, что непрерывно открывает и захлопывает сумочку, щелкая замком.
Готова была ударить себя по пальцам — спокойствие давалось ей с трудом. Наконец он спросил:
— А когда это было?
— Недавно, м-м-м, недели две назад. Я взяла со счета десять тысяч долларов.
Ей было так же трудно сказать это, как признаться в убийстве. Но следователь, казалось, не очень впечатлился. Только и спросил:
— Куда же вы потратили такие деньги?
Ответ у нее был давно готов. Она сто раз обсудила с Сашей, как ответить, чтобы невозможно было проверить.
— Мы собирались поехать в путешествие, — сказала она. — Во Францию. Проехать по замкам на Луаре. Это очень дорого, конечно, но он мне давно обещал… Ведь мы с ним никогда никуда не ездили, вы не поверите… У меня даже загранпаспорта нет.
Не знаю, как у него…
— У него тоже нет… — Сигарета дымила вовсю, следователь смотрел в окно, где ровным счетом ничего не было видно — грязное стекло, глухая стена дома напротив. — Значит, теперь никуда не поедете?
— Нет, конечно. Я об этом и думать перестала.
— А путевки вы уже купили?
— Сперва мне надо было сделать паспорт… Ему, оказывается, тоже… Мы говорили об этом, как о чем-то решенном, хотя конечно, так сразу поехать не смогли бы… Но Игорь мне сказал: «Поедем». И я позвонила в турагенство, узнала стоимость путевки, пошла в банк и сняла деньги. Теперь придется положить их обратно.
— Ну, хорошо, — он внезапно откинулся на спинку стула, переменил тему:
— Значит, ни вы, ни ваши родственники никогда эту, женщину не видели?
— Блондинку? Никогда.
— Как думаете, вообще имеет смысл ее искать?
— А как же?! Вот кассета… Тут все записано. — Она торопливо вытянула из сумки свое сокровище. — Только, ради бога, не потеряйте…
— Не переживайте? — отрезал он. — Значит, все заснято?
— От начала до конца:
— Посмотрим.
Его тон ее разочаровал — он говорил без особого интереса, как будто ему каждый день случалось получать видеозапись с изображением возможного преступника. "А еще говорят — составляют фотороботы, — злилась она про себя, — ищут улики, снимают отпечатки пальцев… Ему все равно. Ох, если он потеряет… Дура я, надо было сделать копию!