Зачем ты сожгла «Барракуду», Минди?

Вулкер Ник

– Что у тебя там за версия? Быстро!

– Есть! Наш свидетель вчера был, с позволения сказать, с хорошего бодуна, извините, в состоянии сильного похмельного синдрома, – продолжил врач. – Возможно, этот факт, а точнее, запах перегара, и вызвал у диморфодона отвраще… отторжение, и он не смог атаковать нашего свидетеля.

– Позволите, господин генерал? – поднял руку Александр.

Генерал Муха кивнул.

– Версия, что мой перегар мог вызвать такую реакцию у диморфодона, несостоятельна.

Мои друзья к моменту атаки их диморфодонами были в состоянии подобно моему, а может быть, и в более серьезном, судя по количеству выпитого без меня пива. Однако диморфодоны сожрали их так же, как и остальных горожан. Считаю, что была какая-то другая причина того, что при виде меня диморфодон растерялся и дал себя убить.

– Согласен с Александром, – генерал Муха махнул врачу, и тот сел на стул. – Еще версии? Нам надо шевелиться, иначе скоро эти твари сожрут все человечество, учитывая их невероятную скорость распространения и высочайшую поражающую способность. Александр, расскажите, как все происходило в тот момент, когда вы встретились с этой тварью у себя дома?

– Спустившись со второго этажа, я направлялся в столовую, где готовила завтрак моя жена Минди. На столике лежала вчерашняя газета, которую я захватил с собой, и тут я увидел, что гостиную примерно на уровне моей головы пересекает какая-то огромная муха…

Кто-то за столом сдавленно хихикнул. Потом еще кто-то.

– Мы договорились называть эту му… эту тварь диморфодоном, – кашлянув, напомнил Александру майор Заслон.

Раздалось еще несколько смешков. Генерал Муха обвел всех грозным взглядом и все тут же смолкло.

– Просто на тот момент я еще не знал, что это диморфодон, – пояснил Александр. – Мне показалось, что это какая-то огромная му… насекомое. Итак, эта му… эта тварь… этот диморфодон летел прямо на меня. У меня мгновенно сработал инстинкт – я свернул газету, и тут… этот диморфодон будто чего-то испугался. Он замедлил свой полет, что позволило мне лучше прицелиться и ударить его газетой. Диморфодон упал на журнальный столик. Когда я подошел к нему, он еще жил, шевелил лапками. Я размахнулся и снова шлепнул его газетой. После второго удара диморфодону пришел полный… э-э-э…

– Второй удар оказался для диморфодона летальным, – шепотом подсказал Александру майор Заслон.

– Так точно – второй удар оказался для диморфодона летальным. Сдох он, в общем. Я рассмотрел его, и решил пока не выбрасывать, чтобы после завтрака показать жене. Я не хотел показывать его до завтрака, чтобы у жены не пропал аппетит при виде этой мерзкой твари.

– Скажите, а когда диморфодон замедлил свой полет – до того, как вы подняли газету, или после этого? – поинтересовался майор Заслон.

– Дайте-ка

подумать, – зажмурившись, Александр попытался восстановить точную хронологию тех событий, потом открыл глаза и воскликнул: – Вспомнил! Только я поднял газету, как он тут же замедлил свой полет.

– Из этого окончательно следует, что не Александр с его похмельным синдромом, а именно газета стала причиной столь странного поведения диморфодона, – резюмировал майор Заслон.

– Что ж, логично, – побарабанив пальцами по столу, согласился генерал Муха. – Неужели запах типографской краски напугал эту тварь? Нам, что, придется завалить город и окрестности тоннами типографской краски?

– Если позволите, господин генерал, у меня есть некоторые сомнения по поводу причастности типографской краски к внезапному испугу диморфодона, – сказал майор Заслон.

– Излагай, – кивнул Генерал Муха.

– Александр нам сообщил, что это была несвежая, вчерашняя газета, а значит, она уже не имела выраженного запаха типографской краски. К тому же, диморфодон замедлил свой полет на некотором расстоянии от Александра с его газетой, и это еще больше заставляет нас сомневаться, что именно запах типографской краски напугал диморфодона.

– Тогда что напугало эту тварь? – спросил генерал Муха. – Просто вид свернутой газеты?

– Вряд ли вид свернутой газеты для диморфодона был страшнее вида Александра, к которому он летел без всякой боязни.

– Да уж, – ухмыльнулся Александр. – С такого бодунища… извините, в таком сильном похмельном синдроме я был страшнее любой свернутой или несвернутой газеты в мире, если вообще возможно такое сравнение. Так что, мне кажется, вы правы, господин майор, просто вид свернутой газеты не мог так сильно напугать диморфодона.

– Тогда что?! – не выдержал генерал Муха. – Что напугало эту тварь?! Говорите, если есть версия, не тяните кота за хвост!

– Я предполагаю, что не сама газета, а то, что на ней было напечатано вызвало такой шок у диморфодона, что заставило его замедлить полет, отказаться от нападения на Александра и, в итоге, дать себя убить, – закончил свою мысль майор Заслон.

– Хм, а это интересно, – сказал генерал Муха. – Это уже что-то. Вы помните, Александр, что это была за газета?

– Конечно. Это были вчерашние “Новости”. Вернее, уже позавчерашние, на сегодняшний день. И я прекрасно помню как именно я ее свернул, и что перед глазами диморфодона оказалась именно первая страница газеты.

– Прекрасно, вы предвосхитили мои следующие вопросы и значительно сузили коридор поиска средства, способного парализовать остальных диморфодонов, – одобрительно кивая, похвалил Александра майор Заслон.

Конец ознакомительного фрагмента.