Зачет по убийству
Шрифт:
— Погодите, — прервала я, — в каком смысле вы не умеете включать диктофон? При чем здесь это?
Миша посмотрел на меня, словно на последнюю дуру.
— Вы что, думаете, я ему правду сказал? Мол, тетка эта так меня запугала крючочками, что я даже расспрашивать ее побоялся? Нет, я сказал, что вы на все ответили, а дома я обнаружил, что диктофон не сработал. Со всяким случается, правильно? Только мне это вышло боком. Уралов решил, я с вами уже спелся, вот и послал меня к вам сегодня. А я побоялся, если буду в том же прикиде,
Миша так напоминал мне моих студентов, что я с трудом сдерживала желание объяснить ему, что такое интеграл, — или хотя бы попытаться. Переборов себя, я уточнила:
— Вы пересказали Уралову мое мнимое интервью? Он ведь наверняка вас расспрашивал.
— Да наплел чего-то… Сказал, что помню плохо, но роман будет о телевидении. О чем еще может писать Алина Алова? Главная героиня — телеведущая. Ну, сюжет какой-нибудь о борьбе каналов, кого-то развели на бабки. Да, еще любовь, сюси-пуси всякие. Что везде.
«Я-то, дура, хранила тайну! — потрясенно подумала я. — А оказывается, о загадочном сюжете способен догадаться последний двоечник…»
— Хорошо, — кивнула я, — и как он среагировал на ваш рассказ?
— Матерно, — спокойно отчитался Миша. — Да я же говорил! А сегодня я должен узнать, как вы нашли труп Алины Аловой. Во всех подробностях.
— Подробностей не ждите, — предупредила я, — но что-нибудь наболтаю. Пусть ваш Уралов видит, что интервью сорвалось по моей вине, а не по вашей.
— Спасибо, — обрадовался мой собеседник. — Значит, я включаю. — И он, сменив голос на неестественный и крайне противный, осведомился: — Как же вам удалось обнаружить тело Алины Аловой?
Решив не зацикливаться на неуместном слове «удалось», я ответила:
— Извините, Миша, это все так меня потрясло… я просто не могу говорить на данную тему. В прошлый раз мы с вами так приятно побеседовали, одно удовольствие вспоминать, а сегодня… нет. Тем более, в милиции меня просили молчать. Извините.
Я решила, что достаточно, и смолкла. Миша выключил диктофон, уважительно заметив:
— Здорово вы сказали, что, мол, в прошлый раз мы с вами клево побазарили. Это мне пойдет на пользу. А на Алину Алову мне, если честно, плевать. Пусть Уралов сам колбасится. Значит, до свидания!
И мы расстались, вполне довольные друг другом. Я настолько от всего отвлеклась, что перестала комплексовать по поводу голоса и, придя на занятия, заговорила басом, словно так и нужно. Что интересно, аналогично это восприняли студенты — казалось, они просто ничего не заметили. Не исключено, что, даже явись я в аудиторию голая, никто из них не среагировал бы. Они вроде меня — видят не внешность, а внутреннюю суть.
По окончании занятий я рванула в отдел
Подполковник выглядел мрачным, однако, едва я поздоровалась хриплым басом, лицо его выразило явное облегчение — непонятно, почему.
— Ну, что, Екатерина Игоревна? — радостно улыбаясь, спросил он. — Будем говорить правду или будем запираться?
«Где будем запираться?» — чуть было не спросила я, но вовремя прикусила язык и рассудительно ответила:
— Я сразу говорила правду. Другое дело, что из-за голоса была краткой. Ведь вы бы не хотели, чтобы я вчера пела вам все подробности?
— Только не это! — поспешно выкрикнул Степанов, глядя на меня с неприкрытым ужасом. Уж не знаю, чем ему не угодило мое пение? Голос у меня слабый, однако вполне приличный, и хороший слух.
— Ладно уж, сегодня петь не буду, — милостиво пообещала я.
Лицо собеседника снова выразило облегчение, и он заинтересованно осведомился:
— Если откровенно, Екатерина Игоревна, заплатила вам Анна Сергеевна за работу или нет?
— Конечно, нет, — отрезала я.
— Да? И как вы к этому отнеслись?
Я пожала плечами.
— А как я могла отнестись? Я сразу отказалась брать деньги, поскольку поняла, что не сумею написать текст, который бы ей понравился. А что?
Подполковник странно на меня посмотрел.
— Вы хотите сказать, она предлагала вам деньги, а вы не брали?
— Ну, да, — подтвердила я.
— А у нас есть другие, более правдоподобные сведения. Что она пообещала вам деньги, но не заплатила, и вы были этим очень недовольны. Специально выследили ее в фитнес-центре, чтобы потребовать свое. Но она не поддалась, и вы поссорились.
— И кто это выдумал? — возмутилась я. — Все было совершенно не так! За что ей мне платить, если я ничего для нее не сделала и делать не собиралась?
— А зачем тогда вы ее выслеживали?
— Я ее не выслеживала, — стараясь убедить себя, что передо мною двоечник, на которого нельзя злиться, его надо обучить, медленно и доходчиво объяснила я. — Анна Сергеевна это поняла. Она проверила, что моя подруга Настя записалась в этот фитнес-центр еще до того, как мы с Анной Сергеевной познакомились. Настя пригласила меня по гостевой визе, о которой ей сообщили совсем недавно. Как только сообщили, так она меня и повела. Все это легко проверить.