Зачетная алхимия. Разозлить дракона
Шрифт:
– Значит, хотела отомстить за подругу? – задала я вопрос скорее для того, чтобы поддержать разговор. В принципе, и так все было ясно.
– Да. Мили втрескалась с этого гада по уши. На задних лапах перед ним ходила, ластилась, едва не брюхом землю мела… А он поразвлекался с ней и потом прыгнул в койку к драконице. Ну Мили и вызверилась. Закусилась с той ящерицей так, что едва ее не убила. После чего подругу и отчислили. А сегодня, когда я увидела, как этот кобель Моррис решил воспользоваться тем, что ты слабый человек, да еще и без магии, – она
– Знаешь, меня не так-то просто уронить, – заметила я невзначай.
– Угу, я на себе это ощутила. Так схватила меня, что я думала, из собственной шкуры выпрыгну, – хмыкнула двуликая, меж тем, наоборот, запрыгивая в штаны. – Откуда такая сила? В роду драконы были?
Вопрос был очевидным. Да, и на Новом континенте, и в Изначальных землях случались межрасовые браки. Но потомство от таких всегда рождалось чистокровным, беря все или только от отца, или от матери. Так в союзе дивной и оборотня дети будут либо эльфами, либо перевертышами, но в любом случае без единого признака расы второго из родителей.
Крайне редко, но все же в этом правиле встречались исключения. Чаще всего у людей. Так в обычном человеке могла пробудиться спустя десяток поколений кровь предка-эльфа и с ней – способность разговаривать с животными или наследие драконов – выдающаяся сила.
Так что… Припомнив, что моего отца те, кого он обчистил, иногда величали и похлеще, чем «драконья задница», утвердительно кивнула Элай, а затем решила узнать еще кое-что о негласных правилах академии, пока под рукой такой словоохотливый информатор. Первый вопрос был, конечно, про браслет.
Двуликая пояснила, что блокировка с него снимается, как только ты переступаешь порог лаборатории или заходишь на территорию тренировочного полигона. Чтобы можно было использовать магию на практических занятиях. В лекционных же залах, стенах академии и вне ее действует ограничение и использовать дар нельзя.
А я подумала, что как удачно у нас после лекции была лабораторная по выращиванию кристаллов. Случись теория – и не сумела бы я взломать браслет.
Также оборотница предупредила, чтобы я не обольщалась по поводу своей безопасности: да, убить меня здесь не убьют, но слегка повредить – запросто. И отделается обидчик отработкой, штрафом или ограничением магии.
– Миленько, – протянула я.
– Да здесь вообще сплошное очарование, – поддакнула Элай, натягивая сапоги – единственное из ее одежды, что осталось целым при трансформации. А все потому, что она вовремя успела выпрыгнуть из обуви. – Особенно для вас, людей.
– Да, я это заметила, когда секретарь в деканате предложила мне сразу написать заявление на перевод в бытовики.
– Горгулья-то? – хмыкнула Элай. – Эта может… Но мой совет: ты не торопись. У тебя, похоже, есть характер, так что, может, и приживешься у нас, на алхимическом.
– Это не только от меня зависит. – Я печально вздохнула.
– А от кого ж еще? – удивилась оборотница. – Да, людей
– Это-то понятно. Но на алхимии рисков-то таких нет. А нетерпимость к людям есть.
– Это ты про Сельверинского, что ли? – хохотнула двуликая. – Я знатно повеселилась, глядя, каким он сегодня был отмороженным.
– Про него тоже. Похоже, он людей ненавидит.
– Не зазнавайся. Этот заучка презирает всех, вне зависимости от расы, – просветила меня двуликая и вернулась к первоначальной теме разговора: – Так почему ты говоришь, что останешься ты или нет – не только от тебя зависит?
– Руководитель диплома… – отозвалась я.
Оборотница присвистнула. Она сразу все поняла. Потом почесала затылок и…
– Да-а-а-а, – протянула она. – У нас еще в начале года, перед переломом зимы, всех разобрали. Найти его сейчас… – Она на миг замолчала, а затем, словно раздумывая, продолжила: – Хотя если совсем припрет, мой совет: иди на распределение в эксперты, в отдел правопорядка.
У меня от такого предложения не то что глаз дернулся – я вся целиком вздрогнула. Элай, в это время занятая запихиванием остатков своей порванной одежды в сумку и смотревшая исключительно в ее недра, не заметила моей реакции на свои слова и продолжила:
– В прошлом году капитан Мира Райт была куратором у пары дипломников, когда профессор Струпс уволился посреди года и улетел на Новый континент, бросив своих адептов. Может, она в этом году возьмет тебя? Она, конечно, драконица суровая – читала у нас алхимическую криминалистику в том году. До сих пор мороз по коже, как вспомню… Бр-р-р.
И двуликая зябко повела плечами. А мне ничего иного не оставалось, как поблагодарить за совет. Двуликая махнула рукой – дескать, ерунда – и, быстро попрощавшись, поспешила в столовую, давая понять, что взаимное спасение и лицезрение ее нагишом – вообще не повод для знакомства. Я пошла за ней следом в некотором отдалении.
А когда оказалась внутри и взгляд пробежался по столикам, я сразу увидела братца. С фингалом. Зато без браслета. Похоже, у него тоже первая половина дня выдалась насыщенной на события.
– Смотрю, студенческая жизнь у тебя бьет ключом, – заметила я, ставя поднос с едой, которую взяла на раздаче.
– Угу. Разводным и с размаху в челюсть, – поддакнул братец, кровожадно вонзая вилку в котлету. Та в лучших традициях отрядов сопротивления, которые податливы силе, как ртуть, выскользнула из-под зубцов, с ускорением промчалась по почти пустой плоской тарелке и сорвалась в полет.
Я проследила за котлётной (потому как в ней было больше от полёта, чем от котлеты) траекторией. Та закончилась пикированием прямо в лицо громадному орку, нижняя губа которого не могла прикрыть внушительные клыки. На один из них-то, как кленовый лист на бивень вепря, и нанизался злополучный летательно-мясной снаряд.