Зачетный профессор
Шрифт:
– Один подставка под кружку, другой под ножку шкафа, - подошел Кюхён, застегнув папку для ношения тетради. По его тону слышалось, что оба документа он предложил бы засунуть кое-куда подальше, но приличия не позволяли. – В хозяйстве всё пригождается, не мелочись – поступай.
– Да как-то у меня со свободным временем туго… - извиняясь, смотрел в глаза Норе Шивон, показывая всем видом, что если бы не обстоятельства, он бы дневал и ночевал у подножья её кафедры.
– Да, со временем
– Могу немного спасти ваше, и подвезти, или вы на машине? – уже зная, что нет, полюбопытствовал Шивон.
– Я на метро, и вряд ли нам по пути. – произнесла Нора так многозначительно, что впору было растеряться, но не такому опытному человеку, который поспорил завоевать её.
– Мне в Чонгу, а вам?
– Надо же, - не стала обманывать женщина. – Я как раз живу неподалёку от Национального театра.
– Вот видите! И незачем лезть в недра земли, чтобы где-нибудь на эскалаторе или в вагоне оттаптывали ноги. – Шивон пропустил Нору перед собой, но его чуть не толкнул Кюхён, последовавший с ними. – А ты?..
– Ну, мне же тоже в Чонгу. У нас же общие дела, из-за которых ты меня ждал.
Опомнившись, что именно такую историю придумали, старший на миг прикрыл глаза от огорчения. Значит, уединение отменяется, и им придётся ехать минут пятнадцать-двадцать втроем. Выйдя из здания университета, Нора остановилась, не оглядываясь, как это делают юные девушки, которые глазами ищут пока незнакомую машину – на какой же их повезут? Женщина посмотрела на Шивона.
– Ведите. – И он подвел её к блестящему дорогому черному автомобилю, открыв переднюю дверцу.
– Присаживайтесь, пожалуйста.
– О, я могу поехать и сзади, думаю, что вам с другом будет удобнее…
– Ну, что вы, студент будет ехать впереди своего преподавателя? Никуда не годится. – сдерживаясь, чтобы фривольно не подмигнуть, Шивон даже чуть-чуть склонился, приглашая.
– Классовое разделение и ущемление по социальному статусу? – протянул за их спинами Кюхён. – Да, ты очень проникся лекцией, а, главное, изъял из неё основную мысль о том, что равенство – залог мирного существования.
– Будем считать, что тут сыграла роль половая принадлежность, - огрызнулся незаметно Шивон, хотя ему хотелось отвесить товарищу волшебного пенделя до мыса Доброй Надежды. – А теорию межполовых конфликтов я ещё не прослушал. Вы в этой теме так же хороши, как в сегодняшней?
– Не мне судить, - села Нора вперед, поняв, что несмотря на ворчание, Кюхён всё-таки угнездится позади. – Надо будет спросить у кого-нибудь, кто её услышит.
– Если не против, я бы мог заглянуть
– Пожалуйста, приходите. – думая, что сейчас речь сама собой зайдет об обмене номерами, Шивон просчитался. – Думаю, что ваш приятель, наблюдательный и ответственный студент, предупредит вас, когда мы приблизимся к этому разделу социологии.
– Всенепременно, - хмыкнул Кюхён, рассматривая за окном пока медленно проплывающие городские перспективы улиц. – Я вовсе не ответственный. Просто пока ещё не потерял интерес к занятиям.
– А что, обычно быстро теряете? – обернулась Нора, придерживая на коленях свой портфель.
– Постоянно.
– Что ещё раз подтверждает ваш лекторский дар, - прокомментировал Шивон.
– Или говорит о том, что это лишь начало учебного года и вторая пара. – парировала Нора, успев заметить, что Кюхён достаточно замкнут в своих подспудных мыслях, в отличие от искреннего скептицизма, вылезающего наружу.
– О, это ещё ни о чем не говорит, - покачал головой младший. – Можно потерять интерес и после первого раза.
Нора не дотянулась лицом переглянуться с задним пассажиром, а Шивон не смог отвлечься от дороги во время поворота на большом перекрестке, но всех пронзила одна и та же идея: «Мы всё ещё говорим о занятиях? И если да, то занятиях чем?». Так как между доцентом и её аудиторией достаточно трудно незаметно завести беседу о сексуальной составляющей жизни, да так, чтобы это не было навязчивым, то Шивон решил не упускать момента и не соскользнуть с тонкой дорожки, пока на неё встали ноги.
– После первого раза интерес только просыпается, поверь мне. – менторски поднял палец вверх рулевой, хотя слова совершенно не соответствовали его поведению в жизни. На гастролях он мог пропустить за ночь через свою постель нескольких девиц, а потом даже не вспомнить, как они выглядели. Софистика Шивона, как ей и положено, была пустой и ничего под собой не имеющей, кроме желания добиться с её помощью определенных целей.
– Тебе? Тебе поверю, святой человек. – усмехнулся Кюхён.
– Что ж сразу святой? Никто не безгрешен. – Он жалел, что позволил поехать третьему, не найдя никаких отговорок.
Не вовлекаясь в диспут, Нора полезла за плеером, желая сделать это не привлекая к себе внимания, но Шивон заметил и тут же переключился с коллеги на более стоящий экземпляр.
– Включить музыку? Что вы любите слушать?
– Моцарт, сороковая соль минор? – предположил Кюхён, заретушировав насмешку в глубине имени великого композитора, нумерации его симфонии и обозначении тональности.