Задача трех тел
Шрифт:
— Тогда выкладывай план, — приказал генерал. — А если его нет, то заткнись!
— Ну тут же столько важных персон, разве ж мне с ними тягаться? Я и рот боюсь раскрыть — а вдруг вы, генерал, опять скажете, что я хамлю.
— Ты уже всем тут нахамил под самую завязку. Хватит болтать! Ознакомь нас со своим нестандартным планом.
Да Ши вытащил авторучку и нарисовал на столе две параллельные линии.
— Это канал.
Поместил между линиями пепельницу.
— Это «День гнева».
Потом Да Ши перегнулся через стол и вытащил сигару изо рта полковника Стентона.
— Я больше не намерен терпеть выходки этого наглеца! — возопил
— Пошел вон, Да Ши! — рявкнул генерал Чан.
— Всего одну минуту. Я скоро закончу. — Да Ши протянул к Стентону руку.
— Чего тебе надо? — недоуменно спросил полковник.
— Дай еще одну.
Стентон мгновение поколебался, потом вытащил из ящичка сигару и протянул капитану. Тот прижал горящий конец первой сигары к столешнице, так что сигара теперь стояла на одном берегу канала. Затем Да Ши расплющил конец второй сигары и установил ее на другом берегу.
— Мы поставим по столбу на каждом берегу канала, а между ними натянем множество параллельных тончайших нитей, с интервалом примерно в полметра. Нити должны быть сделаны из наноматериала, который называется «парящее лезвие» — его разработал профессор Ван. Названьице в самую точку для нашего случая.
Закончив говорить, Ши Цян несколько секунд стоял молча. Потом поднял руки, сказал ошеломленному собранию: «У меня все», повернулся и вышел.
Все словно окаменели. Казалось, что в зале замерз сам воздух. Даже гул многочисленных компьютеров стал слабее.
Через некоторое время в тишине раздался чей-то робкий голос:
— Профессор Ван, это ваше «парящее лезвие» — оно в самом деле как нить?
Ван кивнул.
— На нынешнем уровне молекулярной технологии, единственная форма, которую мы в состоянии сделать — это нить толщиной примерно в одну сотую человеческого волоса. Офицер Ши получил от меня эту информацию еще до собрания.
— У вас достаточно материала?
— Какой ширины канал? Какой высоты судно?
— Ширина канала в самом узком месте сто пятьдесят метров. «День гнева» в высоту тридцать один метр, осадка — восемь или что-то в этом роде.
Ван уставился на стоящие торчком сигары, производя в уме подсчеты.
— Думаю, материала у нас хватит.
Опять последовало долгое молчание. Все старались прийти в себя после шока.
— А что, если устройства, на которых хранятся трисолярианские данные — жесткие или оптические диски — тоже будут разрезаны?
— Вероятность этого очень мала.
— Даже если их разрежет, — пояснил эксперт-компьютерщик, — то ничего страшного. Нити чрезвычайно тонкие, края разреза будут очень гладкие. При таких условиях мы сможем спасти большую часть данных, на чем бы они ни были записаны — на жестких и оптических дисках или в микросхемах.
— У кого-нибудь есть идея получше? — Чан окинул присутствующих взглядом. Все молчали. — Хорошо. Тогда приступаем к проработке деталей.
Полковник Стентон, который за все это время не произнес ни слова, встал.
— Пойду позову офицера Ши обратно.
Генерал знаком велел ему сесть.
— Да Ши! — позвал он.
Капитан вернулся, лучась улыбкой. Схватил со стола обе сигары. Ту, что дымилась, сунул в рот, вторую положил в карман.
Кто-то спросил:
— Когда «День гнева» будет проходить между столбами, смогут ли они выдержать натяжение нитей? Не случится ли так, что «парящее лезвие» прежде всего разрежет сами столбы?
— Эту проблему легко решить, — успокоил
После этого дискуссия шла в основном между моряками и экспертами по навигации.
— Тоннаж «Дня гнева» почти предельный для судов, проходящих по каналу. Осадка глубокая. Может, стоит подумать, а не натянуть ли нити и под ватерлинией?
— Это будет очень сложно. Да и времени нет, так что, думаю, не стоит и заморачиваться. Части судна, лежащие под ватерлинией, используются в основном для двигателей, горючего, балласта; там слишком много шума, вибраций и помех. Неподходящие условия для компьютеров и прочей тонкой электроники. А для надводных частей чем больше нитей мы натянем, тем лучше.
— Тогда целесообразно установить ловушку в одном из шлюзов. «День гнева» — судно класса «Панамакс [62] », помещается в шлюзы впритык. Тогда нам достаточно натянуть нити всего в тридцать два метра длиной. Будет легче и столбы ставить, и нити натягивать…
— Нет. В шлюзах и на подходах к ним всегда слишком много суеты. Кроме того, судно тянут через шлюзы четыре «мула» — электровоза, едущих по рельсам. Они движутся медленно; к тому же когда судно проходит шлюзы, команда всегда начеку. Нашу ловушку наверняка быстро обнаружат.
62
(Прим. sonate10) «Панамакс» (англ. Panamax) — тип судов, которые обладают максимальными габаритами, позволяющими пройти через шлюзы Панамского канала (размеры шлюзов: 305 м в длину, 33,5 м в ширину, 26 м в глубину). По современным меркам, эти суда являются средними по размеру. Они входят в шлюзы впритык и имеют очень ограниченную возможность маневра (мат. Википедии).
— А как насчет «Моста двух Америк», сразу за шлюзами Мирафлорес? Мы можем натянуть нити между его опорами.
— Не годится. Расстояние слишком велико. Материала не хватит.
— Тогда решено: операцию надо провести в самом узком месте — в Кулебрской выемке [63] , ширина там сто пятьдесят метров. Ну, прибросить еще немного для столбов… Итого, скажем, сто семьдесят метров.
— При таком раскладе, — заметил Ван, — расстояние между нитями будет пятьдесят сантиметров. Для более тесной сети у нас нет материала.
63
(Прим. sonate10) Кулебрская выемка — часть Панамского канала, прорытая сквозь горы. Одной из ключевых фигур при строительстве Кулебрской выемки был американский военный инженер Давид Дю-Боз Гайяр (1859–1913).
— Иными словами, нужно подгадать так, чтобы корабль прошел там днем, — заключил Да Ши, изрыгая очередной клуб дыма.
— Почему?
— Потому что ночью большая часть команды дрыхнет, то есть находится в горизонтальном положении. А у нас пятьдесят сантиметров между нитями. Зато днем, даже если они сидят или лазят на четвереньках, этого расстояния достаточно.
Раздалось несколько смешков — так присутствующие, все под тяжелым стрессом, несколько выпустили пар, хоть он явно имел запах крови.