Задача трех тел
Шрифт:
— Последний вопрос: а почему бы не послать на Землю все четыре софона?
— Квантовая запутанность работает на любом расстоянии. Даже если все четыре софона находятся в разных концах Вселенной, они все равно ощущают все, что происходит с другими софонами, квантовая формация между ними сохраняется. Софоны III и IV, оставшиеся на Трисолярисе, будут получать информацию с Софонов I и II практически мгновенно. Это даст нам возможность наблюдать за делами на Земле в режиме реального времени, а также вести общение с отступниками.
Никто не заметил, как только что вставшее солнце
Е Вэньцзе читала сообщения с Трисоляриса, а в это время в Боевом командном центре шло важное совещание, посвященное дальнейшему анализу захваченных данных. Перед совещанием генерал Чан сказал:
— Товарищи, вы должны отдавать себе отчет в том, что это наше собрание уже отслеживается софонами. Сохранить что-либо в тайне больше невозможно.
Пока он произносил эти слова, окружение оставалось тем же, каким было всегда, но в восприятии его слушателей мир кардинально переменился. Оконные шторы, по которым скользили тени летних деревьев, были плотно задернуты, и все же собравшиеся ощущали на себе взгляд вездесущих глаз. Во всем огромном мире не нашлось бы места, где можно было бы спрятаться от этого пристального взгляда. Это ощущение останется у участников собрания навсегда. От него не смогут избавиться и их потомки. Пройдет много-много лет, прежде чем человеческая психика приспособится к ситуации.
Через три секунды после того, как генерал произнес свою реплику, трисоляриане впервые обратились к людям, не входящим в Общество «Земля — Трисолярис». После этого инопланетяне полностью прекратили всякое общение с адвентистами [69] . До конца жизни всех участников собрания Трисолярис больше не прислал ни одного сообщения.
Все в Боевом командном центре увидели послание на сетчатке собственных глаз, как Ван Мяо свой последний отсчет. Текст держался лишь пару секунд, но каждый успел его прочитать. В нем было всего два слова:
69
(Прим. sonate10) Здесь нет ошибки и нет противоречия с главой 30, в которой утверждается, что трисоляриане прекратили общение с землянами еще четыре года назад. Имеется в виду, что они прекратили радиопередачи. Трисоляриане общались с адвентистами, с помощью софонов проецируя сообщения непосредственно на сетчатку их глаз. А теперь они перестали делать и это.
«Вы клопы!»
34
Клопы
К тому времени, когда Ши Цян переступил порог квартиры Дин И, Ван Мяо и хозяин дома уже напились вдрызг.
Оба очень обрадовались приходу Ши Цяна. Ван вскочил и кинулся к гостю обниматься:
— А-а, Старина Ши!..
Дин, который уже и на ногах не держался, нашел еще один стакан и водрузил на бильярдный стол. Плеснув в него какого-то пойла, он сказал:
— Не помог нам твой нестандартный план. Прочитали бы мы эти сообщения, не прочитали — через четыреста лет результат будет тот же.
Да Ши уселся перед
— Да что ты? Значит, говоришь, все кончено?
— Ага. Все кончено, — подтвердил Дин.
— Ну не можете вы использовать ускорители и не можете изучать структуру материи, — сказал Да Ши, — и что? Всему каюк?
— Ик… А ты сам как думаешь?
— Технология-то все-таки развивается! Академик Ван с коллегами создали наноматериал…
— Вообрази-ка себе какое-нибудь древнее царство. Технология у них — зашибись. Они могут усовершенствовать мечи, ножи, копья и прочее. Может, даже изобретут автоматические арбалеты, которые будут выплевывать болты со скоростью пулемета…
Да Ши кивнул. Он понял.
— Но если они не знают, что материя состоит из молекул и атомов, они никогда не создадут ни ракет, ни спутников. Они ограничены уровнем своей науки.
Дин треснул Да Ши по плечу:
— Я всегда знал, что ты умница!
Ван добавил:
— Исследование глубинной структуры материи — это основа основ всех остальных наук. Если в ней нет прогресса, то все прочее, как ты выражаешься, — говно собачье.
Дин указал на Вана:
— Ну ладно, академик Ван будет трудиться как пчелка до конца своих дней, совершенствуя наши мечи, ножи и копья. А я, блин, чем буду заниматься?
Он поставил пустую бутылку на стол и схватил бильярдный шар, собираясь расстрелять ее.
— Да это ж просто здорово! — Ван поднял стакан. — Живи как хочешь! Предавайся любому пороку, твори любой разврат. А что — мы же клопы! Клопы, которых скоро раздавят! Ха-ха…
— Точно! — Дин тоже поднял свой стакан. — Они о нас такого низкого мнения, что даже не считают нужным скрывать свои планы. Рассказали адвентистам все… Ну да — ты же не прячешь от тараканов баллон с дихлофосом! Давайте выпьем за здоровье клопов и прочих козявок! Вот уж не думал, что конец света окажется таким веселым! Да здравствуют козявки! Да здравствуют софоны! Да здравствует конец света!
Да Ши покачал головой и осушил свой стакан. Потом опять покачал головой.
— Слюнтяи! Разнюнились, как девчонки!
— Че те надо? — Дин уставил на Да Ши пьяные глаза. — Ты что, собираешься поднять наш дух?
Да Ши встал.
— Пошли.
— Куда?
— Дух поднимать.
— Расслабься, кореш. Сядь. Пей!
Да Ши сграбастал обоих под мышки и вздернул кверху.
— А ну пошли! Бухло берите с собой, если не можете обойтись!
Внизу Да Ши засунул обоих в автомобиль. Когда мотор заурчал, Ван, еле ворочая языком, осведомился, куда он их тащит.
— Недалеко, — отозвался Да Ши. — В мой родной поселок.
Автомобиль вырвался из города и помчался на запад по трассе Пекин — Шицзячжуан. Когда они пересекли границу провинции Хэбэй, Да Ши свернул с трассы, остановился и выволок пассажиров наружу.
Яркое послеполуденное солнце заставило пьянчужек зажмуриться. Перед ними расстилались пшеничные поля Северо-Китайской равнины.
— Зачем ты нас сюда притащил? — спросил Ван.
— Полюбоваться на козявок. — Да Ши, закурив одну из сигар, подаренных ему полковником Стентоном, указал ею на пшеничное поле.