Задание: Токио

Айронс Эдвард Сидни

– А почему вы ехали так медленно?

– Задумался просто. Уж больно странным мне это показалось. В том же самом месте...

Дарелл решил рискнуть.

– В том месте, где вы недавно подобрали мисс Йоко Камуру?

– Да, сэр.

– А как вы узнали, что это она?

– О, Камуру-сан в Кокусае все знают. Она художница. Часто приезжает сюда. – Таксист ухмыльнулся щербатым ртом. – Да, все знают Камуру-сан. Вы ее друзья?

– Да. Она была одна?

– Да, одна-одиношенька. Заблудилась в горах, сказала, и боялась опоздать на поезд.

– И вы доставили ее на вокзал?

– Да, сэр. Вас тоже туда

отвезти? Все, похоже, уезжают отсюда. Говорят, в Хатасиме разразилась какая-то жуткая болезнь. – Водитель вытащил откуда-то марлевую маску и повязал вокруг лица. Дарелл не удивился – в Токио многие таксисты постоянно разъезжали в масках. – Я-то сам микробов не боюсь, – похвастался водитель. Я сам здоров, у меня здоровая жена, четверо детишек...

– Отвезите нас на вокзал, пожалуйста, – прервал его Дарелл.

* * *

Они прибыли на станцию за пять минут до прихода поезда. По словам таксиста, это был поезд на Сендай, куда поехала и Йоко. Дарелл купил два билета первого класса для себя и Лиз Прюитт.

– Но наши вещи остались в гостинице, – напомнила она.

– Черт с ними. – Он снова подошел к таксисту. – А много было людей в поезде, на котором уехала Йоко?

– Да, сэр. Все спешат уехать отсюда. Но я не боюсь. Я в жизни никогда не болел...

– А вы не заметили каких-нибудь китайцев, которые садились бы вместе с Камуру-сан?

– Китайцев? Нет, сэр. Китайцев здесь не было.

– Спасибо.

Подошедший поезд тоже был забит почти до отказа. У большинства людей был вид напуганных беженцев – Дарелл за свою жизнь достаточно на таких нагляделся. Едва они с Лиз прошли в вагон первого класса, как поезд тронулся, быстро набирая ход. Протяжно задребезжал гудок. Кондуктор сказал Дареллу, что в Сендае они будут уже через час. По пути было восемь остановок. Не могла ли Йоко сойти на какой-нибудь из них? Если это так, найти ее будет почти невозможно. Однако чутье подсказывало Дареллу, что Йоко поехала до самого Сендая. В противном же случае, разыскать ее будет не легче, чем иголку в стоге сена. Дарелл вспомнил, какой срок отвело на операцию японское правительство, и тяжело вздохнул. Из сорока восьми часов прошло уже больше двенадцати. Через час он свяжется с доктором Фрилингом; ему не терпелось также пообщаться с Биллом Черчиллем. Пока же придется набраться терпения.

Открыв дверь купе, он мягко отстранил Лиз и первым заглянул внутрь.

– Бум-бум, американец! – прогромыхал знакомый голос. – Ты мертв.

– Не совсем. – Дарелл показал дуло пистолета. – Вы сидите на моем месте, мистер медведь.

Полковник Цезарь Сколь жизнерадостно захохотал.

– Ничего, здесь нам всем места хватит.

Словно огромный сибирский медведь, русский полковник развалился у окна, занимая едва ли не половину сиденья. Широкоскулое крестьянское лицо блестело от пота. Он курил тонкую итальянскую сигару, запахом которой пропиталось все купе.

Русский великан со вздохом убрал бутылку водки, которой шутливо прицелился в Дарелла. Его зоркие глаза оценивающе осмотрели Лиз Прюитт.

– Присаживайтесь, товарищ Каджун, – гостеприимно прогремел он. – Вы, я вижу, тоже упустили нашу маленькую японскую куколку?

– На сколько мы отстаем от нее? – в свою очередь, спросил Дарелл.

Сколь ухмыльнулся.

– А вы не знаете?

– Как

вам удалось сесть на этот поезд?

– Я на нем и ехал. А вот наши китайские друзья помчались на машине – они хотят опередить нас. – Сколь вздохнул. – Если повезет, мне удастся их задержать. Скажите мне спасибо. Впрочем, из-за этого я потерял время, и Йоко, говоря языком шахмат, опередила меня на один ход. – Он снова вздохнул, потом затянулся сигарой и посмотрел на Лиз. – Я же просил вас стать моим союзником, Каджун. Для нас обоих это сейчас жизненно важно. Откровенно говоря, По Пинг-тао беспокоит меня. Я его даже слегка побаиваюсь. Или даже не слегка. Если честно, то у меня при одной мысли о нем поджилки трясутся.

Цезарь Сколь вовсе не казался Дареллу хоть мало-мальски напуганным. Глаза его поблескивали, как стальные шарики.

– Так вам известно, куда направляется Йоко? – поинтересовался Дарелл.

– Да, – кивнул Сколь.

– Мне кажется, вы врете.

– А вы должны мне верить. Другого выхода у вас нет. Впрочем, без вашей помощи мне все равно с По Пинг-тао не справиться.

– И куда же она едет? – спросил Дарелл.

Сколь выпустил из ноздрей сизый дым и откинулся назад с довольной улыбкой.

– Вы согласны со мной сотрудничать?

– Нет, – покачал головой Дарелл. – Но я кое-что понял.

– Что же?

– Что вы блефуете.

Сколь расхохотался.

– Бум-бум! Ты мертв, американец!

Глава 16

Поезд остановился на станции Осика. До Сендая, главного города расположенного на севере Хонсю района Тохоку, оставалось уже немного. Лиз Прюитт, у которой не шел из головы страшный образ По, почти всю дорогу безотрывно смотрела в окно. На платформе рядами тянулись бесчисленные лавчонки, торгующие разноцветными тканями, сувенирными шкафчиками, резными куколками кокеси – гордостью Сендая, – и прочей мелочью. За платформой и рядами магазинчиков и киосков виднелось озерцо, образованное одним из притоков реки Хиросе. На берегу виднелся игрушечный деревянный городок: домики, мостики, синтоистские святилища. С берега удили рыбу мальчишки. Лиз кинула взгляд на видневшиеся в отдалении дома Сендая, на развалины замка Аоба и на лиловые горы, вершины которых утопали в нависших, как мохнатые брови, облаках.

Внезапно она выпрямилась и вгляделась в табличку с названием станции.

– Мы здесь выходим, Сэм, – сказала она внезапно изменившимся голосом.

– Здесь?

– Да, это Осика. Я ее помню.

Дарелл, не задавая лишних вопросов, поспешно встал и оглянулся. Сколя поблизости не было – он пошел прогуляться по вагонам.

– В чем дело? – спросил наконец Дарелл, следуя за Лиз. – Что ты вспомнила?

– Билл Черчилль говорил мне про Осику. Это было как-то связано с Йоко.

– А что именно?

– Сейчас не помню. Но непременно вспомню.

Уже выйдя на платформу, Дарелл заметил, как из соседнего вагона спускается Сколь.

– Что бы это ни было, Сколю оно тоже известно, – сказал он.

Воздух здесь казался прохладнее, а расцвеченные в алые и красные тона клены заметно оживляли пейзаж. Солнце скрылось в легкой дымке. Локомотив засвистел и поезд начал медленно набирать ход, отходя со станции. Людей здесь вышло довольно много и широкая спина Сколя затерялась в потоке японцев.